Демоны на острие иглы. Глава 28.

Демоны на острие иглы
Автор: Rina_Nettle
Фандом: Fallout New Vegas
Персонажи: жКурьер, Вульпес Инкульта
Жанр: AU
Размер: макси
Статус: в работе

предыдущая глава

Глава 28.
Цена.

Рэй тщетно барахталась под телом Инкульты, ощущая собственную беспомощность. В глубинах сознания бился панический ужас: воспоминания о насилии в Примме, когда не менее решительно настроенный мужчина точно так же пригвоздил ее к земле... Девушку пугала внезапность перемены поведения Вульпеса, непредсказуемая необъяснимость атаки: казалось, что именно в тот момент, когда она смогла в отступлении от привычек, обнажить перед ним душу, ее наивное доверие оказалось вероломно предано, сметено к черту...
- Стоп! Отмена!
Светло-голубой луч прочертил полосу на песке в футе от уха Рэй, лазер опаляющим жаром сплавил тонкую линию в длинную иглу мутного стекла. Девушка испуганно вздрогнула, втянув голову в плечи.
В одно мгновение курьер переосмыслила ситуацию: то, что она расценила как нападение, на самом деле являлось защитой. Защитой ее самой.
Вновь тихое шипение и вспышка. Взбесившийся робот попытался зайти с другой стороны, Вульпес спешно прикрыл голову Рэй ладонью.
ЭД-Э описал еще один полукруг, выбирая новую позицию; лазер с шипением впился в землю рядом с плечом курьера.
- Стоп! – вновь хрипло прокричал фрументарий срывающимся голосом.
Неожиданный сбой механического спутника, которому курьер все это время беззаветно доверяла, с трудом укладывался в мыслях. Ошарашенная девушка в панике сжалась, наконец-то нашарила винтовку и быстро притянула ее к себе, словно собиралась вместе с оружием заползти и спрятаться под Вульпесом. Плечо фрументария чувствительно вдавливало ее щеку в холодный песок; кровь сочилась из оцарапанной губы, локоть мужчины впивался в бок, едва не ломая ребра.
Все стихло так же резко, как и началось. Инкульта замер; Рэй слышала его дыхание, ощущала всем телом, как его грудь тяжело, прерывисто вздымается. Томительные секунды настороженного ожидания. Торс Вульпеса закрывал ей обзор, Рэй оставалось лишь с тревогой вслушиваться в пугающе близкое тарахтение двигателя робота.
Все спокойно. Выждав несколько секунд, курьер попыталась осторожно высвободить голову и определить местоположение ЭД-Э. Инкульта чуть приподнялся и ослабил давление, но не спешил отстраняться, не убедившись в исполнении роботом команды отмены атаки.
Курьер боязливо высунулась из-под руки фрументария, испуганно обозревая небольшой открывшийся ей угол пространства; робоглаз завис в десятке футов от костра, направив лазеры в сторону людей, искры прерывистыми вспышками вырывались из трещин поврежденных пластин.
- Что у вас тут? – раздался встревоженный крик Аттикуса из темноты. Мужчина стоял на крыльце, держа взведенный дробовик наготове, и не совсем понимал смысл открывшейся перед ним сцены.
Игнорируя легионера, Вульпес приподнял голову и четко проговорил команду перехода в ждущий режим: ЭД-Э погасил красные точки прицела и издал привычную короткую трель отключения. Рэй облегченно выдохнула, расслабив натянутые мышцы, затем тихо выматерилась куда-то Инкульте в подмышку.
Выждав еще несколько секунд, мужчина поднялся на локтях, кривясь от боли в поврежденной руке, отодвинулся и сел рядом, высвобождая девушку. Рэй медленно, с заторможенным автоматизмом отползла в сторону, дрожащими пальцами крепко сжимая оружие. Все еще опасливо втягивая голову в плечи, курьер с тревогой смотрела на робота; невольно поежилась, сдерживая желание сию секунду разнести парой выстрелов взбесившуюся машину. Инкульта держал ладонь на рукояти пистолета, в любой момент ожидая продолжения неприятных сюрпризов со стороны ЭД-Э. Робоглаз не двигался.
Аттикус переводил недоуменный взгляд с девушки на фрументария, все еще пытаясь вникнуть в ситуацию. Нервно кашлянул и вновь попытался уточнить:
- Я вам нужен или сами справитесь?
- Все в порядке, - коротко отозвался Вульпес и убрал ЗИГ-Зауер в кобуру. Успокоенный Аттикус выждал еще несколько секунд в искреннем замешательстве, затем сонно зевнул, пожал плечами и отправился обратно в хижину, напоследок ворчливо пробормотав:
- Развлекайтесь потише.
Кончиками пальцев Рэй коснулась полоски сплавленного лазером песка, хрупкое стекло переломилось и рассыпалось при легчайшем нажатии. Последователи Апокалипсиса потрудились на совесть: их техники значительно усовершенствовали оружие робоглаза, любой выстрел мог стать фатальным. Вот только что еще они поменяли в его системах?
Вульпес осмотрел раненый локоть, боль в котором притупилась под воздействием стимулятора. Вновь устроился у костра, предусмотрительно заняв положение между курьером и ЭД-Э; поставил между коленей миску с водой, намереваясь еще раз промыть рану. Рэй неуютно заерзала, чувствуя дискомфорт даже под потухшим прицелом затихшего робоглаза: прежнее доверие не восстановить.
- Пули все же повредили его больше, чем я думала, - выдохнула курьер, покачав головой и издав нервный, сдавленный смешок.
- Сомневаюсь, - хмуро заметил Инкульта, и после короткой паузы неохотно добавил. – С процессором все нормально, все в порядке вещей.
- Все нормально? – воскликнула Рэй, оправляя одежду и вытряхивая из-за шиворота песок. Скептически вздернула бровь, задержав взгляд на Вульпесе, и переспросила с сарказмом. – В самом деле «все нормально»?
Шпион сдержанно кивнул. Его спокойствие и твердая уверенность заставили Рэй оценивающе прищуриться: Мистер Умник вновь недоговаривает нечто важное. Курьер склонила голову на бок, с закравшимся подозрением изучающее глядя на фрументария:
- Может, соизволишь объясниться?
Вульпес плотно сжал губы, словно пытался до последнего оттянуть неприятное признание. Вновь обернулся на робота и в итоге вымолвил, стараясь не встречаться взглядом с девушкой:
- Ну, в подобном состоянии он довольно давно: еще с первого дня нашего пребывания на Гелиосе. Я упоминал, что мне попадалась документация с техническим описанием данной модели робоглаза – словом, непросто было избежать соблазна покопаться во внутренностях рабочего образца. Ну, в общем… - фрументарий вздохнул и с некоторым смущением завершил тяжело дающуюся ему исповедь, - я задал ему иные целевые приоритеты на тот случай, если у меня с тобой возникнут проблемы. Тогда я еще не знал, как будет протекать наше сотрудничество - простая перестраховка, Рэйчел.
- То есть... ты сделал его, что ли, своим роботом, а на меня задал охранный режим? - уточнила девушка, удивленно приоткрыв рот. Инкульта медленно кивнул.
- Знаешь, - обиженно нахмурилась курьер, - это подло! Это… это мой робот! И мне сейчас очень хочется прострелить тебе вторую руку для симметрии в целях пресечения излишней активности!
Вульпес молчал, спокойно глядя на девушку, не пытаясь ни оправдываться, ни извиняться. Рэй и не ожидала от легионера раскаяния: фрументарий едва ли чувствовал за собой вину - логическая обоснованность действий служила, по его мнению, наилучшим оправданием.
Он сидел, широко расставив ноги и расслабленно опустив руки на колени. Желто-рыжий ореол гаснущего костра очертил искрящуюся, разрежающую мрак ауру вокруг его темной фигуры. Вода в стоящей меж его ступней миске отражала блики пламени, тускло мерцая, словно тлеющая нефть. Полусвет-полутьма: демонический огненный флер окутал скрытый в ночи неподвижный силуэт, заставляя невольно любоваться игрой теней. Вульпес смотрел на нее – в темноте курьер не видела его глаз, скорее чувствовала его внимание, как могла чувствовать исходящее от пламени тепло, даже не видя его света.
На какой-то момент Рэй запоздало пожалела, что их пребывание в непривычно тесном контакте завершилось столь быстро. Кожа еще хранила тактильную память о плотно прижавшемся сильном теле: испуг и боль стремительно сменились пониманием и благодарностью. Сбивчивое дыхание над ее ухом, искренняя тревога в его голосе… Обхватившие ее плечи теплые ладони, оберегающие от опасности. Непредвиденная угроза ее жизни на мгновение обнажила скрытую, эмоциональную сторону замкнутого мужчины. Всего лишь краткая вспышка…
И вновь холодное, непоколебимое равнодушие, давно ставшее привычным.
Стараясь отвлечься от неуместных волнующих мыслей, курьер снова вернулась к теме спонтанной атаки ЭД-Э.
- Ты уверен, что причина именно в твоем вмешательстве, а не в повреждениях микросхем? Когда я тебя толкнула, он решил, что я нападаю?
Инкульта развел руками, обрисовывая очевидную однозначность ситуации. Рэй лишь безнадежно покачала головой, твердо решив при первой же возможности исправить иерархические приоритеты в программе ЭД-Э – не столько ради самозащиты, сколько назло легионеру.
- Забинтуй руку, - желая свернуть неприятную тему, устало попросил Вульпес, выдвигая локоть вперед. – Я намеревался поспать хоть пару часов.
Рэй пододвинулась ближе, не решаясь поднять глаза на Инкульту. Снова бесстрастная невозмутимость, будто ничего и не произошло – его показное безразличие отзывалось болью, словно проворачивался глубоко в груди острый осколок.
Все тяжелее переносить его присутствие в непосредственной близости. Вновь касаться его тела, зная, что она никогда не сможет выйти за рамки непритязательного дружеского контакта, не посмеет провести пальцами по его бледной коже, вкладывая в прикосновение не обыденную заботу, но нежность и ласку, пробуждая давно сдерживаемое желание. Обладать им и принадлежать ему. Всецело. Больше, чем просто плотская страсть. Возможно, именно так и проявляется любовь?
Так близко, и в то же время столь далеко… недоступно, недостижимо. Всего лишь сеть собственных иллюзий, несбывшихся надежд, потайных фантазий - она сама потворствовала своей слабости, позволила ей разрастись, пока расплатой не стала эта ежедневная пытка.
Вместо сердца у него холодный камень. Прозрачный лед. Такой же колючий и твердый, как светло-голубые снежинки в его внимательных глазах. Льда можно вскользь коснуться, но невозможно удержать, крепко прижав к груди – больно. Самая поверхность чуть подтает крохотной каплей от человеческого тепла, а после обожжет морозом, заледенит, пронзая до ноющей ломоты в кости.
Не хотела вновь получить категоричный отказ с той же равнодушной непреклонностью. Не желала в очередной раз ощущать собственную неполноценность. Хватило одной попытки…
Довольствуйся малым, Рэйчел. Он, бесспорно, нуждается в тебе, но не настолько, как нуждаешься в нем ты. Любовь – недоступное этому мужчине понятие, его жизнь слишком упорядочена, чтобы в нее разрешено было вторгаться хаотичным, не подконтрольным эмоциям. У тебя изначально не было шанса, не появится он и теперь.
Рэй с напряженной сосредоточенностью разорвала упаковку стерильных бинтов. Вновь взглянув на рану, девушка с удовлетворением убедилась, что стимпак уже оказал свое действие – кровотечение прекратилось, рваные края подернулись тонкой сухой корочкой. Заметив, что Рэй разглядывает его руку, прежде чем приступить к перевязке, Вульпес коротко проронил:
- Шрамы.
Курьер непонимающе подняла на мужчину глаза.
- Шрамы от стимпаков, - повторил он, – при ускоренной регенерации они выглядят совсем по-другому. Часто образуются растяжки вокруг, сам рубец после заживления становится гладким, с размытыми краями - неестественно. Если такая рана посреди спины – еще можно оправдаться, что химия использовалась как радикальная мера, но это… Это не тот случай. Надеюсь, я ясно выразился, и это был последний раз, когда ты пыталась вколоть мне стимпак без существенной необходимости. Это понятно?
– Если есть возможность оптимального решения, то почему ее не использовать? - фыркнула курьер, игнорировав неприкрытую угрозу в тоне мужчины и невозмутимо накладывая первый слой бинтов. – Порой ваши законы и кодексы воистину идиотские, ты сам разве не понимаешь?
- Я – понимаю, - спокойно отозвался Инкульта. – Другие – нет.
- В таком случае извини, если спасла тебя от сепсиса, – нарочито-издевательским тоном объявила Рэй. – Надеюсь, тебе не так часто придется оголяться перед прочими легионерами, чтобы все лицезрели твою качественно залеченную профлигатскими методами царапину.
Фрументарий вздохнул и неожиданно заявил:
- Ты знаешь, как по внешним признакам отличить легионера от профлигата?
Рэй заинтересованно подняла голову. Она не уловила раздражения в спокойном тоне Инкульты, но прекрасно чувствовала некий подвох: сам вопрос, в связи с затронутой темой, явно подразумевал некий неприятный подтекст.
- Ну и как же? – заинтригованная и попавшаяся на крючок любопытства, переспросила она. Вульпес выдержал театральную паузу, задумчиво почесал бровь и без тени юмора объявил:
- Достаточно снять с подозреваемого человека штаны.
Рэй закатила глаза к небу со скептическим вздохом:
- Маскулинные шуточки по поводу величины мужского достоинства?
Вульпес презрительно хмыкнул и односложно поправил:
- Загар.
Курьер недоуменно покосилась на фрументария, тот соизволил пояснить:
- Из-за ношения туники у легионеров ноги от щиколоток до бедер темнее - загар под пустынным солнцем въевшийся, почти полгода не сходит. Даже фрументарии, как правило, носят стандартную военную форму во время пребывания в лагере, а подхватить солнечный ожог проще простого. В том числе и у меня цвет кожи неравномерный, я легко обгораю. По этому признаку несложно отличить своих от чужих, если возникнет подобная потребность. К примеру, если нужно опознать агента под прикрытием, союзника в тылу врага, фрументария в дикарском племени – знаки на теле говорят о многом. Следы от стимпаков — в том числе.
- Значит, вместо секретного приветствия вы снимаете друг перед другом штаны? – фыркнула Рэй, сдерживая смех. Инкульта поджал губы; и курьер уже успела пожалеть о своем обыкновении сначала говорить, а после обдумывать сказанное.
- Я надеюсь, что ты способна понять, насколько важна для шпиона безупречная конспирация. И чем чреваты нестыковки в таковой. Внимательность фрументариев к деталям является въевшейся привычкой, и эти шрамы от стимпаков отнюдь не подействуют мне во благо, их легко можно использовать против меня. Когда рана заживет, в этом месте вновь придется срезать кожу ножом.
Последняя тень улыбки сбежала с лица девушки; Рэй плотно сжала челюсти, затем выдавила виноватое: «Извини». Затягивая последний узел на перевязке, она с бессильным отчаянием внутренне проклинала жестокие обычаи легиона. И в то же время в сознании витала тревожащая воображение мысль о неравномерном загаре на бедрах Вульпеса…

