Сперла игрушечку у Oxxra

[Rina_Nettle]

Напишите мне название фанфика, которого я никогда не писал, и я расскажу, о чем он, и, возможно, напишу сотню-другую слов из него.

Да, я честно хочу научиться писать однострочники, а не размазывать их на 5 листов минимум!

@темы: флэшмоб, фиконаписательное

Comments

Только название? Ну, тогда пусть это будет фанф под названием "Губит людей не психо - губит людей вода"

[ЗелёныйАнгел]

"Улыбка - это лишь движение мышц. Я могу вонзить кинжал вам в горло, не переставая улыбаться".

[Oxxra]

"Пух и перья рухнувших Империй"

[Anna Angell]

"Крысиные повадки".

[Rina_Nettle]

Первый готов. Остальные по очереди мере вдохновения.
Koito в том-то и суть, что название я могу интерпретировать по-своему )

"Губит людей не психо - губит людей вода"
Вода. Река памяти. Каждый раз, смыкая глаза, он погружается с головой в свое прошлое — воспоминания обволакивают, будто ледяная прохлада черной реки. От холода тело сводит судорогой. Вода. Он задыхается, пытаясь выплыть на поверхность, но волны смыкаются над его головой, а грудь горит от нехватки кислорода.
Потом он открывает глаза и видит тот же кошмар наяву.
Дети, старики, женщины. Его семья, племя. Обреченные.
Позади — река. Впереди — огонь. И пули. Сплошным шквалом жалящего роя, они находят свои жертвы. Спасения нет. И он ничего не может сделать. Только переживать это вновь и вновь вместе с ними.
Он захлебывается в своих воспоминаниях, судорожно хватая ртом воздух, не в силах согнать видение. Что-то рушит тонкую поверхность реальности, низким голосом пробиваясь сквозь пелену.
- Как ты себя чувствуешь? Ах, прости — я забыл, что ты не говоришь. Сигарету?
Лощеный вегассовский выродок нависает над ним, протягивая пачку. Ченс лежит неподвижно — смотрит мутными глазами, перед которыми все еще стоят отголоски прошлого.
- А понимаю. Не та наркота, к которой ты привык, - медленно протягивает мужчина в клетчатом костюме, убирая сигареты в карман. На мгновение Председатель вымученно хмурится, глядя куда-то вверх и нерешительно закусив губу. Наконец, после паузы решается на что-то, начинает говорить. Его лицо расплывается туманом, будто окутанное водным паром.
- Ченс, ты крепкий малый. И я очень надеюсь, что ты справишься с работой, серьезно. Твоя проблема с наркотиками... она ставит дело под угрозу. Мне нужен от тебя другой настрой.
Он не понимает. Гладенький, глянцевый франт в отглаженном костюме. Чистый.
Ченс едва разлепляет ссохшиеся губы. Председатель не слышит, наклоняется ближе, чтобы различить слова.
- Губит людей не психо — губит людей...
Ченс слабо ухмыляется и сплевывает на песок, едва не попав на черный лакированный ботинок. Бенни медленно выпрямляет спину, но Ченс уже не видит его, вновь погруженный в глубину своей памяти.

[Rina_Nettle]

Для ЗелёныйАнгел Ну это очевидно, что зарисовка будет по Асассину )

"Улыбка - это лишь движение мышц. Я могу вонзить кинжал вам в горло, не переставая улыбаться"

Художник, рисующий чужой кровью. Каждое убийство — уникальная творческая работа. Каждая чужая смерть — произведение искусства мастера. Иногда даже следуют апплодисменты, но чаще всего это сдавленные стоны и хриплые вопли ужаса.
Актер, играющий на эмоциях. Подвластна любая роль, а сцена — это весь твой мир. Ничто не истинно, все дозволено. Я могу быть кем угодно, даже тем, кому ты доверяешь: улыбка - это лишь движение мышц. Я могу вонзить кинжал вам в горло, не переставая улыбаться.
Поэт, слагающий рифму из предсмертного хрипа. В этих стихах нет ничего прекрасного, но они заставляют сердце остановиться, замереть. Узкий клинок распарывает кожу, входит в мягкую шею, с тихим «Хруп» пробивая гортань. Кровь хлещет из раны, омывая лезвие, а в глазах жертвы застыло неверие в происходящее. Еще секунду назад человек беззаботно существовал, занятый отвлеченными мыслями, не подозревая о хрупкости собственного бытия. Сейчас тело беспомощно распростерто на земле, а жизнь по капле вытекает из раны, впитываясь в трещины меж гладких камней мостовой.
Последние слова. Что ты можешь сказать мне, ведь времени у тебя осталось так мало? Смерть уже положила ледяные руки тебе на плечи, обняла крепко и бережно, словно свое дитя — уже не отпустит. Не бойся ее, не нужно. Всех нас она настигнет — рано или поздно, минутой или десятилетием раньше или позже. Сегодня, например, я посодействовал твоей встрече с ней.
Прости.
Что я могу сделать для тебя? Тебе все еще страшно, но я держу твою руку: убийца, знаю. Твой убийца. Последний человек, которого ты увидишь, прежде чем тьма навсегда заполнит твои глаза. Потом я закрою тебе веки. Не бойся, тише... прекрати. Это неизбежно.
Не нужно кричать. Тебе кажется, что ты громко взываешь о помощи, но на самом деле это просто тихий, едва различимый хрип. Кровавые пузыри в ране лопаются, крошечными брызгами пятная мои пальцы.
Успокойся. Она уже близко.
Уже почти все закончилось...