Рэй неторопливо и обстоятельно собрала аптечку, затем с хрустом распрямила затекшую спину и зевнула. Глаза слипались.
Вульпес присыпал песком угасающие угли, поднялся на ноги и небрежно закинул куртку за плечо. Приблизившись к роботу, уже без былой скрытности задал ему новые параметры на охранное патрулирование территории вокруг хижины. Рэй почувствовала укол ревности, как если бы легионер позарился на ее любимую шляпу или старую, хорошо пристрелянную винтовку: уже долгое время без ее ведома ЭД-Э приоритетно исполнял приказы Инкульты, находясь рядом с курьером лишь по заданному фрументарием протоколу следования. Рэй чувствовала себя обманутой, преданной. Некоторое время она сомневалась, не оставить ли на месте ЭД-Э охранять на неопределенный период времени близлежащие валуны и скалы – пробудившаяся после атаки робота паранойя, пожалуй, никогда не вернет прежнего доверия к механическому спутнику. Впрочем, отчасти она была виновата сама, пренебрегая капитальным осмотром робота: самонадеянно ремонтировала лишь технические повреждения, ни разу за последний месяц не обеспокоившись проверкой запрограммированных команд.
Небо на востоке золотилось первой предрассветной дымкой. Ветер утих, разровняв песок волнами в ожидании, пока обитатели пустошей не напишут на чистой глади историю нового дня. Над холмами повисла тишина, умолкли ночные насекомые. Рэй поежилась от утренней прохлады, жалея о погасшем костре. Подхватила рюкзак и винтовку, собрала медицинский инструмент, пытаясь удержать в руках чрезмерное обилие вываливающихся вещей. Шатко балансируя со всем нагруженным скарбом, направилась к двери. Инкульта вышел из-за хижины, на ходу застегивая ширинку.
- Давай помогу, - произнес он, вовремя перехватывая у Рэй неловко зажатую миску, готовую вот-вот выпасть на песок. Металлическая посудина громко звякнула.
- Не шуми, - прошептала Рэй, - мы и так этого парня два раза за ночь разбудили.
- Если он не проснется при нашем появлении, то паршивый из него сторож, - тихо усмехнулся Вульпес, но последовал совету и со всей возможной аккуратностью придержал скрипучую дверь.
- Кровати в подвале, - пояснил он, кивая курьеру на ведущую вниз лестницу.
Аттикус спал на диване возле входа, беспокойно заворочавшись при появлении людей, но так и не открыв глаза. Рэй и Вульпес тихо спустились на подземный этаж, фрументарий прикрыл дверь и включил свет.
Помещение оказалось больше, чем можно было предположить по крошечной хижине-надстройке. Ящики и мешки вдоль стен, бутылки с водой на полках шкафов, отдельно сложены оружие и броня, патроны. Вероятно, еще до войны какой-то прозорливый фермер выстроил сие убежище на случай ядерной бомбардировки: всеобщая паранойя перед красной угрозой обернулась на благо последующих поколений. Мог ли вообразить давно ставший единой массой с песком Мохаве бедняга, какими людьми созданное им строение будет использоваться спустя двести лет после его смерти…
Три аккуратно застеленные дырявыми одеялами койки стояли в ряд у южной стены, на крайней лежал парень лет восемнадцати. Судя по очертаниям фигуры под тонким одеялом, левая нога рекрута была искалечена.
- Тот самый контуженный? – тихо спросила Рэй, осторожно опуская рюкзак возле наиболее удаленной от раненого койки. Лицо рекрута оставалось спокойным, почти умиротворенным – казалось, он всего лишь спал. Инкульта тронул его за плечо, затем толкнул чуть сильнее – никакой реакции.
- Скоро умрет, - коротко произнес фрументарий. Рэй не ответила.
Отстранившись от рекрута, Вульпес опустился на край центральной койки и неуклюже принялся стягивать сапог.
- Я уйду утром, - вполголоса объявил он.
- Ждешь, что я останусь здесь? – хмыкнула девушка, явно не воодушевленная перспективой провести ближайшие дни в этой дыре в компании неприветливого смотрителя поста и умирающего мальчишки.
Рассудком она понимала позицию Вульпеса: искренне руководствуясь самыми благими побуждениями, Инкульта намеревался оставить ее вдали от центра событий. Подальше от растревоженного форта, где в ближайшие дни будет решаться судьба не только легиона, но заодно Вегаса и простирающихся к западу территорий. Все ради ее безопасности, разумеется… И как всегда не подлежащее пересмотру решение, словно курьер являлась несознательной младшей сестренкой, чей принципиальный взрослый брат авторитарно пытался насаждать собственное видение в бестолковую голову. Не исключался вариант, что фрументарий все еще по инерции проецировал непререкаемое в легионе мужское превосходство и на их отношения, никак не желая воспринимать должным образом норовистый нрав выросшей в ином обществе девушки. Очередное столкновение двух мировоззрений.
- Так будет лучше, - отрезал Вульпес и кивнул в сторону двери. – Наверху есть радиопередатчик - я свяжусь с тобой, как только ситуация прояснится. Запасись терпением.
Зевая, он повесил куртку на спинку кровати, вытянулся на матрасе и плотно завернулся в тонкое одеяло, подоткнув края – словно гусеница в кокон.
- Выключи свет.
Рэй не сдвинулась с места, сидя на краю койки, чуть подавшись вперед и опустив на колени сплетенные в замок руки. Пристально смотрела на Вульпеса; тот устало прикрыл глаза, но Рэй знала, что при всем желании он сейчас не сможет заснуть, не окончив эту беседу.
Она всерьез задалась целью отговорить Инкульту от засевшей в его упрямую голову затеи. Сам Вульпес не мог не представлять последствий: своевольная девушка все равно будет действовать на свое усмотрение. Если только он насильно не посадит Рэй в этом подвале под замок, она попросту сбежит, как уже случалось при возникновении меж ними разногласий.
Заранее с тоской предвкушая, что затронутая тема станет причиной конфликта, Рэй, тем не менее, не намеревалась более сдерживать недовольство.
- Почему ты вновь все пытаешься решить за меня, Вульпес? Ты прекрасно знаешь, что я хочу быть с тобой в форте, я не малый ребенок, чтобы не осознавать всю сложность ситуации. В конце концов, я могу постоять за себя!
Инкульта приподнял веки и краем глаза покосился на девушку.
- Я и не сомневаюсь, - сонно промурлыкал он, фальшиво улыбнувшись. Курьер не смогла в точности определить степень приправленности фразы сарказмом, но от его невозмутимого, ленивого тона кипящие эмоции девушки лишь сильнее разгорелись.
- Тогда какого гуля ты пытаешься запереть меня тут, чтобы я отсиживалась, словно мышь в подполье? – возмущено воскликнула она. Инкульта сдержанно ответил:
- Дай мне два-три дня. Я хочу убедиться, что ситуация стабилизировалась, и в дальнейшем не последует никаких неприятных сюрпризов.
Рэй откинулась назад, опираясь на руки, и придирчиво воззрилась на мужчину:
- Например? – резким тоном осведомилась она, не желая отступать. – Восстание полусотни рабов в форте? Объявление Цезаря-самозванца? Массовое пищевое отравление в столовой? Какие сюрпризы ты имеешь в виду?
Кажется, ей все же удалось вывести Инкульту из себя. Он выпростал руку из уютно свернутого одеяла, приподнялся, опираясь на локоть, и развернулся к девушке, глядя на нее в упор:
- Ты помнишь Нельсон, Рэйчел? - гневно прошипел он, недобро прищурившись. - Я буквально выволок тебя из-под мужика, который пытался тебя трахнуть! Ты забыла, или это столь часто случалось в твоей жизни, что ты уже потеряла подобным случаям счет? Они невменяемы, как только чувствуют слабину! Это стадо! Стоит им почуять любую малейшую свободу, как дисциплина летит псу под хвост, и начинается произвол!
Рэй оскорблено поджала губы, больно задетая напоминанием Вульпеса. В эту минуту она пожалела, что ранее поделилась с ним воспоминаниями о Примме. Неизвестно, обронил ли фрументарий эту фразу случайно, или целенаправленно бил по больному месту, но его слова оказали действие – Рэй заколебалась.
Не обращая внимания на ее мрачно поблекший взгляд, раздраконенный фрументарий продолжал:
- Это переломный этап, кризис: власть командования пошатнулась. Они верны Цезарю, сейчас его авторитет и влияние непререкаемы. Какое-то время мне… кхм, нам, удастся сдерживать солдат в узде, но если его болезнь затянется… - фрументарий досадливо покачал головой. – Я не хочу знать, не хочу даже представлять подобный исход. Я не могу гарантировать твою безопасность: и на этом все. Точка.
Рэй пустым взглядом рассматривала собственные сплетенные ладони. После короткой паузы подняла голову и осторожно заметила:
- Но Цезарь обещал мне, предоставил гарантии…
- Что обещал тебе Цезарь, сейчас не играет роли, - резко оборвал ее Инкульта, перевернувшись на бок и подперев голову рукой. – Обстоятельства изменились, если ты не успела заметить! И, Рэйчел… ну неужели ты настолько наивна! Тот факт, что ты выбралась с раздолбанного в гребаные ошметки Стрипа живой и невредимой, это не приказ Цезаря. Это исключительно моя инициатива.
- Что? – переспросила курьер, замерев и недоверчиво прищурившись. – В каком смысле? Он… Цезарь хотел, чтобы я умерла там от хлора?
Рэй запнулась, замолчала, переваривая обрушившееся на нее осознание. Нет человека – нет проблемы, к тому же столь неудобного для легиона человека, как она. Выходит, все эти громкие речи о единении двух культур оказались ложью и красивыми обещаниями – крючком, наживку на котором она бездумно проглотила целиком…
- Он не хотел, чтобы ты умерла, - терпеливо пояснил Вульпес, вздохнув и растерев покрасневшие глаза двумя пальцами. – Он просто оставил вопрос твоего спасения открытым, не упомянул об нем вообще: в этом и заключается разница. Я всего лишь подстраховал тебя.
Рэй презрительно фыркнула:
- То есть Цезарь бросил меня на произвол судьбы: посмотрим, выплывет или пойдет ко дну вместе с прочими профлигатами? Прелестно, тем сильнее я теперь хочу взглянуть ему в глаза!
- Ты не понимаешь, что я тебе только что сказал, Рэйчел? – медленно произнес Вульпес, глядя на девушку, будто начав серьезно сомневаться в ее умственных способностях. – Твоя жизнь не имеет для Цезаря значимой ценности, а для остальных легионеров – тем более.
- С ними я как-нибудь справлюсь, не разучилась владеть винтовкой, - огрызнулась Рэй. - У меня есть нерешенные дела в форте, мне нужно забрать вознаграждение и договориться о возможности получения нового. Нужно узнать свое место в новом легионе, Вульпес! Мне это важно не меньше, чем тебе!
Инкульта молчал, обреченно понимая, что ни один из его доводов не подействовал, и упертую решимость курьера ему не сломить. Фрументарий знал, что среди прочих причин Рэй беспокоилась за него лично, не желала отпускать одного: это понимание льстило и огорчало одновременно.
Некоторое время курьер пристально смотрела на легионера, ожидая реакции на свою эмоциональную речь. Инкульта вытянулся на спине, бессильно откинул голову на матрас и вновь прикрыл глаза, Рэй безрезультатно ожидала получить хоть какой-нибудь знак – понять, что ее слова одобрены или отрицаемы. Устав сверлить спокойное лицо мужчины внимательным, ищущим взглядом, курьер резко, раздраженно выдохнула и ожесточенным рывками принялась стаскивать сапоги.
- Я завтра иду с тобой, Инкульта. Что бы ты там ни думал, это мое решение, - отрывистыми, рублеными фразами сообщила она. – Почему вообще я должна спрашивать у тебя разрешения? Меня связывают дела с Цезарем или… с его заместителем, но не с тобой. Ты привел меня сюда – отлично, спасибо за экскурсию! Теперь я могу идти обратно к форту, ничто меня тут не держит!
Инкульта все еще лежал на спине, прикрыв глаза и не реагируя на доводы и увещевания Рэй. Девушка прошагала к двери, поспешно и косолапо переступая босиком по холодному полу, выключила свет размашистым шлепком, словно выключатель был виновен во всех ее проблемах. Подвал погрузился в темноту; обратную дорогу к кровати курьер подсвечивала пип-боем. Недовольно сопя, девушка устроилась на скрипучем матрасе, долго ерзая, ворочаясь и кутаясь в потрепанное одеяло.
Минута прошла в молчании. Рэй решила, что Вульпес уснул, и начинала сама проваливаться в дрему, но затем ей вновь пришлось открыть глаза и уставиться в непроницаемую темноту справа от нее.
- Я хочу, чтобы ты осталась здесь, - тихим, но не терпящим возражений тоном произнес Инкульта. Рэй тяжело вздохнула.
- Почему? – устало переспросила она. Вульпес долго молчал, на какой-то момент курьеру показалось, что она не дождется ответа.
- Если я скажу тебе, ты останешься?
Странный намек прозвучал в его тоне, сердце Рэй пропустило удар, а затем забилось бешено, почти до боли в ребрах, словно намеревалось прорваться наружу из груди. Девушка с усилием проглотила подступивший к горлу комок, мешавший сказать тихое: «Да».
- Зависит от того, понравится ли мне ответ, - наконец, произнесла она, стараясь заставить голос не дрожать.
Еще несколько секунд Вульпес лежал на кровати, затем рывком сорвал с себя одеяло. Пружины старого матраса скрипнули; Рэй слышала, как босые ноги мужчины коснулись пола. Два шага. Согнувшись в темноте, он вслепую нащупал ее кровать, подобрался ближе, опираясь ладонью на койку. Его рука шарила по одеялу, пока не нашла плечо девушки; пальцы сдвинулись вверх, отгибая тонкое покрывало, скользнули по шее Рэй.
Он склонился ближе и опустился рядом, койка прогнулась под двойным весом. Курьер слышала его учащенное дыхание, а сама боялась пошевелиться.
Потом он поцеловал ее.
Осторожно, почти невесомо, но, встретив робкий отклик со стороны девушки, решительно раздвинул ее губы и проскользнул языком внутрь. Теплые пальцы на ее шее чуть вжались в кожу, мягко стиснули и затем требовательно притянули ее голову ближе.
Несколько секунд жило лишь тело, жадно отдаваясь инстинкту – разум Рэй все еще не осознавал происходящее, оказался не в силах поверить в реальность. Она высвободила руку из складок одеяла, ладонью провела по коротким волосам мужчины, прижимаясь теснее. Затяжное влажное соприкосновение губ, настойчивое вторжение языка в полуприкрытый рот - даже целовался он, не изменяя своему стилю: доминантная власть, расчет и контроль. Все еще напряжен и даже сейчас предельно собран: Рэй чувствовала, что Вульпес сдерживается, не позволяя себе отдаться страсти полностью - до горячечного срывания одежды, до беспорядочной свободы нетерпеливых исследующих рук.
Инкульта чуть сдвинулся, отстраняясь на миг; игла страха больно кольнула в сердце, когда Рэй показалось, что он уходит. Но мужчина лишь устроился удобнее, подтянул ноги на кровать и вытянулся рядом, нависая над закутанной в одеяло девушкой. Медлил, вновь вселив в мысли Рэй тревогу и опасения: очередная игра, уловка, чтобы получить от нее желаемую реакцию?
- Такой ответ тебе нравится? – приглушенным, чуть охрипшим голосом произнес Вульпес, мягко скользя большим пальцем по шрамам на щеке курьера. Рэй чувствовала, что не сможет внятно ответить, и вместо этого попыталась притянуть Вульпеса ближе для нового поцелуя, но тот не поддался, противодействуя давлению ее ладони.
- Ты нужна мне, Рэйчел, - тихо сказал он, склоняясь над ней в темноте. - Рэй… Я не могу думать ни о чем другом, когда знаю, что с тобой что-то может случиться. Поэтому я прошу тебя: не причиняй неудобств ни себе, не мне. Сделай, как я прошу. Насчет твоей неуверенности в будущем: Цезарь уже говорил, что ты можешь стать частью легиона лишь в одном случае…
Легким, утверждающим поцелуем он вновь коснулся ее губ и прошептал:
- В качестве моей женщины.
Рэй растерялась, не находя слов для ответа и все еще ожидая, что в любой миг действительность обернется сном. Вульпес потерся об ее щеку, уткнулся носом в ямку между ее шеей и подушкой, и вкрадчиво прошептал девушке на ухо:
- Ты можешь работать на легион, на Цезаря, играть в свои игры с Ланием, но все равно ты моя. С самого начала была моей, и ты знаешь это. Теперь я собираюсь обладать тобой по законному праву... Кстати, о легате — надеюсь, ты понимаешь, что он является основной причиной, по которой я настаиваю на твоем нахождении подальше форта.
Рэй невольно вздрогнула: Вульпес знал о ее договоре с Цезарем. Или же она неверно истолковала его слова, с параноидальными опасениями подозревая неприятную тему даже в не относящейся к ней фразе? Она долго оттягивала признание, ныне оказавшееся ненужным. Сначала смерть Ферокса, потом их взаимное игнорирование после пробуждения в одной кровати в «Топс», затем выбившие прочие мысли из головы проблемы с Хаусом – всегда находились причины, чтобы отсрочить неизбежное.
Теперь уже поздно оправдываться. К тому же Рэй сомневалась, что способна сейчас подобрать слова, упорядочить смятенные мысли, направленные отнюдь не на легата. Инкульта прав, ей оставалось лишь вынужденно сдаться. Если происходящее является ценой отказа от амбиций, то она готова принять оплату вдвойне.
Губы Вульпеса оставили влажную полосу на шее девушки, курьер вздрогнула, когда его зубы мягко прикусили кожу над ее ключицей. Тело мужчины отреагировало на дрожь, на подавленный в горле стон: его бедра рефлекторно дернулись вперед, коротким толчком на секунду втиснувшись в ее тело.
- Ты принадлежишь мне, Рэйчел, - повторил он, дразняще лаская ее шею. - Это значит, что ты будешь слушаться меня. Во всем. Подчиняться, как женщины легиона подчиняются своим мужьям. И данный наш спор — не исключение.
- Ты гребаный шантажист, Вульпес, - выдохнула курьер, издав не то сдавленный смех, не то хриплый стон. Ладонь фрументария скользнула под одеяло, и курьер изогнула спину, вытягиваясь навстречу мужчине.
- Ты изначально знала, с кем связалась, - отозвался он, оттянув пальцами ворот ее рубашки, и Рэй могла поклясться, что этот дьявол улыбается в темноте.
- Поздно о чем-то жалеть, - едва слышно прошептала девушка, но имитировать недовольство действиями или же словами Инкульты ей удавалось слабо.
Обнаружив, что одеяло мешает ему получить полный доступ к вожделенному телу, Вульпес решительно сорвал ветхую ткань с тихим треском рвущихся волокон. Одеяло полетело на пол, а Инкульта прижался к курьеру, одним плавным движением оказавшись сверху и требовательно втискивая колено между ее бедер.
- Это означает: «Да»? – тихо спросил он. Рэй с возмущением фыркнула, но противостоять давлению было выше ее сил, ее ноги разошлись. Пальцы фрументария скользнули под одежду, лаская кожу. Потом Вульпес оттолкнулся от кровати и выпрямился. Возвышаясь над ней на коленях, тихо звякнув пряжкой расстегиваемого ремня.
- Ты ведь всегда добиваешься своего, Инкульта, - прошипела курьер, нетерпеливо сдергивая с него штаны. – Хорошо, я останусь тут, раз ты так хочешь… И замолчи уже: я уже согласна на все, только заткнись и не останавливайся!

продолжение

@настроение: свершилось

@темы: произвед, Fallout, Демоны на острие иглы

---

Еще про облу

Раскур живого Лашанса закончился провалом. Особенно после всего, что он потребовал свершить с дочерним чейдинхолским филиалом компании... фашист! У меня все никак на сие задание рука не поднимается. Все-таки смерть ему к лицу - в скайриме он мне куда больше нравился, так и живу тем светлым (даже излишне прозрачно-светлым) образом. Пичаль! Что меня еще в квесте умилило: его загородная резиденция не стала сюрпризом - не далее как месяц назад ГГ успела туда забраться и пропылесосить там все подчистую. А кто-то там еще о сверхсекретности говорил!
Зато меня со страшной силой прет с дремор, теперь при виде любых неоприходованных врат я радостным галопом скачу к ним в гости. Такие няхи, несмотря на то, что меня обычно сквикает с рогов. Сейчас в рогах я вижу сплошные плюсы: можно ключи повесить, можно чайный пакетик намотать на нитке и полоскать в кружке, можно лент навязать для красоты, вскрывать пластиковые упаковки если под рукой нет ножниц, выдалбливать рогом в стене дырку под картину... И эти их вопли c`mooon! подобные журчащему сливу унитазного бачка, ах... Прямо хоть отходи от принципов и качай магию, чтобы завести себе такого ручного приятеля! Вообще-то свиток призыва дреморы-лорда у мну есть, но ГГ бережет его на особый случай - ну праздник там, день рождения...
Надо бы литературой на сию тему разжиться о приручении какого-нить горячего рогатого парня, который смотрит на ГГ, как на говно. Девиант на сию тему уже успел жестоко разочаровать (

@настроение: трепливое

@темы: отчет, мысли вслух

---

Фиконаписательное

Ланий мне видится в динамике, способным скорее эффектным действием выразить свое мнение, а не многочисленными словами. И тем не менее в игре он склонен к длинным выступлениям: отсюда источник когнитивного диссонанса. А его речь вообще не могу уловить: с одной стороны она очень колоритна и полна эпитетов (странновато для дикаря), с другой стороны его словарный запас - это смесь примитивизмов с архаичной лексикой. Ограниченный Шекспир. Вообще в душе он поэт (в душЕ, а не в дУше. О боже, теперь у меня перед глазами Ланий, трущий себе спинку мочалкой и что-то легкомысленно напевающий под струями воды).
В итоге ментальная мыслекартина на данный момент такова: стоит Ланий перед автором на табуретке и пытается толкать речь, чтобы автор хоть че-нить понял. Ланий заикается, смущается, пытаясь говорить красиво и связно, используя весь свой словарный запас, но лексики ему катастрофически не хватает. Вульпес закатывает глаза и изо всех делает вид, что он совсем-совсем не ржет в кулачок. Цезарь тайно косится одним едва приоткрытым глазом, активно изображая бревно, и втайне радуется, что его никто не трогает. Луций все это время старательно имитирует выражение: "я не с ними и вообще мимо проходил". Курьерша, словно обезьяна с бубном, скачет вокруг и пытается хоть одним глазком подсмотреть, че там такое происходит и почему Ланий на табуретке.
Автор внимательно выслушивает Лания, стараясь выловить хоть что-то в его словесном мыслепотоке. У автора получается плохо, и он напряженно раздумывает, то ли в бестолкового легата второй табуреткой из-под попы запустить, то ли самой об эту табуретку с горя убиться. Плюс всех изрядно нервирует хихикающий Вульпес, подлюга... Ланий краснеет, бледнеет, тужится... В итоге автор с печальным вздохом: "Садись, тройка" отпускает легата с табуретки и валит с работы домой играть в облу.
Ну ниче, мы с Ланием еще подружимся - как персонаж он очень контактный, несмотря на полное взаимоНЕпонимание с автором. =\

@темы: шиза, Fallout, фиконаписательное, Демоны на острие иглы

---

Скучаю

В процессе поправления сережки - мочку правого уха, причем пуля прошла сквозь череп и вышла из затылка. Можно иммигрировать в Мохаве и начинать курьерскую карьеру.
Повествуем в комментах о своих травмах )

@темы: флэшмоб

---

Демоны на острие иглы. Глава 27.

Демоны на острие иглы
Автор: Rina_Nettle
Фандом: Fallout New Vegas
Персонажи: жКурьер, Вульпес Инкульта
Жанр: AU
Размер: макси
Статус: в работе

предыдущая глава

Глава 27.
Лед и пламень.