[ЗелёныйАнгел]

Rina_Nettle
Первый, да?
Эцио не настолько подкован.
Благодарю.

[Rina_Nettle]

ЗелёныйАнгел Угу, Альтаир. Да и Эцио вряд ли испытывает хоть каплю сожаления о содеянном.
Не за что )

Как это... трагично. И жизненно
Я даже не подозревала, что эта фраза может звучать так драматично и пафосно.
Бенни - козло.

[Rina_Nettle]

Koito у меня сегодня драматично-пафосный настрой
Хотя Ченса мне совсем не жалко, и Бенни даже в чем-то был прав и своеобразно милосерден.

С заявкой про пух и перья пока разрываюсь между двумя идеями - так и не решилась, что писать: все такое вкусное )


"Крысиные повадки"
По Хранителям, естессно. На этот раз не просто пафос, а к тому же бессмысленный и беспощадный )))

98 градусов, температура тела здорового человека. Когда такую цифру показывает термометр за окном, это отнюдь не показатель здоровья города. В начале августа 1977-го в Нью-Йорке установилась рекордная за последние 30 лет температура. Город задыхался. Вездесущий запах пота, черная гарь выхлопов, вонь разлагающегося на жаре мусора – концентрированное амбре, плотно укрытое под одеялом густого смога. Днем город плавился в солнечном пекле. Ночью, получая короткую передышку, оживал, болезненно взбудораженный глотком прохладной свежести. Те, кто мог, приспосабливался под этот ритм жизни. Некоторые уже давно жили в нем.
Сон в дневное время вошел у Роршаха в привычку. Стал нормой. Плотно задернутые занавески и наглухо закрытые окна - так комфортнее, когда не впускаешь в жилище жару и смрад улицы. В душной маленькой комнате он беспокойно ворочался, обернутый в беспорядочный комок влажных простыней.
Пробуждение тревожно. Он трет взмокшие от пота виски, прочищает горло и опускает босые ноги на нагретый деревянный пол. Остатки мерзостно-теплой воды в прозрачном пластиковом бидоне - в жару постоянно хочется пить. Внизу за окном пищат дети, их визгливые вопли бьют по измотанным нервам. Стрелки на часах синхронно упираются в четвертое деление. Нужно сходить за газетой.