Несколько секунд Рэй лихорадочно соображала, успеет ли она одним выстрелом прикончить целящегося в Инкульту толстяка, и сможет ли раненый фрументарий вовремя среагировать и обезвредить оставшихся двоих мужчин. Риск слишком велик, но гораздо хуже наблюдать в бездействии, как эти ублюдки собираются пристрелить раненого пленника. Будь кто иной на месте Вульпеса, Рэй не медлила бы, но сейчас все ее тело колотила дрожь: она не имела права на ошибку! Курьер могла выслать ЭД-Э вперед в надежде, что он отвлечет внимание от фрументария, но девушка не исключала вероятность, что эти странные типы сначала прикончат легионера, а после займутся роботом.
Рэй до боли в челюсти стиснула зубы, едва не застонав от собственного бессилия. Навела винтовку на толстяка, пытаясь вернуть своим движениям плавность и спокойствие, унять нервно трясущиеся руки. Будь что будет – шанс у нее только один! Тщательно прицелилась…
Мужчина в длинном плаще из дубленой браминьей кожи осветил фонарем лицо легионера; Рэй видела, как Вульпес пробормотал нечто явно оскорбительного характера и болезненно сощурился от яркого света. Как ни странно, реакция последовала прямо противоположная ожиданиям курьера: мужчина в пыльнике подал фрументарию руку и помог подняться с земли, остальные убрали оружие.
Девушка тяжело, с усталым облегчением выдохнула и почувствовала, как прицел винтовки заплясал - дрожь в потерявших напряжение и мигом ослабших руках усилилась вдвойне. Вульпес… этот сукин сын всегда выйдет сухим из воды, и как только ему удается?
Зажимая ладонью кровоточащую рану повыше локтя, Инкульта развернулся по направлению к холмам, где скрывалась курьер, и громко окликнул:
- Рэйчел!
Мужчина рядом с ним направил фонарь в ту же сторону, шаря по склону в полусотне шагов от истинного местоположения девушки. Помедлив, курьер выбралась из укрытия и неспешно, все еще осторожничая, двинулась навстречу фрументарию. ЭД-Э устремился следом, не проявляя к компании вооруженных людей ни малейшей враждебности, отображая мужчин на радаре как дружественные цели. Приблизившись на достаточное расстояние, чтобы разглядеть лица в слабом лунном свете, Рэй поняла, что встречала этих людей ранее.
Караванщики. Совместный поход из Фрисайда на Гелиос, когда Инкульта выведывал у торговцев данные об их обычных маршрутах с целью пресечения снабжения НКР. Рэй возблагодарила судьбу, что эту операцию фрументарий не довел до конца: либо не успел передать сведения инфильтрационным группам легиона, либо караванщики прислушались к ее полупрозрачному намеку, что не стоит разглашать инсайдерские сведения первому встречному, и в их же интересах сменить расписание и маршруты. В любом случае, эти парни только что спасли их обоих, а у Рэй появился еще один козырь в извечном споре с фрументарием о целесообразности убийств республиканских торговцев.
- Как вас сюда занесло, ребята? Вы же вроде на Гелиосе обосновались, - поинтересовался толстяк, тщательно перезаряжая автомат.
- Там понадобились запчасти, а на юге, как говорят, остался аэродром, из-за радиации почти нетронутый, - непринужденно соврал Инкульта, но голос его вопреки обыкновению звучал неестественно глухо. Дыхание учащенное, губы искривлены в гримасе боли; свежая рана обильно кровоточила, и черная густая влага медленно сочилась сквозь пальцы легионера.
Рэй сдернула с плеча рюкзак и в пару быстрых шагов оказалась возле мужчины. Извлекла аптечку, коротко бросив в сторону Инкульты:
- Садись и снимай куртку. Фонарь на него направьте, дайте свет!
Охранник каравана послушно осветил лучом плечо фрументария, при этом недовольным тоном пробурчал, качнув головой:
- Уходить надо, нашумели мы тут…
Толстяк, казалось, пропустил замечание мимо ушей, но перехватил из рук караванщика фонарик и коротко приказал своим спутникам:
- Чего встали? Обыщите тела, если нужно, добейте раненых.
Он мрачно скрестил руки на груди, с явной неохотой направляя луч в сторону Вульпеса и недовольно наблюдая за неуклюжими попытками фрументария освободиться от куртки. В итоге с вынужденным вздохом помог Инкульте вытащить раненую конечность из рукава, тот явно пытался держать хорошую мину при плохой игре и поддерживать светский разговор:
- Сами-то как здесь оказались, этим маршрутом обычно не... – начал Вульпес и резко прервался, зашипел сквозь зубы и наморщил нос, когда Рэй начала осматривать его рану.
- Теперь любые маршруты хороши, после заварухи на Стрипе дороги уже никто не охраняет, - мрачно пробурчал торговец. - Эти гомосеки в юбках в последнее время сильно наших ребят потрепали. Легион, мать их… еще хуже, чем бандиты! Заминировали тропу – я думал, кусочки нашего брамина долетят до Новака!
Шарящий по карманам бандита караванщик в кожаном пыльнике громко выматерился, памятуя пособников Цезаря в причудливых словоформах. Коренастый торговец продолжал:
- Половину уцелевшего товара бросить пришлось. Сами выбрались — и то удача. Майкла на собственном горбу до базы тащили – ему, бедняге, взрывом ногу по колено оторвало. Умер три дня назад…
- Мои соболезнования, - хмуро пробурчал Вульпес, пытаясь в дрожащем свете оценить тяжесть своего ранения. Рэй поняла, что раздосадован он, скорее, оплошностью своих людей, нежели неприятностями торговцев. После тактичной траурной паузы Инкульта вежливо поинтересовался:
- Значит, сейчас ищете место, где после атаки оставили груз?
Караванщик невесело кивнул:
- Если только эти дикари еще не все разворовали…
- Больше ни ногой за границы Новака, хватит с меня, - покачал головой охранник, перекинув напарнику найденную на трупе пачку сигарет. – Лучше снова гонять браминов по «Большому Кольцу»: меньше крышек, зато безопаснее.
Рэй с жадностью покосилась на трофейную пачку, но, несмотря на отчаянную потребность организма в никотине после перенесенного стресса, не решилась лишний раз упоминать о курении в присутствии фрументария – однажды он уже недвусмысленно обозначил свое отношение к ее вредной привычке. В карманах курьера еще оставалась треть пачки самолично разбавленных довоенным табаком самокруток, но присутствие Вульпеса поблизости способствовало тому, что количество сигарет не уменьшалось.
Впрочем, в данный момент над мелочными желаниями Рэй преобладало лишь одно основное: чтобы борец за здоровый образ жизни не истек кровью. Рана от крупного калибра: небольшая дырочка повыше локтя, но гораздо менее аккуратное выходное отверстие с другой стороны руки. Рэй извлекла из аптечки медицинский жгут - крошащаяся старая резина, утратившая эластичность, но все еще достаточно крепкая. Инкульта стиснул челюсти, пока курьер затягивала перевязку.
- Вколоть мед-икс? – участливо предложила девушка. Легионер покачал головой:
- Хочу оставаться в здравом уме.
- Это всего лишь царапина, крошка, - хмыкнул наемник в кожаном пыльнике, даже не оторвавшись от обыска трупа и не глядя на рану Вульпеса. Рэй неприязненно покосилась в сторону мужчины: уж кому как ни ей знать, насколько болезненны подобные «царапины» - три недели назад легионеры из Нельсона подобным образом прострелили ей левое предплечье. Обколовшись мед-иксом, самостоятельно вынимала осколки кости из кровоточащей раны, готовая в любой момент потерять сознание. От количества старых шрамов едва ли умаляется боль новых ран.
Прежняя функциональность вернулась к ее руке спустя неделю; Инкульте повезло больше – судя по беглому осмотру, кость осталась цела, но выдранный внушительный кусок мышц и кожи отнюдь не смотрелся мелочным повреждением. Со стимпаками зарастет дня через три, но боль стимуляторы снимают лишь первичную, рана будет еще долго ныть. «Царапина», как же… Рэй подавила закипающую злость, наемник едва ли заметил в темноте ее негодующий взгляд.
- Нужно уходить, - караванщик закончил обыск тел и не без усилия поднял потяжелевшую торбу. Его напарник торопливо кивнул, настороженно оглядывая окрестности, прикрыл огонек сигареты ладонью и глубоко затянулся
- Минуту, я закончу перевязку, мне нужен свет, - нервно прорычала Рэй и, на мгновение оторвавшись от обработки раны, подняла взгляд на караванщиков. - Да, и спасибо вам за помощь.
Толстяк лишь чуть заметно кивнул и неопределенно хмыкнул:
- Мы поначалу приняли вас за своих - думали, вы из отряда Джефферсона, - признался он, растерянно почесав затылок. – В любом случае, всегда рады помочь хорошим людям.
Охранник затушил сигарету об подошву сапога и нетерпеливо одернул своего босса, выразительно кивая в сторону дальних холмов и тем самым недвусмысленно намекая, что они уже слишком долго задержались здесь: звуки недавней перестрелки в любой момент могли привлечь новых действующих лиц.
- У Гадюк притон на ферме в полумиле отсюда – они уже наверняка на пути к нам, - мрачно пробормотал наемник в пыльнике.
Затем мужчина обернулся к Рэй и, внушительно понизив голос, произнес:
- Замотай, чтобы хоть кровь не текла, и уходите, иначе перевязывать придется куда больше ран.
Курьер озлобленно обнажила зубы, сдерживаясь, чтобы не послать матом своего спасителя за подобные советы. Сноровистыми и четкими движениями она накладывала первичную перевязку, стремясь остановить кровотечение, и втайне удивлялась, почему из-за взведенных до предела нервов бинты не вываливаются из рук.
- Идите, я догоню, - вскользь бросил наемникам торговец, подсвечивая девушке фонарем.
- Мы почти закончили, не стоит задерживаться, - разубедил его фрументарий, наблюдая, как курьер проворно затягивает повязку над его локтем. - Еще раз спасибо за помощь, парни.
- Не проблема. Удачи!
Караванщик погасил фонарь и устремился следом за товарищами, Рэй в темноте завязывала последние узлы, не желая тратить лишние секунды даже на включение подсветки пип-боя. Вульпес остановил ее жестом руки, понимая, что они и без того упустили много времени из-за его ранения. Подхватив куртку и рюкзак, Инкульта спешно направился в ущелье, которое они изначально наметили для отступления; за легионером незамедлительно устремился ЭД-Э. Курьер рысцой следовала за ними, готовая в любой момент подстраховать выведенных из строя спутников.
Еще несколько миль пути по изрытым трещинами и оврагами каменистым склонам; сама земля здесь сморщилась, словно огромное, небрежно брошенное полотенце, скомкалась крупными грубыми складками холмов. Луна уже скрылась за горизонтом, погружая пустыню в густой мрак. Хронометр Рэй на пип-бое показывал половину шестого – ночь на исходе, время самого глубокого сна. В безмолвии черных теней хищники сытыми возвращаются с охоты, тишину замершей пустоши тревожит лишь ветер. Самый темный час перед рассветом.
Погони не было. Если бандиты и намеревались мстить за своих погибших товарищей, то с не меньшей вероятностью могли устремиться по следу караванщиков, опасаясь заходить на южные территории, где сильно было влияние легиона. Тем лучше для путников, чей темп передвижения значительно снизился из-за раненого Инкульты и едва не разваливающегося на ходу ЭД-Э, все еще искрящего и тем самым привлекающего внимание в темноте. На фоне повреждений боевых товарищей Рэй тактично умолчала о собственных сбитых в кровь ногах – с раннего утра после отбытия из мормонского форта она едва ли смогла позволить себе полноценный отдых.
Небольшая хижина затаилась в лощине, прикрытая пологими холмами от ветра и посторонних глаз. Крепкое, надежное строение без признаков человеческого присутствия рядом: нет обычной для одиноких ферм беспорядочно сваленной утвари, бельевых веревок, мусора, никаких посевов вокруг. Множество подобных лачуг разбросано по всей пустоши, со смертью единственного хозяина они становятся ночлежками для мародеров и путешественников, иногда местные банды используют их в качестве перевалочной базы. Хижина находилась вдалеке от оживленных дорог Мохаве и не выглядела ветхой и заброшенной, словно все еще дожидалась отлучившегося в долгий рейд траппера. Немало вооруженных бродяг периодически могли пытаться проникнуть внутрь в поисках наживы, но на двери не было никаких следов взлома. Вульпес быстро прояснил ситуацию:
- За мною шаг в шаг, - коротко приказал он. – Здесь повсюду мины.
Рэй мгновенно очутилась за спиной легионера, двигаясь почти вплотную к мужчине. Инкульта обошел дом полукругом, скинул рюкзак возле присыпанного песком кострища и направился к двери, чуть пошатываясь и держась за раненую руку.
- В этом укрытии обычно ищут помощи те, кто влип в неприятности: нечто вроде резервной штаб-квартиры на непредвиденный случай, - на ходу пояснил он девушке, не оборачиваясь в ее сторону. - Патрули редко заходят сюда, чтобы никого случайно не навести на след - мы стараемся сохранить местоположение укрытия в тайне и избегать демонстрации его связи с легионом. Дежурит обычно Аттикус: появляется раз в несколько дней, пополняет запасы пищи, воды, амуниции. Фрументарии часто используют этот пост как перевалочный пункт: сменить одежду, поделиться новостями, оставить данные для командования.
Инкульта несколько раз грохнул кулаком по двери и обессилено привалился плечом к стене; усталость и свежая рана сказывались на его самочувствии. Пару минут из хижины не доносилось ни звука; курьер хмыкнула, начиная терять терпение:
- Похоже, придется ночевать у костра, если у тебя не припасен ключ под ковриком.
- Заперто на засов изнутри, - пробормотал сквозь зубы фрументарий.
- Вульпес, ты?
Только сейчас Рэй заметила, как слева от окна в раскрошившейся трещине стены дрогнул оружейный ствол, и тут же кончик дробовика втянулся обратно в едва заметную щель бойницы.
- Нет, твою мать, призрак горелого легата! - огрызнулся фрументарий, с усилием оторвав плечо от стены. Через мгновение дверь распахнулась; на пороге показался темнокожий мужчина в легионерской броне, сжимающий опущенный дробовик.
- Миску, воду, бинты, - коротко распорядился Вульпес, вваливаясь в помещение.
- И тебе «здравствуй!», Инкульта, - саркастически хмыкнул обитатель хижины. – Подстрелили что ли?
Глава фрументариев не ответил. Пройдя в крошечную комнату, он тяжело рухнул на скрипящий диван и, стиснув зубы, осторожно высвободил раненую руку из куртки. Рэй смущенно скользнула следом в хижину, тут же встретив настороженный взгляд темнокожего легионера.
- Это кто? – бесцеремонно вопросил тот, оборачиваясь к Инкульте. Вульпес скривил тонкие губы, приподнимая край бинта и почти боязливо заглядывая под наскоро наложенную повязку.
- Со мной, - односложно отозвался Вульпес, с тихим болезненным свистом сквозь зубы отдирая засохший бинт и ломая запекшуюся корочку крови. Его собеседник вздернул бровь и недовольно прицокнул языком:
- «С тобой» что: рабыня, информатор, пленница? Как мне к ней обращаться?
Рэй с некоторым недоумением воззрилась на обитателя хижины, который оказывал ей не больше внимания, чем мог бы уделить сопровождающему гостя псу - в очередной раз курьер во всей полноте прочувствовала пренебрежительное отношение легионеров к женщинам.
- Рэйчел Флинт, - сухо отчеканила курьер, утомленная демонстративным игнорированием собственной персоны. Легионер обернулся с легким удивлением, как если бы в его присутствии заговорило кресло. Рэй с вызовом скрестила руки на груди.
- Аттикус, - устало выдохнул Инкульта не предвещающим ничего хорошего тихим тоном. – Принеси аптечку. Это - Рэйчел... Рэйчел носит Знак Цезаря, доверенный агент. Будешь обращаться с ней, как с любым из моих подчиненных.
Легионер безразлично хмыкнул, примирительно кивнул курьеру и направился к покосившемуся шкафу с металлическими плошками.
- В горелке масло закончилось, обещали только через две недели новую партию, - виновато предупредил Аттикус. - Я разведу огонь снаружи.
- Я сама займусь, - хмуро пробурчала Рэй, желая ускорить процесс и не сидеть без дела в компании этого неприятного типа. – Надеюсь, хоть костер не заминирован?
- Тридцать футов вокруг дома чистые, дальше не отходи, - предупредил легионер, громыхая склянками на нижней полке шкафа. - Котелок у двери лежит — да не здесь, правее смотри! Еще правее!
Курьер не без усилий нашла среди завала утвари походный котелок и поспешила выйти наружу.
Под фронтальным окном, наглухо заколоченным металлическими листами, она обнаружила охапку мескитовых веток. В дыму такой древесины хорошо коптить мясо – даже жесткий кротокрыс приобретает аппетитный запах и выглядит почти съедобным. При мысли о еде желудок девушки призывно заурчал. Перенеся ветки на старые угли, Рэй покопалась в сумке и вытащила тряпицу с остатками завтрака. Зажимая черствый кусок хлеба в зубах, она занялась костром, одновременно отгрызая куски сухаря.
Через несколько минут из хижины вышел бледный Инкульта, следом за ним нес медицинские принадлежности Аттикус. Вульпес расположился рядом с девушкой на песке и устало отмахнулся от сопровождающего легионеру:
- Иди спать, мы разберемся.
- В подвале две свободные кровати, - уведомил Аттикус, передавая курьеру бутылку воды. – Я сам буду на диване наверху – зовите, если понадоблюсь. Да, там еще в подвале раненый рекрут. Вчера вернулся патруль, принесли беднягу едва живого, с контузией. Устанавливал противопехотную мину… впервые.
- Ясно, - отчеканил Инкульта. Аттикус явственно ощутил, что его присутствие здесь более нежелательно, и с чувством исполненного долга вернулся обратно в хижину, оставив фрументария и курьера наедине.
Рэй расшевелила занявшиеся пламенем тонкие ветки и поставила кипятиться воду на огонь, затем осмотрела инструмент из принесенной Аттикусом аптечки. Скорчив недовольную гримасу и обреченно вздохнув, девушка извлекла собственный медицинский набор.
- Уверен, что не нужен мед-икс? – осторожно осведомилась девушка, обеспокоенно поглядывая на Вульпеса. Легионер покачал головой. Он тщательно ощупывал забинтованную руку кончиками пальцев, прислушиваясь к ощущениям и проверяя целостность кости. Старая, наполовину содранная повязка успела насквозь пропитаться кровью. Курьер пододвинулась к мужчине ближе и решительно пресекла неуклюжие попытки Инкульты расковырять засохшие бинты. Их пальцы чуть дольше обычного соприкоснулись, когда Рэй тактично, но настойчиво отвела ладонь фрументария в сторону; Вульпес послушно опустил руку и предоставил девушке заняться его раной, глядя не на окровавленный локоть, а курьеру в глаза.
- Ты напугал меня, - выдавила Рэй смущенное признание, не решаясь поднять взгляд на фрументария. – Когда эти караванщики окружили тебя, взяли на прицел… Я думала, они убьют тебя.
Вульпес молчал, немного удивленный, польщенный подобным откровением. Отнюдь не в духе Рэйчел. Возможно, девушка считала, что если легионер отказался от обезболивающего, то разговор сможет его отвлечь от неприятной процедуры снятия прилипших к ране бинтов. Не глядя на Инкульту, курьер продолжала:
- Мне интересно, если бы я выстрелила чуть раньше, чем они тебя признали, разнесла бы голову тому толстяку, который навел на тебя автомат, ты успел бы среагировать и положить остальных двух?
Вульпес хмуро покосился на девушку, пожал плечами и честно признался:
- Вряд ли.
Со стиснутыми зубами, не дыша, он терпеливо выждал секунды, во время которых Рэй осторожно размачивала и снимала последний слой прилипших к краям раны бинтов. Затем самокритично хмыкнул:
- Впрочем, это не значит, что не попытался бы...
Курьер подняла глаза и внимательно посмотрела на Вульпеса. Будто пыталась окончательно убедиться, что все страшное уже позади, он жив, рядом. Он почувствовал и перехватил ее взгляд, вопрошающе, брови чуть сведены в напряжении. Рэй смущенно потупила взор, устремив внимание на миску с закипающей водой, на дне которой уже собирались крошечные, неустанно взмывающие к поверхности пузырьки. Вульпес продолжал смотреть на нее.
- Странная встреча... - протянула Рэй, силясь сгладить неловкое молчание. - Как я понимаю, ты все-таки передал карту их торговых маршрутов отрядам зачистки, хотя я настаивала, чтобы ты оставил караваны в покое. И ведь в итоге я оказалась права насчет полезности этих парней... может, в следующий раз будешь слушаться меня?
Инкульта поджал узкие губы и выдал после непродолжительных раздумий:
- Это означает лишь, что местные патрули допустили сразу две оплошности: не только не справились с разгулом локальных банд, но и не смогли устранить республиканские каналы снабжения. Я приму ситуацию к сведению – беспечность деканов центурии Солуса подлежит обсуждению с командованием.
- Вульпес, - с тихим разочарованием вздохнула Рэй. – Ну хоть раз ты можешь признать обоснованность чужой точки зрения? Ты и после спасения собственной шкуры предпочтешь перестрелять всех этих долбанных торговцев?
Мужчина отвернулся и вынужденно пробормотал:
- Конкретно этих – нет. Если они согласятся на сотрудничество с легионом.
Понимая, что на этом вершина альтруистической принципиальности фрументария достигнута, Рэй не стала развивать тему и вплотную занялась дезинфекцией. Инкульта безмолвно и стойко сносил все процедуры, прикусив губу и подавляя рвущийся сквозь зубы стон, пока девушка очищала рану. Курьер действовала аккуратно, но решительно и без излишних сантиментов, совершенно не стесняя силы давления ради комфорта своего пациента. Фрументарий сидел ровно, выпрямив спину; все мышцы натянуты, словно каждое прикосновение к его коже обжигало – порой казалось, будто не рана, а пальцы девушки на его коже заставляют Вульпеса напрячься, доставляют больший дискомфорт, нежели боль.
Девушка выцепила прокипяченную иглу из миски и внимательно посмотрела на Инкульту, ожидая прочесть волнение или страх перед грядущей неприятной частью обработки простреленной навылет руки. Фрументарий не совсем понимал причины задержки, истинную природу этого внимательного, испытывающего взгляда – лекари легиона, которые раньше занимались его ранениями, редко задумывались о тактичности в обращении с пациентом.
Глаза в глаза. Он понял, что Рэй безмолвно спрашивает разрешения, не желая причинить ему боль. Хотел коротко кивнуть… и не мог, зачарованный ее взглядом, на мгновение утратив связь с реальностью.
В светло-карих глазах отражались отблески огня, крошечными искрами тлело пламя в глубине блестящих черных зрачков. На ее лице отпечатались темные скользящие тени, словно причудливый трибальный раскрас на бронзовой коже. Мистически-таинственные в трепещущем свете пламени очертания, и в то же время такие привычные, знакомые каждым изгибом, давно изученные до каждой ямочки, до каждой веснушки. Спадающая на лицо челка прикрывала гладкие шрамы от пуль; хотелось протянуть руку, наконец-то убрать непослушную прядь за ухо – сказать, что эти отметины не портят ее, не лишают неповторимой красоты. Даже эти шрамы - все в ней уникально, она единственная, только она одна…
Медленно провести пальцами по ее щеке, легчайшим касанием вплетаясь в черно-золотой узор огненных теней… Когда-нибудь в другом мире, в иной жизни он позволит себе эту смелость. Роскошь исполнения собственных желаний. Когда-нибудь…
Вульпес усилием воли отвел взгляд. Влечение, усталость, трепет, возбуждение, страх, боль где-то на краю сознания, жар огня, колючий песок, тепло ее ладони… Остаточный адреналин после напряженного боя еще не оставил вены, заставляя острее воспринимать реальность: он все еще жив, все еще дышит, чувствует, осязает, в то время как позади него за скальной грядой осталось шесть трупов людей, намеревающихся отнять у него жизнь. После шаткого, рискованного танца на грани, после ледяного дыхания смерти каждая секунда наполнена особым смыслом – есть еще один шанс, еще одна предоставленная судьбой возможность.
Ноющие мышцы тянуло тупой болью от былого напряжения на пределе сил, и Вульпес с тревогой ощущал, что после высвобождения в бою яростной, звериной сущности его тело еще отнюдь не готово расслабиться. Слишком мощным оказался кратковременный рывок, выброс энергии, чтобы столь незаметно и плавно утихнуть в апатичном спокойствии.
Инкульта опустил глаза и вновь попытался сосредоточиться на своем локте; пересел поудобнее, сомкнув колени и пытаясь скрыть непроизвольные реакции тела. Организм требовал разрядки, и отнюдь не в той форме, какую предпочел бы Вульпес. Сколько у него не было секса, полгода? Год? Он не вел счет, и с тем же безразличием относился к самому факту воздержания, совершенно не акцентирующему внимание на фоне должностных проблем. Месть собственного тела за подобную невнимательность к физиологическим нуждам коварно проявилась в самый неподходящий момент. Досада, смущение, легкая растерянность… и растущая напряженность в паху.
Цепляясь за боль, словно за спасение, он сконцентрировался на проткнувшей кожу игле. Боль втаптывает в реальность, помогает избавиться от туманного головокружения, от странного чувства скованного, несостоявшегося полета готовых вот-вот расправиться крыльев.
- Скажи, оно того стоило? – пробормотала Рэй. Сосредоточенно закусив губу, девушка стягивала нитью края раны. – Я имею в виду цель этой нашей прогулки – зачем мы притащились к этому Аттикусу?
Инкульта неуклюже заерзал, пытаясь сжать колени и радуюсь поводу отвлечься на беседу. Курьер гневно зашипела на фрументария, своим дерганьем мешающего накладывать швы.
- Здесь я хочу встретиться с тобой в том случае, если по тем или иным причинам возникнут проблемы – неважно какого рода. Если мы разминемся в будущем, если тебе понадобится помощь… всякое может случиться.
Вульпес смотрел в огонь, между короткими отрывистыми вдохами стараясь держать ровную интонацию, несмотря на раздирающую чувствительную кожу боль. Пытаясь игнорировать пронзающую нервы, словно неумолимое орудие пыток, иглу: то раскаленную до луча жидкой плазмы, то ледяную, словно выкованную из застывшего азота. Боль действительно помогла вытеснить ненужные мысли и свести на нет возбуждение, но теперь она же безраздельно властвовала, мешала сосредоточиться.
- Аттикусу я доверяю лично, он ответственный парень – пусть тебя не обманывает сегодняшний не слишком доброжелательный прием. Я… ахмм… нет, продолжай, я в порядке… Я… да, Аттикус, он…
- Все, все, я закончила, - объявила девушка, поднимая руки, словно тем самым демонстрируя, что больше не станет причинять Вульпесу неудобства. Фрументарий шумно выдохнул, оскалив стиснутые зубы, и уже через секунду вновь вернул контроль и спокойно продолжал, имитируя полную невозмутимость:
- Я знаю его еще с рекрутских времен: ради меня Аттикус позаботится о тебе даже в том случае, если само твое существование станет неугодным легиону.
Пальцы Рэй, копающиеся в мешочке с медпрепаратами, на мгновение застыли.
- Ты допускаешь подобный вариант? – осторожно осведомилась девушка, с тревогой взглянув на фрументария исподлобья. Инкульта отвернулся и сжал губы, после короткой паузы жестко произнес:
- С того момента, как я услышал новости о коме Цезаря, я допускаю любой вариант. Данный - в том числе. Мы встретимся в этой хижине, что бы ни случилось, запомни. Я хочу, чтобы ближайшие несколько дней ты ожидала меня здесь - при первых же новостях я свяжусь с тобой из форта: в подвале дома есть рация, я настрою на волну…
- Так вот почему ты не стал затягивать спор на Гелиосе и приволок меня сюда! – прервала его Рэй, недобро прищурившись. Инкульта встретил ее бешеный, разъяренный взгляд с непроницаемым холодным спокойствием. Курьер сжала кулаки, пытаясь сдержать эмоции и готовые сорваться с языка ругательства:
- Отличный план, Вульпес, браво! Знаешь… и не надейся, что я буду сидеть тут на заднице целую неделю!
Девушка ожесточенно перетряхивала аптечку; легионер терпеливо ждал, пока ее негодование схлынет.
- Гули драные, да где эти стимпаки, - шепотом выругалась курьер, безрезультатно шаря по сумке. Инкульта мягко перехватил ее локоть здоровой рукой и успокаивающе произнес:
- Накладывай бинты, стимуляторы мне в любом случае противопоказаны.
- Хмм, и в чем проблема? – недоуменно переспросила Рэй, стряхнув ладонь Вульпеса и не прекращая беспорядочно рыться в содержимом аптечки.
- Проблема в легионе, - резко отозвался он. Курьер скептически хмыкнула:
- Как всегда – у нас обоих и заодно у половины мохавской пустоши единый источник проблем. Предпочтешь месяц бегать с неработающей правой рукой, нежели излечиться за пару дней – и все это из религиозных или каких-то там еще идеологических соображений? Я считала тебя прагматичным человеком, Вульпес.
- Называй это как хочешь, - огрызнулся Инкульта и вновь отвернулся к огню.
- Ты тоже называй это как хочешь, но от заражения крови я тебе сдохнуть не дам.
Рэй дернула руку фрументария, и прежде чем тот успел среагировать, вколола стимпак во внутреннюю сторону плеча. С тихим шипением стимулятор впрыснул регенерирующий состав под кожу, Инкульта обернулся и запоздало дернулся.
- Сука, - ровным, лишенным эмоций тоном констатировал он. Из маленькой красной точки возле стянутой швами раны выступила крошечная капля крови. Курьер плотно сжала челюсти – хлесткое ледяное оскорбление от этого человека задело больнее, чем девушка могла ранее вообразить.
- Да пошел ты, - неприязненно вздернув верхнюю губу, глухо прорычала курьер. Отстранилась, намереваясь подняться на ноги, и с силой толкнула фрументария в грудь. Сжавший колени в неудобной позе Инкульта покачнулся в сторону костра, потеряв равновесие от удара. Чтобы не упасть в огонь, ему пришлось опереться покалеченной рукой на землю. Напряжение порванных мышц вызвало свистящий болезненный вдох сквозь сжатые зубы, фрументарий с ненавистью покосился на девушку.
Рэй стояла на коленях, сосредоточенно отряхивая джинсы от песка. Стон раненого Инкульты заставил ее обернуться и поумерить пыл. Обнаружив, что действительно причинила мужчине боль, курьер уже начинала с досадой раскаиваться в собственной импульсивности.
За ее спиной коротко проиграл трель боевого режима ЭД-Э, прервав напряженную паузу. Рэй подобралась, беспокойно вглядываясь в предрассветную тьму, и даже успела втайне возрадоваться, что появление противника на радаре робота положит конец готовому разыграться конфликту. Изображая суетливую деловитость, Рэй отбросила в сторону пустой стимпак и, гибко прогнув спину дугой, нащупала лежащую позади винтовку. Позже она извинится перед Вульпесом за несдержанность…
Резким рывком, словно распрямившаяся пружина, легионер метнулся к девушке, запрокидывая ее на песок. В одну секунду фрументарий придавил Рэй своим телом, заблокировав любые попытки вырваться – та успела лишь сдавленно пискнуть, от неожиданности не подготовившись к сопротивлению. Перепуганная, плотно прижатая к земле тяжестью мужского тела, она извивалась, дергалась, месила песок ногами, тщетно пытаясь выбраться из-под навалившегося на нее мужчины. Доигралась, девочка – любому терпению есть предел… Фрументарий не шутил, до боли и будущих синяков сдавливая ее плечи, плотно стиснул ее ноги между своими, игнорируя отчаянные трепыхания девушки, норовящей засадить ему коленом в пах.
Рэй зажмурилась, ожидая удара.
Страх холодными щупальцами скользнул под ребра и стиснул легкие, оборвав дыхание; никогда еще курьер не видела Вульпеса таким – решимость и агрессия, значительно превосходящая ее непреклонная сила: даже раненый он с легкостью мог справиться с ней. Легионер плотно зажал ее ноги, словно в тисках; молния воротника его куртки до крови оцарапала губу девушки. Высвободив левую руку, трясущимися пальцами курьер вслепую нащупывала выскользнувшую винтовку.

продолжение

@темы: произвед, Fallout, Демоны на острие иглы

---

Про облу

Конформизм меня испортил, как и современные красивые игры. Чувствую себя зажравшимся консуматором, развалившимся в игровом кресле и лениво помахивающим разрабам толстой ручонкой: "ну, развлекайте меня! что у вас тут еще необычного, а?" Хочется тупо отключить моск и поглощать разжеванную кашку: очень тоскую по кольцевым пещерным локациям с выходом рядом со входом. И вообще подземелья в обле ни разу не праздничные. Вот в том же скайриме: там в пещерах оркестр с флагами, фонарями, цыганами и медведем - чистенько, нарядненько и полно лута, а в обле чешешь по темному мрачному (действительно темному и действительно мрачному!) туннелю, где может в сложном сундуке после нафиг сломанного всего запаса отмычек попасться достопамятный помидор или 16 золотых. А может и вообще не попасться: ни помидора, ни сундука.
Широко разрекламированный Лашанс не вызывал мгновенного выпрыгивания из штанов. Да, голос у него мозговыносительный, но излишне эмоциональная хищная улыбочка пробивает меня на ржач. А понравился внезапно неписяй по имени "имперский лесник" или как-то так. Он смазливо-симпатишен и имеет свойство наматывать круги возле гостиницы с первым заданием ТБ, при этом без разбору гася все живое. Лесник, ага, друг животных... =\ Парень конченный псих, причем неубиваемый. Иногда пьет пиво в гостинице - заправляется перед очередным рейдом. Когда у него кончились волки, он попер гасить моего единорога (да, я катаюсь на волшебном единороге, причем не по своей воле... ). Пришлось бежать от него, куда глаза глядят, и перемещаться на другую локацию, пока единорога не угрохал. Защитить беленькую животину от такого мущщины у меня рука не поднялась.
И еще возник ряд вопросов:

тык

Вообще в игре предусматриваются напарники, а?
Что делать с драгоценными камнями и слитками? Они нужны для чего-то или сразу нафиг продавать?
Можно ли ковать или зачаровывать предметы, как в скайриме?
Какого черта у меня уже свыше 1500 украденных предметов (человек-пылесос, ага), а в храмах я до сих прокатываю как законопослушная? Или не пойман - не вор, и даэдры не наблюдают втихаря за деяниями простых смертных, как они тырят редиску, обворовывают бомжей и сидят на горшке?
Да, а в игре вообще есть дети? В смысле не рожать, а вообще дети...

@темы: отчет, hurm..., мои тараканы

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Что было бы, если бы..." (с)

Таффи вновь жгла в опроснике имени Цезаря.

тык

И сия картинка натолкнула мну на идею. В общем, прошу любить и жаловать: альтернативная реальность, основное действие происходит примерно в 2275 году.

Ave Caesar, imperator...

читать драббл

Вождь племени черноногов сыто рыгнул и с довольным видом провел ладонью по туго набитому животу. После плотного обеда его всегда клонило в послеполуденный сон: именно с этой целью он расположился в тени разлапистого мескитового куста; молодая жена послушно вычесывала его лохматые космы от блох, а вождь тихо млел, погружаясь в блаженную дрему.
Расторопный юный воин подскочил к размякшему мужчине и, бесцеремонно подтолкнув голой ногой лежащего вождя, нетерпеливо осведомился:
- Что с теми три делать теперь? Не нужны черноногам люди из-за песков!
Вождь племени лениво приоткрыл правый глаз и покосился на чумазого загорелого юношу:
- Выгнать их за ворота - три чужих навсегда уходить! Я спать теперь буду. Уходи тоже!
Потрясая копьем, молодой воин направился к редкому частоколу, где за оградой топталась троица странно одетых путников. Незнакомые люди, чужие враждебные духи, лишние проблемы: таких лучше отогнать подальше от племенной общины...

двадцать пять лет спустя

«...и только классовое разделение способно активизировать и направить развитие цивилизации ускоренными темпами. Создание элитарной касты предоставляет группе мыслителей, не обремененных повседневным обеспечением удовлетворения примарных потребностей, пространство для беспрепятственного планирования и воплощения идей, способствующих динамичному культурному, экономическому и общесоциальному прогрессу».
Он поставил твердую точку, аккуратно отложил карандаш и медленно откинулся на спинку металлического стула. Еще раз беглым взглядом пробежался по только что написанному; некоторое время размышлял, не зачеркнуть ли пару перегружающих текст терминов, но в итоге решил пожертвовать лаконичностью слога во имя передачи стержневого смысла идеи.
В его распоряжении имелся компьютерный терминал, но он предпочел бумагу и карандаш. Внушительная стопка мелко исписанных желтых листов. Бумага надежнее держит мысль, пусть и неохотно терпит исправления. Он не доверял технике, не желал использовать машину в качестве посредника: собственно, никогда не чувствовал себя способным разобраться в устройстве довоенных терминалов. Точность и безвариативность решений, приземленная загнанность в рамки формул: этот код следует использовать с абсолютной непогрешимостью взаимосоотношения частей, эту схему нужно спаять в строго заданной последовательности, и никакие изменения не породят аналогичный результат. То ли дело язык: гибкий организм, подразумевающий множественные отступления от норм и правил, безграничный простор для полета мысли. Пусть эклектика не всегда идет грамматике на пользу, но какие шедевры лексического орнамента способен порой породить примитивный разум дикаря!
Иногда он ненавидел этих ничтожных, опустившихся варваров, неспособных правильно употреблять простейшие слова, коверкающих до неузнаваемости классический английский, но еще чаще его поражали и восхищали создаваемые в лингвистической изоляции конструкции и словоформы, многие из которых в своей простоте и однозначности могли быть удостоены внесения в узуальный словарный лексикон.
Пожалуй, он просто привык. Начинал видеть прекрасное в том, что по молодости лет казалось ему отвратительным, неправильным, подлежащим лишь непримиримому искоренению. Многогранность человеческой психологии, которую так просто привести к единому знаменателю - но в подобном случае она утратит свою гибкость, ту самую искру творчества. Возможно, он просто смирился со своим местом в жизни: ему сорок девять, а в этом возрасте просто смешно все еще оставаться наивным мечтателем, желающим изменить мир. Его удел — эскапизм. Сей философский труд - «баловство на ночных дежурствах», лежащий перед ним на столе, являлся лишь очередным подтверждением, что поздно посвящать себя решительным, радикальным свершениям. Он староват для революций... впрочем, всегда придерживался мнения, что основа любых перемен должна происходить из человеческого разума, из глубинного насаждения идей. Вооруженные перевороты ничего не дадут, кроме кровопролития. Впрочем... Да, ему сорок девять. Это почти пятьдесят, всего год остался... Полвека жизни, подумать только, и ведь возраст уже начинал сказываться: он чувствовал это с каждым прожитым днем. Силы уже не те, и усиливающиеся головные боли порой мешают мыслить здраво. Проклятая мигрень.
Усанаги высказала пугающее предположение, что это может быть опухоль — неутешительный прогноз. Он боялся. Отказывался верить. Девочка, возможно, талантливый и многообещающий хирург, но ей еще учиться и учиться. Нет, он не желал принимать всерьез ее диагноз. Ему еще столько предстояло сделать здесь, в Мохаве, столько незавершенных дел - рано, слишком рано его хоронить!
Джули говорит, что все его боли происходят от излишней загруженности: требуется стальной хребет, чтобы в сжатые сроки обеспечить надежную основу для дальнейшего функционирования нового формирования - поста Последователей Апокалипсиса на новых территориях. Люди, оборудование, помещения, поставки питания, деловые связи и торговля, логистика, источники ресурсов, танцы на цыпочках вокруг локальных политических неурядиц. Он устал. Действительно устал, как никогда раньше.
Фрисайд выглядит еще той дырой: помощи от местных ждать не приходится, в НКР заняты переговорами по поводу энергии дамбы с таинственным типом, владеющим клочком не тронутых войной земель, именуемых «Стрипом». Ему приходится со всем справляться самому. Глава технического отделения Хилдерн, его основной помощник, теперь лишь вставляет палки в колеса — неприкрыто лижет жопу этой солдатне, лишь бы его ввели в курс происходящего, допустили ко всем находкам, в которых эти идиоты не могут самостоятельно разобраться. Хилдерну плевать на неизбежные бюрократические проволочки и деловые осложнения, которые может повлечь чрезмерно тесный контакт двух организаций: Хилдерн стремится к знанию. И к деньгам, которые обещает его активная помощь НКР. Кажется, этот не в меру активный парень порой даже забывает, на чьей он стороне: Последователей Апокалипсиса или огромного тупого дойного брамина, Новой Калифорнийской Республики.
Джули — умница. На ней держится добрая половина всей организации. Девочке можно доверять, даже невзирая на то, что она... девочка. Женский ум не приспособлен к управлению, но Джули Фаркас — редкое исключение из общего правила. Когда-нибудь она, вероятно, сможет занять его место здесь, в мохавском отделении Последователей Апокалипсиса, у Джули есть деловая хватка и неукротимый, способный свернуть горы больной фанатизм, которого изначально лишен был он сам.

На лестнице послышались шаги. Эхо в старом мормонском форте гулкое, словно в пустой консервной банке. Необжитые грязные помещения, где лишь недавно смогли кое-как отладить электропроводку: все в пыли, но зато здесь прохладно, что является исключительной роскошью под неустанно палящим мохавским пеклом. Да, и еще внушительная стена, отделяющая форт от внешнего мира - несомненный плюс новой базы. Немалое опасение вызывали шумные дикарские племена, которые в последние недели начали стекаться на Стрип... этот Хаус что-то замышлял, что-то масштабное. Жаль, что у Последователей Апокалипсиса отсутствует собственная разведслужба: их предводитель дорого бы отдал, чтобы узнать, что именно происходит там, за бетонными стенами среди развалин казино, где по ночам горят яркие прожектора, а бронированные роботы не впускают никого, кроме послов НКР и грязных, оборванных дикарей отсталых локальных племен.
Шаги стали громче, скрипучая деревянная дверь толщиной в три пальца медленно и тяжело открылась. Деликатный стук раздался уже после того, как белобрысая голова сунулась в полумрак небольшого помещения.
- Не спится?
Молодой мужчина протиснулся в комнату, расположенную на вершине охранной башни форта. Лидер Последователей вздохнул, запрокинув голову и устало растирая виски кончиками пальцев. Даже не взглянул на визитера, но того подобная неприветливость нисколько не смутила. Подойдя к столу, он бесцеремонно подцепил недописанный лист и вскользь пробежал глазами по тексту, подслеповато щурясь из-под очков. Многозначительно хмыкнул и вернул бумагу на место. Пожилой мужчина обернулся к нему, уклончиво кивнув на свою рукопись:
- Что думаешь?
- Думаю, что вам следуют больше спать по ночам, - протянул молодой человек, взъерошив пятерней растрепанные светлые волосы.
- Это совет личного терапевта или неблагодарного читателя? - жестко осведомился лидер Последователей, оценивающе прищурившись. Парень опустился на край стола, сверху вниз глядя на своего начальника.
- И то, и другое. Мы уже обсуждали с вами, Эдвард, всю эту теорию. Она увлекательна, не лишена здорового прагматизма, но... утопия! Красивая утопия.
Молодой Последователь развел руками и аккуратно поправил стопку листов на столе рядом, словно подчеркивая свое уважение к многостраничной рукописи. Седой мужчина скрестил руки на груди и все еще пристально, скептически смотрел на парня. Тот продолжал:
- Вы прекрасно осведомлены, что лет тридцать назад одна чрезвычайно могущественная и богатая ресурсами организация пыталась воплотить в жизнь подобные проекты, но ее встретил провал.
- Ты слишком обобщаешь, парень, - отмахнулся лидер Последователей.
- Но фактически в обоих случаях подразумевается тоталитаризм, насильственное привитие единого мышления из-под палки, - возразил блондин, стянул с носа очки и тщательно протер стекла краем халата.
- Необходимое привитие! - акцентированно возразил его начальник и нахмурился. - Ты ведь не можешь отрицать, что текущее положение является тупиковой ветвью развития: всего лишь объедки старого мира, которые жадно обгладывает НКР, хотя на них давно уже не осталось ни унции мяса.
- По вашему мнению, Эдвард, столь радикальные меры являются достойными буквального воплощения? Пример Анклава показал, что на людей не так-то просто нацепить ярмо: они имеют свойство отчаянно сопротивляться, - с насмешливой улыбкой известил юноша. Седой мужчина вновь растер виски:
- Я не приверженец диктатуры: здесь важна идея. Всеобщая вера в иное, лучшее будущее, готовность отдать свою жизнь во благо общей цели, ради единого государства. Да, это чистой воды утопия, Аркейд, но, по крайней мере...
- По крайней мере, она является альтернативой республиканской системе, - подсказал молодой врач, пристально глядя на своего наставника. - Которая, по своей сути, представляет лишь воплощенную насмешку над истинными понятиями республики и демократии.
Настала очередь старшего мужчины внимательным, изучающим взглядом впиться в лицо молодого человека перед ним:
- Ничего подобного я не подразумевал в своем трактате, - ровным тоном произнес он, не спуская глаз с парня.
- Разумеется, иначе мы оба загремели бы в свежеотреставрированную исправительную колонию под Приммом, - мрачно усмехнулся блондин. Эдвард вынужденно кивнул и нервно дернул уголком губ, отказавшись от идеи сымитировать подобие улыбки.
- Вы одаренный лидер, шеф... простите за каламбур, но я буду выражаться прямо. Люди любят вас: за ваш талант руководства, за харизму, за понимание. На текущем посту вы способны сотворить многое — неужели все это вы смогли бы променять на попытки возрождения некой утопической системы, чьи истоки почили в истории две тысячи лет назад? Не хочу нанести удар по вашему самолюбию, но мне сложно представить вас в роли предводителя оравы мужиков в красных юбках, способных как один броситься на меч ради величия их непомерно разросшегося племени. Вы нужны нам здесь, Эдвард, и ваша реальная помощь этим недалеким местным общинам принесет куда больший практический результат...
- Не нужно читать мне морали, мальчик, - холодно оборвал его лидер Последователей. - У каждого есть небольшое хобби, и только не нужно мне говорить, что я слишком далеко захожу в углублении своего.
- Не буду, не буду, - послушно вскинул руки в защитном жесте парень. - Иначе ведь окажусь отлучен от последующих листов рукописи, а я весьма ценю оказанное мне доверие в роли критика. Этот труд имеет несомненную ценность, но в данный момент я посоветовал бы вам отправиться спать: не как неблагодарный почитатель творчества, а именно как личный терапевт. Второй час пополуночи, Эдвард: имейте уважение к своему организму!
- Тебя бы из врачей, да в дипломаты, - пробурчал седой мужчина, неодобрительно глядя на молодого Последователя, но в глубине души польщенный его искренней заботой.
- Ваша мигрень не оставляет мне выбора: optimum medicamentum quies est.*
- Aliis inserviendo consumor** - елейно улыбнулся пожилой мужчина, поднимаясь со стула.
- Идите спать, дорогой Цезарь: нам вдвоем еще завтра накладные на медикаменты разбирать, - ворчливо пробормотал себе под нос парень, гася ночную лампу на столе.