Вечер мягко окутывает переулки. Золотистые лучи освещают западные стены домов, длинные тени выползают на тротуары. Вдали черные громады небоскребов окрашиваются кроваво-красным заревом заката. Роршах быстрым шагом преодолевает квартал за кварталом. Улицы плывут в мареве уставшего солнца.
Спуск к заброшенной ветке метро. Темнота.
Под землей пахнет сыростью, карманный фонарик высвечивает копошащихся по углам крыс, они даже не боятся человека. Звук шагов глухим эхом летит по туннелю. В коллекторах всегда холодно, воздух затхлый и нездоровый; нужно постоянно смотреть под ноги, чтобы не свалиться в неотмеченный на карте колодец или сокрытый лужицей воды глубокий слив. Это основной путь передвижения Роршаха, его территория - копы и городская мразь не рискуют соваться сюда. Мрачное место, неуютное. Здесь неприятно находиться в одиночестве – некстати вспоминаются местные легенды о животных-мутантах и прочей нечисти. В первые годы изучения этих маршрутов иррациональный страх вызывал волны ледяных мурашек на спине: порой мерещилось чье-то незаметное преследование, навязчивый взгляд в затылок из темноты. Сейчас Роршах знал, что никого, кроме крыс здесь нет – настоящие монстры таятся на поверхности.
Поворот к югу мимо канализационного отвода. Коридоры поросли мхом, грязная вода сочится ручейками по стенам. Ботинки промокли.
В последние годы Роршах все реже ходит этой дорогой: то, что когда-то казалось таким важным, сейчас вовсе теряло смысл. Подъем к заброшенной линии метро, незаметная дверь в темной нише, доступ к которой имеют всего двое.
Драйберга нет дома. Его костюм человека-совы на месте, летательный аппарат тоже. Все чаще Дэниэл использует соволет не как смертоносную боевую машину, а как аэроэкспресс первого класса. В июне он летал в Европу. Позже ничего не рассказывал, но орнитологический симпозиум не может длиться четыре недели, это Роршах знал точно. Он все острее чувствовал, что их пути расходятся.
В холодильнике Дэниэла, как и у подавляющего большинства холостяков, было запустение. Какие-то сомнительные полуфабрикаты с истекшим сроком годности, засохший сыр, три банки с соусами. Роршах не прихотлив — если Драйберг не станет это есть, то ему подобная пища в самый раз. Не привыкать: в худшие дни питался отбросами.
Столовым ножом счистил с сыра заплесневелую корку — не так уж плохо: вкусно. В чайнике осталась чистая вода; он напился вволю, предчувствуя длинную жаркую ночь.
Скрип проворачивающегося замка в двери заставил Роршаха застыть на месте. В прихожей загорелся свет.
Две долгие секунды в неуверенном замешательстве, два четких удара сердца где-то под самым горлом - Роршах поспешно метнулся к лестнице в подвал: сегодня он не хочет видеть Дэниэла. Неизвестно, захочет ли теперь видеть вообще — Драйберг сдался после этой газетной статейки. Закон Кина... чушь! Они сами не понимают, Дэниэл не понимает...
Еще одна лестница. Ступени, ступени. Потайной выход в заброшенный туннель. Темнота. Сырость. Безопасность.

В городе сегодня жарко. Духота вытягивает силы, порождает навязчивую головную боль. Домой, в холодный душ и спать - жара утомляет до изнеможения. На ходу снимая мокрый, пропотевший пиджак, Драйберг прошел в кухню; походя дернул шнурок выключателя.
Пустой чайник. Недоеденный огрызок черствого сыра на столе. Грязные разводы на полу, ведущие в подвал. Гулкая тишина до звона в ушах - никаких шорохов и звуков.
Крысы?

[Oxxra]

Rina_Nettle

С заявкой про пух и перья пока разрываюсь между двумя идеями - так и не решилась, что писать: все такое вкусное )

Не всё обязательно писать: вполне можно просто обрисовать идею, о чем бы была история. А текст - это уже бонус от автора, так сказать)))

[Rina_Nettle]

Oxxra Ну я тебе обрисую обе идеи, а ты выбери, если вдруг какая-то идея заинтересует. Естессно при ассоциациях с Империей мне навязывается Цезарь.
1. АУшка к линии "Демонов" про ближайшее окружение и семью Цезаря во Флагстаффе. Отношения с офицерами легиона.
2. Юмор, как всегда скатывающийся к трагедии. Джош и Эдди, юные годы, бой подушками.

[Oxxra]

Rina_Nettle
БОЙ ПОДУШКАМИ!!!!

[Rina_Nettle]

Oxxra ну я таки знала ) Ок, попробую.

[Anna Angell]

Rina_Nettle
Блин, это просто чудесно.
Что там делал Драйберг в Европе?!
И я почему-то подумала, что это будет ГП-фик, но это в сто раз лучше!

[Rina_Nettle]

Anna Angell

Что там делал Драйберг в Европе?!

загорал пузом кверху? )
кстати, я думала о ГП, но писать про Петтигрю как-то слишком банально.

[Anna Angell]

Rina_Nettle

загорал пузом кверху? )

Вот ведь лентяйская сова!

[St_Lokki]

Еще открыто?

Трудное детство, скользкий подоконник

[Rina_Nettle]

St_Lokki Открыто, только к написанию обещается не скоро. (
Пока из идей: трудное детство Эцио, подстебы старшего брата, провоцирующего его (небуквально)) идти искать Карлсона, который живет на крыше, ну и первые первые попытки паркура. Писать такое или оставить в резерве идей?

[St_Lokki]

Я в AC ни ухом, не рылом, так что идею смогу оценить только после реализации...

[Rina_Nettle]

St_Lokki оки-доки, поставлю в очередь. Хотя может че-то еще более интересное придумается.