________
* - Лучшее лекарство – покой.
** - Служа другим, расточаю себя.

@темы: произвед, Fallout

---

Вселенское зло

Трагедь. Ноут накрылся медным тазом, жесткий диск полетел. А что на нем было, что на нем было...
Во-первых Демоны. Половина нигде более несохраненной 30-й главы и важные обоснуи к предыдущим. Недописанный и так же нигде несохраненный фик о юных Эдике и Джоше. Портфолио по дизайну и маркетингу. Два магнитофона импортных. Рабочие коллекции для корела и туева хуча нужных макетов. Остальное не помню, но явно еще много чего важного - позже осознаю и продолжу преждевременное массовое поседение волос на всех местах.
Далеко не факт, что диск удастся реанимировать. И из-за поломки писать мне негде как минимум до конца недели, ибо стационарника мой капризный муз боится. Поэтому я с криком "Оло-ло!" бегу играть в Облу, а герои фика злобно скалятся на меня из темного угла подсознания, но я только пожимаю плечами и делаю вид, что это не моя вина, хотя очень и очень хочу к ним
Да, а еще на мониторе стационарника у меня полетело пятно пикселей размером с половину булавочной головки - пострадал, сердешный, при переезде. И кошка обоссала одеяло. И на простыню вискасом сблевала, зараза. В трех местах причем, профессионально! И на кухне завелись рыжие муравьи в огромных количествах и жрут из мусорки и протаптывают к ней логистические магистрали. И вообще жизнь - дерьмо, эх... =\

@темы: вселенское зло

---

ПЧи

 SofiaSain, добро пожаловать! Рада приветствовать в своем обиталище.
Обращаться со мной можно на "ты", а в качестве дара - незабвенный невервинтерский мущщина )

@темы: ПЧи

---

Помощь зала

Господа, а как в Обливионе карту мира и карту локаций смотреть? Она вообще там есть?

---

Первый снег

И до нас дошла зима! Середина января, и он наконец-то и у нас выпал впервые! Ура! Вчера лепили мини-снеговика, в снежки играли и изрисовывали похабными картинками и надписями все попадающиеся на пути заснеженные машины. Идем подвыпившие по улице, чел (вокалист металловой группы) громко распевает оперным баритоном: "В Калининграааде выпал первый снег!" Дрон подпевает: "И расчленили сорок человек!" Мимопроходящий народ тихонько похихикивал, и такая на улицах всеобщая радость от снега в едином порыве, как будто всей страной выиграли чемпионат мира по футболу ))

@темы: радости

---

ПЧи

 Pure_air, велкам в мой тараканник! Рада приветствовать собрата по фандомам, со мной можно и нужно на "ты".
В качестве дара - прэлестный эльфиский мужчина )

@темы: ПЧи

---

Демоны на острие иглы. Глава 26.

Демоны на острие иглы
Автор: Rina_Nettle
Фандом: Fallout New Vegas
Персонажи: жКурьер, Вульпес Инкульта
Жанр: AU
Размер: макси
Статус: в работе

предыдущая глава

Глава 26.
Дело принципа.

Ночь выдалась спокойная и ясная, звезды сверкающей металлической стружкой рассыпались в смоляно-черной дегти неба. Блестящая, словно сточенный с края денарий, половинчатая луна освещала бугристую ленту девяносто пятого шоссе. Тихий гул двигателя робота за левым плечом. Скрип раскрошенного асфальта под сапогами. Сухой ветер в лицо – покалывающий кожу частичками песка, по-зимнему прохладный. Выбивался из обыденной, привычной картины лишь негромкий шорох чужих шагов рядом, но Рэй, пожалуй, впервые за все время своих продолжительных путешествий чувствовала искреннее удовольствие от наличия компании.
Доверие к спутнику: наедине оно проявляется по-другому. Невозможно в той же мере полагаться на человека в окружении людской массы, где принадлежность к группировкам или же отсутствие связей с ними всегда играет определенную роль, но здесь, в дикой безлюдной пустыне, где двум людям противостоит сама природа, границы общественных условностей теряют смысл. Остаются лишь примитивные инстинкты: готов ли ты доверить партнеру прикрывать твою спину, позволишь ли себе сомкнуть глаз у ночного костра, пока он стережет твой сон? Сможешь ли убить ради него? Пожертвовать собой?
Долгое время Рэй полагала, что никто, кроме робота не заслуживает подобной слепой веры – ЭД-Э всего лишь машина, запрограммированная на обеспечение ее безопасности. Мотивы людей имеют куда более сложный, нелинейный характер, но сейчас, шагая плечом к плечу с Инкультой, Рэй чувствовала, что может положиться на фрументария с той же уверенностью, как и на беззаветно преданного робота. Возможно, это лишь очередная глупая, беспочвенная иллюзия, которые в последнее время все чаще уносили девушку от реальности, но сейчас ей не хотелось об этом задумываться: ей просто было хорошо рядом с ним. Сам факт ощущения его присутствия вызывал эмоциональный подъем: душевную легкость, уверенность, спокойствие. Некая грань между свободой и невидимыми оковами, которые она приняла добровольно: прирастая к этому мужчине, желая находиться ближе к нему. Сознательная самоотдача, привязанность в полном смысле: прежнее одиночество и все перспективы мира, полного не пройденных дорог, уже не выглядели столь привлекательными и манящими. Смена приоритетов прошла незаметно для курьера; сейчас ей казалось, что иная жизнь уже никогда не обретет для нее прежний смысл.
Почти два месяца назад она шла в Коттонвуд Коув той же дорогой, полная надежд, ярости, жажды мести - без цели, без корней, без стабильных предпочтений и привязанностей. Без прошлого и без будущего: пламя, сгорающее без остатка, вспыхивающее ярким мимолетным жаром, дотла, сжигая лишь самое себя, но не испепеляющее, равно как и не греющее.
Многое изменилось с тех дней. Отчасти сожаление и разочарование, отчасти умиротворение и несомненное удовольствие от определенных аспектов, привнесенных в ее повседневную действительность. Один из таких аспектов - пожалуй, один из наиболее важных - шагал сейчас рядом с ней, взметая сапогами дорожную пыль. И невзирая на обилие насущных проблем, глубоко в душе курьер ощущала нечто похожее на тихое счастье.
В пути девушка и фрументарий будто нарочно держались на некотором расстоянии, словно предоставляя друг другу возможность осмыслить и проанализировать свою дальнейшую стратегию. Инкульта шел чуть позади курьера, изредка односложными замечаниями корректируя направление, если девушка отклонялась с верного маршрута. Выкрутив звук приемника пип-боя на минимум, Рэй слушала радиоэфир, надеясь среди обилия приевшихся мелодий выхватить обрывки последних новостей с Фрисайда.
Вульпес был мрачен, все еще терзаемый беспокойными мыслями. Рэй не тревожила его – ей самой многое надлежало обдумать, выработать тактику поведения. Инкульта прав: невозможно предсказать поворот грядущих событий. Вероятнее всего, легион абсолютно не готов к неожиданной потере лидера, и в образовавшейся неразберихе при смене режима Рэй намеревалась найти выгоду и для себя. Звездный час, уникальный шанс при текущем стечении обстоятельств: возможно, созидающий будущее не только ее одной, но и всех женщин легиона. Смутные времена - благодатная почва для революционных идей. Новые люди, новый подход: перераздел всей структуры власти неизменно повлечет за собой потребность в новых решениях – а курьеру достаточно лишь начать, хотя бы заложить основу.
Если она желала самоутвердиться, занять весомое положение в этом пренебрежительно относящемся к женщинам обществе, ей надлежало проявить себя соответственно: не отсиживаться в тылах в трудный момент, а попытаться продемонстрировать свои возможности, принять участие в становлении нового порядка. Если она запоздало объявится в уже захваченном Ланием Вегасе и предъявит некие безосновательные права на соуправление, над ней лишь посмеются. Репутацию следует зарабатывать поступками, иначе вся ее претенциозность и амбиции окажутся безосновательными. Девушка не исключала вариант, что ее затея полностью провалится – и тогда, как и предрекает Вульпес, ей придется бороться не за власть, а за жизнь. Но лучше один раз попробовать, чем до конца своих дней жалеть об упущенной возможности.
Почти шесть миль пути они провели в тишине. Курьер отключила тихо мурлычущее радио, так и не почерпнув никакой новой информации.
Вульпес завел разговор далеко не сразу; практически не перебивая, внимательно выслушал рассказ Рэй о штурме «Лаки 38» и бегстве девушки со Стрипа, лишь затем заговорил, высказав свои соображения касательно сложившейся ситуации.
- Как мы и рассчитывали, республиканцы не смогли взять контроль над секьюритронами, хотя мы не исключали среди прочих вариантов и подобного развития событий. Ты видела: у них в руках оказался этот странный робот, которого они зовут «Йес-мэн»; предполагалось, что он сможет подключиться к сети Хауса и выполнять его функции с учетом интересов НКР, после того как с хозяином Стрипа будет покончено. Не знаю, что именно там произошло – отчеты сумбурные, после взрыва в Вегасе царит полный хаос – но профлигатам так и не удалось уничтожить Хауса и подключит робота к сети. Подозреваю, что в пентхаусе находилась лишь проекция, фикция, а на деле этот коварный тип может спокойно скрываться где-нибудь в бункере в паре миль от Стрипа и лишь посмеиваться над предпринятой атакой. Хауса не так-то просто свергнуть, по слухам он владел Вегасом еще до ядерной войны… Да и в штабе НКР сидят не сплошные идиоты, чтобы не понимать, на какой шаг они решились - Коулу стоило больших трудов убедить республиканцев выступить против Хауса.
- Надеюсь, они все же прикончат его в итоге – мне не хотелось бы занимать верхнюю строчку в топе списка личных врагов мистера «Никого Нет Дома», - заметила курьер, откашлявшись в кулак. – Теперь у него, кстати, и дома нет – что тоже, в том числе, является моей виной… И я чувствую, что сам он определенно еще напомнит о себе.
- Хаус временно вне игры. Стрип в блокаде, - успокоил ее Вульпес. Довольно слабый утешительный аргумент: Рэй трезво оценивала свои шансы.
- Район все еще во власти секьюритронов? – поинтересовалась она, поднимая воротник куртки и зябко поеживаясь от усиливающегося ветра. Фрументарий ответил после короткой паузы, в голосе звучали незнакомые, несвойственные ему нотки сожаления:
- Там хлор. Для очистки зоны потребуется время: много зараженных трупов, которые некому убрать с улиц…
Рэй покосилась на Инкульту – неужели раскаяние? Муки совести, слабый отголосок которых в глубине души испытывала и она сама? Впрочем, следующая фраза прояснила причину его печали:
- Цезарь хотел сделать Нью Вегас новой столицей, но теперь потребуется вдвое больше усилий для воплощения его проекта. Если бы республиканцы успешно провели контратаку, то грязная работа выпала бы на их долю, но сейчас все эти разлагающиеся тела… источник заразы. Мертвая зона. Они боятся соваться туда, и не без оснований.
- Подозреваю, что генеральная уборка в любом случае останется за нкровцами – в особенности после победы легиона, - хмуро бросила Рэй, с неудовольствием вспоминая искалеченный Стрип в те жуткие минуты, когда она видела его в последний раз. Вульпес передернул плечами:
- Слухи приходят самые противоречивые: говорят, люди из Белой Перчатки все же смогли договориться с Хаусом, и теперь помогают с устранением загрязнений. Верится с трудом – эти чистоплюи палец о палец не ударят в вопросах добровольных начинаний, на редкость консервативная организация. По некоторым данным, часть людей спаслась в двадцать первом убежище, но обитатели почти сразу после начала атаки заблокировали дверь. У входа гора трупов: люди в последней надежде стучались, прорывались внутрь, но убежище все еще закрыто, - Вульпес вздохнул. – Их ждет неприятный сюрприз, когда они попытаются выбраться из своей норы на свежий воздух… Насчет семей в казино – как я говорил, доклады приходят крайне обрывочные и неопределенные. Впрочем, это все не имеет значения: своей цели мы достигли, первая победа одержана.
Рэй смахнула с лица отросшую челку, разглядывая крошево мозаично потрескавшегося асфальта под ногами. Дорога кончалась - они сворачивали с шоссе; Вульпес вел ее дальше по петляющей меж холмов протоптанной тропе.
- Вот как… - протянула курьер, пытаясь собрать воедино факты и охватить картину в целом. - Так почему легион не переходит в наступление? Прошло уже два дня… Это… из-за болезни Цезаря?
Инкульта качнул головой и терпеливо пояснил:
- Пока нет радикальных отступлений от плана: мы рассчитывали, что любой исход конфликта на Стрипе повлечет за собой передислокацию сил НКР. Даже если бы этот их робот взял секьюритронов под контроль, то нас подстраховывала бомба Омерты. Республиканцы пытались получить солидное подспорье из армии тяжелых машин в борьбе против легиона – увы, теперь им приходится расхлебывать последствия собственной алчности. Под влиянием обстоятельств подразделения со Стрипа переведут в Маккарран: потеряв Вегас, они сконцентрируют свои силы там. А потом – удар орбитального лазера, выжигающий весь лагерь небесным огнем…
Рэй ошарашено замолкла, затем с тихим свистом выдохнула, осознав масштабность затеянной кампании: неожиданная стратегия, поскольку при первой битве за дамбу легион использовал не военную тактику, а тупую ударную силу пехоты. Но вторая попытка захватить территории за дамбой строилась от и до на диверсионных операциях, начиная с зачистки Серчлайта и заканчивая обезлюдевшим Стрипом. И курьер прекрасно осознавала, что глава фрументариев играл едва ли не ключевую роль в данной постановке театра боевых действий.
- Хмм, это может сработать! – воскликнула Рэй, глядя на Вульпеса с застывшим в глазах искренним восхищением. Инкульта мрачно покосился на девушку и флегматично заметил, явно не разделял ее энтузиазма.
- Разумеется… за небольшим исключением: работа на Гелиосе не закончена.
- Но Архимед II функционирует! Тот пробный запуск: ты сам показывал мне его работоспособность при входе в тестовый режим!
Инкульта вздохнул и, досадливо потерев бровь, вынужденно вымолвил:
- Да. Теоретически функционирует. Калибровка не завершена. Я так и не смог отладить систему наведения, а записи того старика из Братства Стали… я не сумел разобраться во всех формулах, слишком сложный материал: несколько раз перепроверял, но на практике цифры в расчетах не сходятся. Мне просто нужно было еще немного времени, больше книг…
Осознав, что сейчас он фактически пытается оправдываться перед курьером, фрументарий плотно сомкнул губы и отвернулся. С полминуты молчал, нахмурившись и не решаясь открывать истинное положение вещей. Размеренно шагал, отвлеченно всматривался куда-то вдаль, за скрытые во мраке холмы.
Затем неохотно признался:
- В итоге, Рэйчел, мы имеем погрешность почти в полмили.
Его губы вновь сошлись в узкую линию. Он старался не смотреть в сторону курьера – девушка видела, с каким мучительным усилием ему дается озвучивание собственной несостоятельности.
- Это оптимальный результат, которого я достиг на данном этапе. К сожалению. Ты можешь представить эффект – либо лазер выжжет лагерные палатки с профлигатами, либо спалит забор и половину кактусов за оградой Маккаррана… Непредсказуемый исход. Иное решение я пока найти не смог.
- Вульпес… - только и смогла растерянно вымолвить курьер. Фрументария бесполезно убеждать, что «все будет хорошо», а проделанная им работа сама по себе заслуживает восхищения. Ему бесполезно доказывать, что при любом раскладе атака на основной лагерь НКР будет иметь результат, даже в случае фатального промаха. Логика и расчет: никаких призрачных надежд и самоуспокоительных иллюзий. Он знал, что не имеет права на ошибку, а за неудачу, как и бывший легат, о котором рассказывали полушепотом, он вполне может поплатиться жизнью.
Рэй не находила слов. Хотелось коснуться его руки, ободряюще положить ладонь на плечо, но любая попытка утешить легионера станет открытым намеком на его душевную слабость, на потребность в поддержке. Этим вечером она не сдержалась: Вульпес не протестовал, но определенно дал понять неуместность подобных порывов.
- Забудь, - отозвался фрументарий, безошибочно определив причины неуверенных колебаний девушки. - В данный момент есть куда более приоритетные проблемы, чем погрешность при расчетах координат. И они тревожат меня гораздо сильнее.
- В чьих руках теперь окажется власть? – спросила Рэй, боясь высказывать собственные предположения об исходе болезни диктатора. Вульпес мрачно покосился на девушку – взгляд долгий, тяжелый; курьер уже пожалела, что не свернула с навязчивой темы и лишь сильнее разбередила кровавую рану.
- Власть… - хмыкнул Инкульта. – Это многогранное понятие. В тылу заправляет сенат, но на деле эти стариканы и чихнуть не смели без ведома Цезаря, они лишь осуществляли исполнительные функции в системе, полностью полагаясь на решения диктатора. Сомневаюсь, что самостоятельность пойдет на пользу им самим и всему государству, но на данном этапе иного пути нет. Военные полномочия возьмет на себя легат, он продолжит завоевание запада, но Лания не интересует ничто, кроме сражений. Экономика в тылах зачахнет, больше всего я боюсь этого раскола между армией и гражданскими…
- Ты полагаешь, Ланий настолько безнадежен? – усомнилась Рэй. Не мог ведь Цезарь назначить наместником в Вегасе совершенно неспособного к правлению и политике человека.
- Тебе не хватило краткой встречи с ним на арене, чтобы получить впечатление? – грустно усмехнулся шпион. – Тупая мощь, никакой гибкости мысли - дубина войны… Впрочем, в вопросах тактики легат скорее одарен, чем предсказуем: некое звериное чутье, безошибочная интуиция в стычках с противником… но этого недостаточно, чтобы встать во главе государства. Лидер должен уметь не только воевать, но и править в условиях мира – это стратегия совсем иного рода, недоступная нынешнему легату.
Рэй почти осязала волны неприкрытой презрительной ненависти в словах Инкульты при упоминании Лания. Вероятно, неприязнь зародилась еще до смерти Ферокса: в его тоне подспудно проступала застарелая, выношенная вражда между легатом и главой фрументариев. И курьер не удивлялась причинам конфликта: сложно было найти двух более несхожих людей в легионе.
- Ты говорил, что у Цезаря есть наследник, - заметила Рэй, памятуя о разговоре, когда Инкульта с пеной у рта доказывал, что смерть Цезаря отнюдь не является предвестником распада империи.
- У Цезаря три старших дочери и сын-подросток: к нему и должна перейти власть. Солдаты пойдут за мальчишкой - в нем течет кровь потомка Марса. Надеюсь, что легион сплотится вокруг этого символа, не произойдет раскола между гражданской структурой и армией… Но понадобится еще немало времени, пока Октавиан окажется способен принимать самостоятельные, взвешенные решения. Если только до конца жизни он не окажется марионеткой в руках сената… Цезарь назначил Луция регентом как раз на этот случай – ему и будет принадлежать истинная власть в легионе. Страховочный вариант: тоже не идеальный, но, по крайней мере, удерживающий Лания в узде.
Рэй криво усмехнулась, с интересом воззрившись на Вульпеса.
- Знакомая тематика – у меня дежа вю? Я ведь уже высказывала свое мнение о наилучшем правителе для легиона… но ты уже слышал и отверг его, и вот мы снова вернулись в ту же точку.
Инкульта промолчал, лишь тяжелым вздохом возвестив о том, что намек девушки неуместен, как и при их первом разговоре, закончившемся переходом к рукоприкладству. Полсотни шагов они прошли в тишине, пока курьер, наконец, не выдержала:
- И все же, Вульпес… ты видишь иной выход, кроме как взять ситуацию под свой контроль? Захват запада осуществлялся благодаря твоей стратегии, ты давно держишь в руках все нити – осталось лишь потянуть…
- Рэйчел, - не то простонал, не то прорычал фрументарий. – Мы договаривались не возвращаться к этой теме.
- Но ситуация изменилась!
- Прошу, оставь, - твердо отрезал он, и курьер поняла, что больше не выудит из него ни единого слова. Девушка покорно замолчала, обиженно отвернувшись и ожесточенно пиная попадающиеся под ноги камешки.
Долгое время разговор не клеился, не возникало желания снова возвращаться к беседе, которая так или иначе соскользнула бы вновь к волнующему обоих обсуждению ближайшего будущего. Все мысли кружились вокруг размытых перспектив, и курьер предпочла перемолоть их в пределах собственной головы, не раздражая лишний раз фрументария. Усталость и обилие неприятных известий сделали их обоих слишком нервными.
Луна достигла зенита. Необычайно яркая, заливающая обманчиво-размытым светом извилистые холмы - словно призрачное отражение ночного солнца, вернувшегося на пустошь в иной ипостаси. Бледный свет выбелил каменные хребты скал, превращая темные оттенки полуночи в тусклое серебро; тем контрастнее смотрелись на лунно-сером полотне долины черные шрамы оврагов, заполненные до краев густой тенью.
Ветер гуляет в холмах, шелестит песком – наутро придорожные насыпи будут устланы волнистым, узорчатым кружевом. Разогнавшись и набрав силу над ровной линией шоссе, ветер тихонько свистит, холодит лицо резкими порывами. Рэй давно натянула шарф по самые глаза, щуря покрасневшие веки; жаль, нельзя надеть очки, укрывшись от режущих мелких песчинок - даже в такую светлую ночь сквозь темные стекла невозможно разглядеть, куда шагаешь.
Вскоре путники приблизились к заброшенной ферме. Угловатые, ребристые силуэты давно покинутых строений прочерчивались угольно-черными контурами на склоне залитой лунным светом лощины. Покосившийся частокол еще удерживал неровный строй вокруг остова рухнувшей лачуги, на поле за разрушенным домом угадывались бугристые ряды грядок с засохшими ростками. Тощие стебли чахлой кукурузы призрачными тенями покачивались, беспокойно шелестели на ветру. В самом центре безлюдной фермы тускло поблескивал металл водяной цистерны, вряд ли содержащей ныне хоть каплю воды.
Испытывая некоторые сомнения в верности выбранного маршрута, Рэй оживила пип-бой и сверилась с картой. Давно закравшиеся опасения подтвердились - они отклонились от дороги почти на две мили, из-за срезанного по холмам угла сбившись с пути и пропустив нужный поворот. Переправа Коттонвуд Коув осталась позади, чуть дальше к северо-востоку.
- Нам нужно вот к этим холмам, - пояснила девушка, показывая Инкульте карту. – Слишком далеко взяли на юг.
Фрументарий даже не взглянул на пип-бой, продолжая свой путь вдоль кривой ограды из проржавевшей колючей проволоки.
- Мы идем правильно, - с высокомерной уверенностью отозвался он, не замедляя шаг. Рэй пришлось догонять его, прорываясь сквозь шелестящие, безнадежно засохшие насаждения на грядках.
- И куда же мы, позволь спросить, направляемся? Или это и есть исполнение обещания показать Флагстафф? – скептически фыркнула курьер, погасив экран пип-боя. Легионер не среагировал на сарказм.
- Не Флагстафф. Прогулка предстоит гораздо короче, - равнодушно отозвался он. – До рассвета все равно не успеем переправиться через реку, поэтому имеет смысл сделать крюк, раз уж у нас есть целые сутки в запасе. Хочу сводить тебя к одному из постов легиона – нечто вроде убежища для тех, кому нужна помощь. В основном используется фрументариями и окрестными патрулями: я доверяю людям, которые обычно несут там дежурства.
- Весьма польщена оказанной честью, - с нотками сарказма фыркнула Рэй, подозрительно глядя на Вульпеса. – Но почему бы просто не отметить это место на моей карте?
– Если не будешь задавать лишних вопросов, то, вероятно, мы не привлечем внимание вон тех ребят у костра, - раздраженно отозвался Инкульта. - Это явно не патруль легиона.
Вслед за фрументарием девушка поднялась на гребень холма, увязая в сыпучем песке насыпи. Вульпес указал вдаль: теперь Рэй тоже заметила слабые отблески пламени, танцующие на откосных краях оврага. Меньше четверти мили.
- Территория Гадюк, - пояснил фрументарий, спускаясь в низину и намереваясь обойти далеко стороной опасную компанию. – Легион не брался за них всерьез – банды пока совершают больше набегов на земли республиканцев, нежели причиняют ощутимый вред нашим людям.
Вульпес оступился, когда песчаный пласт съехал у него из-под сапога; покачнулся, неуклюже приземлившись на руки. Быстро поднялся, отряхнул ладони и рывком подтянул брюки; на обрывистом склоне Рэй едва не свалилась вслед за ним, тихо выматерившись себе под нос.
Фрументарий пристально всматривался в темноту в направлении скрытого в холмах костра, опасливо ожидая, не привлек ли шум его падения нежелательного внимания. Затем, презрительно изогнув губы, негромко вымолвил:
- Невменяемые психи: все они. Ширяются змеиным ядом, поклоняются змеям… У них там нечто вроде культа.
- Гадюки? Ну, они наверняка примут меня за свою, раз уж в легионе я теперь тоже «Гадюка», - невесело усмехнулась курьер. – Надо будет сообщить им об этом, прежде чем они начнут стрелять.
Инкульта мрачно покосился на девушку, не оценив юмора.
– Становясь часть легиона, многие из нас отказывают от прошлого, от прежней жизни, в том числе от данного при рождении имени, - равнодушно отозвался Вульпес. – Некоторые добровольно, другие по принуждению: клички приклеиваются цепко. Тебе стоит смириться, что «Випера» станет твоим новым именем… Поверь, для женщины это далеко не худший вариант, в частности учитывая больную фантазию некоторых рабовладельцев и их скудные познания в латыни...
– Мое имя мне нравится куда больше, - категорично отозвалась Рэй – скорее из духа противоречия, нежели всерьез настроенная на протесты. Вульпес, не оборачиваясь, негромко вымолвил:
- Мне тоже…
Курьер откинула челку с лица и с интересом воззрилась на мужчину: имел ли он в виду ее имя или… свое? Неожиданное осознание заставило Рэй, не раздумывая, выпалить следующий вопрос, прозвучавший как уверенное утверждение:
- Ты… Твое имя ведь на самом деле не Вульпес Инкульта…
Фрументарий красноречиво промолчал, внимательно глядя под ноги при очередном спуске с крутого холма. Песчаные струйки шуршали под ногами, комья земли отслаивались и скользили вниз по склону, погребая под локальными лавинами редкие чахлые травинки.
- Я просто… Не было повода задуматься об этом раньше, - пожала плечами курьер. - Ты мало рассказываешь о себе.
- Ты тоже, - парировал мужчина, не оборачиваясь к спутнице. Рэй пробормотала с некоторой обидой в тоне:
- И ты прекрасно знаешь причину в виде четырех шрамов на моей голове: два входных и пара заплаток за ухом. Я бы наверняка засыпала тебя красочными историями, если бы только помнила хоть одну из них!
- Ну, кое-что ты мне можешь поведать, - вкрадчиво протянул фрументарий. – К примеру, противоречия, по которым вы не сошлись во взглядах с НКР. А именно: Примм. Почему?
Рэй с неудовольствием осознала, что сама себя загнала в ловушку. В который раз приходилось убеждаться, что излишнее любопытство наказуемо – или же она вновь не заметила продуманно расставленных шпионом капканов? Он ловко перевел разговор с неприятной для него темы на не менее неприятные для девушки воспоминание.
- Я…
Ей не хотелось об этом говорить. Даже мысленно вновь переживать боль, унижение, страх. Заново воскрешать в памяти жуткие минуты, когда все, чего она желала, была лишь быстрая смерть. Кошмары теперь реже донимали ее; время милосердно стирает яркость былых впечатлений – прошлое отныне само стало лишь тревожным призрачным сном. Остался лишь горький привкус крови: своей и чужой, да стирающиеся из воспоминаний размытые лица пары солдат НКР, избежавших наказания. Месть настигнет их при удобном случае, но Рэй отныне не терзала неприкаянная, неутолимая жажда возмездия: легион при атаке дамбы выполнит за нее эту работу, как когда-то Инкульта поспособствовал мучительной смерти ее обидчиков. Дым горящего Ниптона до сих пор ассоциировался не с удушающим смрадом, а со сладким чувством удовлетворенного, справедливого воздаяния.
Пожалуй, Вульпес заслужил это знание. Далеко не все детали, но хотя бы представление о случившемся.
- Ложись!
Пуля просвистела над плечом Рэй. Фрументарий проскользил на боку последние футы по осыпающемуся обрыву, утягивая за собой девушку. Мягкая почва осыпалась под тяжестью тел. Еще один выстрел, взрывающий землю фонтаном песка прямо перед лицом курьера. Рэй выматерилась сквозь зубы, спешно спускаясь ползком вслед за Инкультой; камень на пути скольжения больно оцарапал бедро. Не поднимаясь на ноги и увязая в песке, девушка вслед за легионером проворно отползла под прикрытие густой тени холма.
Робот попытался устремиться в атаку, но Рэй не собиралась покидать временное прибежище и спешно отозвала ЭД-Э обратно.
- Юго-восток, - прорычал Вульпес, отплевываясь от песка и высвобождая ЗИГ-Зауер из кобуры.
- Слева на скале у самой вершины, - подтвердила курьер, неотрывно всматриваясь в том же направлении и резко передергивая затвор винтовки.
- Уходим, - отрывисто бросил Инкульта.
Бегом они миновали овраг, согнув спины и рефлекторно втянув шею в плечи; еще сотню футов преодолели под прикрытием гребня холма, торопливо покидая место обстрела. Затем фрументарий знаком приказал остановиться и, распластавшись на земле, подполз к вершине насыпи, осторожно высунулся над краем. Через секунду Рэй оказалась рядом, в прицел винтовки оглядывая окрестности. Вульпес коснулся ее плеча, указывая направление:
- Четверо заходят слева, - негромко произнес он, - один все еще на той скале.
- Похоже, огнестрел только у двоих, но… связываться все равно нет желания, - заметила курьер, отстраняясь от оптического прицела и еще раз внимательно осмотрев долину поверх ствола оружия.
Фрументарий согласно кивнул – наиболее разумным решением представлялось избежать стычки, не будучи уверенными, с каким количеством противников им предстоит иметь дело: их мог всего лишь отпугнуть отряд дозорных, или же это целая банда вышла на ночную охоту. Четверо мужчин, рыскающих по соседнему холму, могли составлять лишь арьергард - точное количество нападающих выяснится уже в процессе схватки и может стать неприятным сюрпризом. Отблески костра за дальней грядой служили лишь дополнительным подтверждением численного превосходства противника.
- Настроены на преследование, - хмуро констатировал Вульпес, с неудовольствием наблюдая за черными силуэтами, проворно оцепляющими полукругом песчаный склон, откуда парой минут раньше успели убраться курьер и фрументарий. – Проклятая луна как прожектор…
- Позади каньон – отойдем через ущелье, - предложила Рэй. - Если не отстанут - займем позицию в горловине: оттуда должен быть хороший обзор.
Инкульта чуть заметно кивнул и осторожно отполз вниз следом за девушкой. Встреча с бандой вызывала не страх, а скорее досаду на вынужденную задержку в дороге, негодование из-за безалаберности локальных патрулей легиона, не способных вытеснить местные группировки дальше на север, на территории профлигатов. Всего лишь шайка вооруженных обломками арматуры наркоманов: дикари, падальщики, пустынные крысы. Цезарь обычно брезговал ассимиляцией подобных сборищ: при отборе рекрутов адекватных кандидатов набиралось не более десятка, включая детей – как правило, игра не стоила свеч даже не из-за извращенного мировоззрения, а по состоянию здоровья претендентов. Те немногие, кому наркота еще не разъела остатки мозгов, подвергались радикальному перевоспитанию, остальных ждал более короткий путь – трупы скидывали в оставшийся от имущества банды костер. Подобные племена Инкульта по укоренившейся привычке не воспринимал всерьез – необычно, неприемлемо, почти оскорбительно было подвергнуться нападению этих ничтожных, не стоящих плевка существ, к тому же на границе контролируемых легионом территорий.
Участок до входа в ущелье пролегал по освещенному луной склону – открытая, хорошо просматриваемая местность. Инкульта с мрачным неудовольствием предвкушал спринтерский забег под пулями, сопровождаемый улюлюканием преследователей. Как только удастся добраться до аванпоста легиона, следует немедленно выслать сюда отряд – одного контуберния с лихвой хватит, чтобы раскатать этих дикарей по всем окрестным холмам…
- Стой! – встревоженно прошипела курьер, заставив легионера замереть и среагировать без каких-либо уточнений и дополнительных вопросов: упасть и всем телом вжаться в холодный песок. За долю секунды Инкульта понял, что гораздо худшие его опасения стремительно воплощаются в реальность – в тот же миг автоматная очередь прошила землю в паре футов от мужчины.
Фрументарий выматерился и ползком ринулся к ближайшей насыпи – жалкое укрытие на практически ровном склоне. Где-то за спиной Инкульты курьер дважды выстрелила в темноту, прикрывая его отступление. Бандиты успели зайти с фланга, заблокировав наиболее безопасный путь к отходу – целенаправленная засада или дикари все же что-то смыслили в тактике?
- Чтоб их гули драли, да сколько их тут? – раздосадованно пробормотал сквозь зубы Вульпес, проворно переместившись вслед за девушкой под прикрытие пологого склона холма. Курьер разрядила обойму до последнего патрона и обернулась к роботу, переводя ЭД-Э в режим атаки; робоглаз будто сорвался с цепи и целенаправленно устремился в сторону нападающих. Последователи Апокалипсиса, занимаясь капитальным ремонтом ЭД-Э, обещали усовершенствовать его лазер – курьеру не терпелось проверить на практике новые способности робота, но для демонстрации усиления огневой мощи она предпочла бы менее опасного противника.
Рэй перезарядила оружие и прильнула к прицелу, ожидая появления остальных бандитов. Вульпес взял на себя автоматчика, терпеливо дожидаясь, пока робоглаз выдворит врага из укрытия.
- Паршивое положение, - хмуро констатировала курьер, крайне недовольная занятой позицией практически на открытом пространстве. Если хоть один стрелок умудрится зайти в неприкрытый тыл, то участь незадачливых путников окажется предрешена.
- Ты обещала рассказать про Примм, - заметил Вульпес обыденным тоном, будто они вновь коротали за ленивой беседой один из безмятежных вечеров на Гелиосе. Рэй ощутила признательность за его показное спокойствие – фрументарий знал, как вселить в девушку уверенность.
- Примм… - повторила курьер. – Там нечего рассказывать. Я перебила поселение мирных жителей: не горжусь этим, но и не жалею о содеянном. Было за что...
- Хмм, - протянул Инкульта, явно ожидая продолжения. Рэй тяжело вздохнула; ее голос прозвучал ровно и нейтрально - неожиданно для нее самой:
- Старуха-кухарка добавляла в еду каплю яда радскорпиона: "для пикантности"… Я несколько усовершенствовала ее рецепт, увеличив дозировку. Пули и нож довершили начатое.
Хриплый вопль боли возвестил, что ЭД-Э обнаружил свою жертву; автоматная очередь впустую ушла в небо, а в голосе бандита прорезался страх. Его соратники поспешили откликнуться на призыв о помощи: ответный возглас донесся с соседнего холма, в нецензурной форме вопрошая некоего Билли, что происходит. Курьер незамедлительно развернула винтовку к источнику звука.
- Меня интересуют причины, - мягко протянул Инкульта. – Что сделали тебе эти люди?
Рэй тихо усмехнулась:
- Ничего. В том-то и дело, что ровным счетом ни-че-го.
Темный силуэт промелькнул у самого края холма и вновь скрылся из виду: преследуемый роботом налетчик пытался бежать. Затяжной стрекот автомата. Яркие вспышки лазера. Звяканье металла: пули со свистом рикошетили от брони ЭД-Э. Рэй медленно перемещала ствол винтовки вслед за мечущейся целью, выжидая удобный момент для выстрела. Вульпес нервно шарил по карманам, проверяя боезапас. Сердце бьется учащенно, кровь стремительно несется по венам, разгоняя волну адреналина; напряжение боя резко контрастирует с неторопливой беседой, но именно сейчас звучащие признания наиболее искренние. Каждый сосредоточился на защите тела, неосознанно ослабляя неприступные покровы вокруг потайных уголков души.
- В самом деле «ничего»? – с тенью сарказма переспросил Вульпес и подвинулся на два фута ближе, почти касаясь плеча девушки и едва не сбив прицел ее винтовки. Три торопливых выстрела ЗИГ-Зауера прекратили метания запаниковавшего бандита, затем Вульпес вновь отстранился.
Рэй шумно, прерывисто вздохнула, не отрывая взгляда от вершины насыпи, за которой предположительно скрывались остальные нападающие. Хотелось в грубой форме оборвать фрументария, чтобы прекратил отвлекать разговорами, но заданные им правила игры на честность могли быть использованы и в обратном порядке. Тайна в обмен на тайну. Находясь в шаге от вероятной смерти, лгать кажется кощунством – возможно, один из них не переживет эту перестрелку. Не лишенное патетики чувство… но Рэй не хотелось, чтобы последние сказанные или услышанные перед смертью слова оказались обманом. Не обязательно обнажать душу: предоставление неполной информации – иной, более прагматичный подход, этот урок курьер прекрасно усвоила.
- Тебе, наверное, как никому другому будет проще понять... Кажется, ты тоже прошел через нечто подобное – почему ты устроил казнь тогда, в Ниптоне? – задала встречный вопрос Рэй, мельком почесав нос и вновь припав к прикладу винтовки. Инкульта хмыкнул и всерьез задумался; девушка получила ответ далеко не сразу.
- Ниптон… Омерзительное место. Город шлюх: все продается, все покупается. Верность, достоинство, сама человечность – нужно лишь назвать цену… Двое обходят с фланга, следи, - прервался фрументарий, указывая курьеру на черные тени, скользящие у самого гребня холма. Затем тихо кашлянул и продолжил:
– С профлигатами я имел дело и раньше, но местные жители снизили мою планку представлений о моральном разложении еще ниже. Нам требовалось сделать из поселка на территории НКР показательный пример возможностей легиона, преподать профлигатам урок: выбор стоял между Новаком и Ниптоном. Я изначально склонялся к Новаку, но… некоторые его жители проявили сознательность и пошли на сотрудничество. Как только я прибыл в Ниптон, все мои колебания и сомнения стерлись: это место должно было быть уничтожено, чтобы не осталось даже следов.
Дождавшись, пока бандит выберется из-за прикрытия песчаного откоса, Рэй надавила на спусковой крючок. Почти без промедлений повторный выстрел в ту же цель; мужчина зашатался, неуклюже взмахнул руками и медленно осел на землю. Ответный залп из-за холма заставил девушку и фрументария рефлекторно отодвинуться назад и вжать головы в плечи.
- Я организовал своеобразную лотерею – об этом ты знаешь. Мне было интересно, есть ли предел, есть ли внутренняя граница морали, через которую они не смогут переступить… Что ж, - Инкульта грустно усмехнулся, всматриваясь в темноту, - я получил свой урок, они – свой, последний. Когда они умирали… я чувствовал, что без этих людей мир станет лучше.
Некоторое время курьер молчала.
Прогрохотал ЗИГ-Зауер Вульпеса. Промах. ЭД-Э устремился к появившейся на его радаре цели, спровоцировав серию выстрелов со стороны укрывшихся за холмом налетчиков. Рэй почудилось, что вдали промелькнуло еще несколько теней – а вот и гребаное подкрепление. Пытаются взять в кольцо.
- Отходим назад, когда они переключатся на робота, - мрачно постановила курьер. Инкульта согласно кивнул. Оба уже понимали, что ЭД-Э вероятнее всего придется бросить ради осуществления маневра, но собственная жизнь дороже, нежели сохранность робоглаза. Машины подлежат ремонту, люди – как правило, нет.
- То, что произошло в Примме, - протянула Рэй, беспокойно вглядываясь в темноту. – Знаешь, сходные мотивы. Группа сбежавших из тюрьмы НКР заключенных, трое ублюдков, до сих пор помню каждое лицо… Местные жители - десяток вооруженных мужчин - скрывались в здании старого казино буквально в полусотне футов: они видели все, но никто не вмешался, ни одна тварь не решилась выползти и помочь! То, что случилось потом в поселке – всего лишь месть за их равнодушие. В соответствии с твоими мерками, пожалуй, я тоже сделала мир чище: в любом случае, я никогда не ощущала вину за свой поступок.
- Каждый заботится о собственной шкуре, – протянул фрументарий, продолжая следить за позицией. - По большому счету, никто не обязан был тебя спасать, но я понимаю твой гнев. Эти заключенные...
Он едва сдержался, чтобы не уставиться на девушку в упор, прочесть ее реакцию. Курьеру почудилось замешательство в его тоне. После паузы Инкульта понизившимся голосом уточнил:
- Что они с тобой сделали?
Вопрос, который боялась услышать Рэй. Боялась отвечать. Смущение, стыд, отголоски былого страха. Грязь, привкус желчи и крови во рту, вызывающий рвотные позывы, запах неотвратимой смерти. Не хотелось, чтобы Вульпес касался всего этого, измарался как и она: прошлое должно остаться с ней. Последнее, что Рэй желала получить - утешение и жалость. Особенно от него.
Фрументарий понял без слов, что затронутая тема не подлежит дальнейшему обсуждению, и это осознание вызвало реакцию, которую курьер ожидала увидеть меньше всего. Ярость.
- Они еще живы? - его голос понизился до едва сдерживаемого, почти животного рычания.
По губам Рэй скользнула теплая, печальная улыбка; чувство благодарности захлестнуло вновь, как уже однажды при их первой встрече. Тогда Инкульта не знал, какую услугу оказал ей, но тем приятнее было слышать, что мужчина, не задумываясь, повторил бы свой поступок – на сей раз вполне осознанно и целенаправленно. Не преследуя собственные цели, а исключительно ради нее.
- Все мертвы, - негромко произнесла девушка, искренне сожалея, что нет возможности отвлечься и увидеть выражение лица Вульпеса в данный момент.
- Твоя мстительность, похоже, однажды войдет в легенды, - пробормотал фрументарий.
- Увы, это ты добрался до них первым, - тихо усмехнулась девушка. Плавно надавила на спусковой крючок, целясь в голову неосторожно высунувшегося из укрытия бандита; пуля прошла в считанных дюймах от цели, шанс оказался упущен.
- Я? – недоуменно нахмурившись, переспросил Вульпес.
- В Ниптоне, в нашу первую встречу, - спокойно пояснила курьер. - Они были на крестах, все трое. Наверное, я наконец-то должна сказать тебе «спасибо» - жаль, что сейчас не могу поблагодарить должным образом...
Инкульта ошарашено молчал – недостающие кусочки мозаики начинали складываться, а открывшаяся в осознании новая картина наконец-то обрела логическое объяснение. Он изначально подозревал, что инцидент в Примме имел в своей основе личные причины, но и помыслить не мог, что сам стал невольным соучастником - теперь выяснилось, почему Рэйчел с самого начала прониклась к нему расположением, даже став свидетелем карательной операции, в то время как любой нормальный человек ужаснулся бы при виде сожженной деревни и распятых на крестах жителей.
Вульпес не верил в судьбу, но его не переставало удивлять сложное сплетение двух жизней, взаимосвязанных еще до их первой встречи. Если кого-то из них сейчас пристрелят, подобная гибель станет, по меньшей мере, глупым финалом – словно вся эта мистическая паутина плелась напрасно. Один точный выстрел в голову, и не останется даже последнего вздоха, последнего сокровенного признания. Столько слов не сказано, столько еще не сделано… возможно, воздействие адреналина затуманило разум, но Инкульте в какой-то момент захотелось нарушить данный самому себе зарок. Если иного шанса больше не выпадет…
- Рэйчел…
«Я хочу признаться, Рэйчел…» «Ты уже давно не просто напарник, Рэйчел». «Ты стала значить много больше, чем я мог от кого-либо ожидать, Рэйчел...» «Хочу, чтобы ты знала...»
«Я просто запутавшийся идиот, девочка моя…»
- Еще трое слева, - отрывисто пробормотала курьер, толкнув легионера в плечо. – Отходим, или нас точно пристрелят, пока мы тут языками треплем.
- Иди первой, я прикрою, - ровным тоном приказал фрументарий и мимолетно растер ладонью глаза, словно пытаясь сосредоточиться на обороне и освободиться от захлестнувшего разум смятения. Секундный порыв прошел, показавшись сущим сумасшествием. Пули взрывают песок вокруг, дикари пытаются взять их ненадежное укрытие в окружение – отнюдь не время для сентиментальных признаний: бежать, причем без промедлений и лишних раздумий.
- Иди, - настойчиво повторил фрументарий.
Пару мгновений Рэй колебалась, но в итоге решила не тратить время на пререкания и убрала винтовку, затем проворно поползла на животе в сторону дальнего утеса, каждую секунду ожидая получить пулю в неприкрытую спину.
Под одежду забивался песок, руки мелко подрагивали от напряжения, встречный ветер, стелящийся над самой поверхностью дюны, гнал пыль в лицо, забивая глаза и ноздри. Но хуже всего – звуки стрельбы позади. Никогда не знаешь, в какую сторону полетит следующая пуля, кто станет очередной целью. Пока робот успешно отвлекал нападающих, но рано или поздно один из выстрелов окажется фатальным для его систем, и тогда быстро ползущая фигурка на залитом лунным светом склоне станет превосходной мишенью.
Автоматная очередь прогрохотала за холмами, затем с той же стороны донесся треск пистолетных выстрелов, и в считанные секунды одиночные атаки на ЭД-Э сменились бешеным, оглушительным шквалом массированной перестрелки. Внезапно Рэй поняла, что стреляют не в их сторону.
Курьер развернулась, неуклюже подвернув руку и чувствительно ударившись локтем о плоский камень; в спешке попыталась оценить изменившийся расклад боя. Заходящие с левого фланга темные фигуры, которые девушка приняла за подкрепление налетчиков, неожиданно открыли огонь по бандитам, вынудив всю группу выбраться из-за каменной гряды. Инкульта незамедлительно воспользовался шансом, пока Гадюки попытались в панике передислоцироваться - и вот уже новая жертва с хриплыми стонами спешила отползти с открытого пространства под прикрытие валунов, оставляя позади кровавый след. Вульпес тщательно прицелился: еще три выстрела, и раненый бандит дернулся в последний раз и затих в полдюжине футов от укрытия, к которому так отчаянно стремился.
Рэй замерла на мгновение, раздумывая, не устремиться ли обратно. Со свистом втянула холодный воздух сквозь зубы, с мучительной тревогой осознавая, что тратит на неуверенные колебания бесценные секунды. До намеченного нагромождения валунов у вершины холма оставалось не более двадцати футов, а путь обратно предстоял раза в три длиннее. Мысль об оставшемся позади Вульпесе болезненно жгла сознание – она не может бросить его, не может трусливо сбежать в безопасное укрытие именно сейчас, когда наметился перелом в раскладе сил. Неожиданно появившиеся союзники способны кардинально изменить исход заведомо проигранного боя, сдаваться и убегать еще рано – не в ее манере, несмотря на то, что отступление представлялось наиболее адекватным исходом.
Усилием воли Рэй решительно пресекла сумбурный, безрассудный порыв: доводы разума в данном случае обеспечивали возможность выжить. Шанс не только для нее, но и для Вульпеса.
Игнорируя развернувшуюся за спиной перестрелку, курьер поднялась на ноги и последние футы бегом добралась до валунов, заняв позицию среди камней. С этой точки открывался лучший обзор: трое пришедших на помощь мужчин растянулись цепочкой по левому флангу, оттесняя бандитов все дальше и дальше вдоль гребня холма. Рэй прицелилась, ожидая, пока союзники выгонят налетчиков на удобную ей линию обстрела. Гадюки отнюдь не растеряли гонор и боевой настрой, но, по крайней мере, их внимание переключилось с робота и двух загнанных в ловушку путников на внушающего большие опасения противника.
Вглядываясь в стремительно скользящие очертания черных фигур, Рэй решила, что на помощь им пришел отряд легионеров – Инкульта упоминал о небольших группах солдат, патрулирующих окрестности. Огневая поддержка пришлась как нельзя кстати; из-за холма наконец-то выплыл ЭД-Э, и при виде робота девушка облегченно вздохнула: робоглаз двигался рывками, медленнее обычного, а при активации лазера из погнутой боковины вырывался сноп искр, но ЭД-Э все еще оставался на ходу.
Курьер с замиранием сердца ждала, когда Вульпес покинет плоский холм и последует за ней следом, но вопреки ее надеждам фрументарий проворно вскочил на ноги и ринулся к каменистой насыпи, откуда только что успели убраться бандиты. Рэй тихо выматерилась себе под нос: и кто из них еще безрассудный псих?
Нервно покусывая губы, девушка затаилась на прежнем месте, не намереваясь самоотверженно нестись в атаку; по ее расчетам, при передислокации бандиты должны были миновать лощину, которая отлично простреливалась с ее позиции - всего двадцать шагов шириной, но и этого открытого пространства достаточно для точного прицела и верного выстрела.
Ожидания не обманули девушку, не подвела и старая, хорошо пристрелянная винтовка: первая же пуля прошила грудь бегущего бандита. Мужчина рухнул на песок, как подкошенный, но следующий за ним налетчик успел проскользнуть невредимым. Выстрелы, вопли боли, отрывистые приказы слились в оглушительный, режущий по ушам диссонанс. Рэй уже не различала в общем шуме свист лазера ЭД-Э и грохот пистолета Инкульты.
Последняя автоматная очередь прогремела за дальним холмом, несколько одиночных выстрелов завершили огневую симфонию, и на пустошь опустилась тишина – хрупкая, почти непривычная, нарушаемая лишь едва слышными мольбами раненых и шелестящим свистом южного ветра. Курьер выждала еще минуту, прежде чем покинуть укрытие; затем неспешно поднялась на ноги, все еще опасливо держа оружие наготове. Рысцой пробежала до каменной насыпи, за которой незадолго до этого скрылся Инкульта.
Еще один выстрел заставил девушку рефлекторно съежиться и вскинуть винтовку, но через мгновение она вновь успокоилась: похоже, победители добивали раненых противников.
ЭД-Э выплыл ей навстречу, издав приветственную трель; заплатка из автомобильного номера болталась на единственном болте, из внушительных размеров дыры на боковине периодически вылетали крошечные снопы искр. В Коттонвуд Коув вряд ли найдутся необходимые для починки запчасти, но Вульпес что-нибудь придумает. Он всегда сможет найти выход…
Вульпес…
Сердце дрогнуло в груди, пропустило удар. Открывшаяся за гребнем холма сцена заставила Рэй замереть на месте и вновь вжаться в землю, испуганно стиснув винтовку до боли в пальцах.
Трое мужчин, по непонятным причинам атаковавшие группу бандитов, теперь стояли полукругом около Инкульты, наставив оружие на фрументария. Вопреки ожиданиям Рэй, это оказались не легионеры: гражданская одежда, на одном из мужчин длинный кожаный пыльник... Коренастый толстяк приставил ствол автомата к подбородку Инкульты, грубым тычком в челюсть задрав тому голову; его спутник включил фонарь и направил луч света фрументарию в лицо.
Вульпес сощурился, но остался неподвижен: даже не поднял ладонь, чтобы прикрыть глаза от слепящего света. Толстяк бесцеремонно уперся дулом автомата фрументарию в щеку, заставив повернуть к нему лицо.
Претендующая на пограничную территорию враждебная Гадюкам банда, простые путники или республиканцы, знаменитые рейнджеры НКР, пренебрегающие форменной военной одеждой?
Вульпес на коленях стоял на песке, выронив пистолет и зажимая рукой правое плечо. Легионера заметно пошатывало; пальцы стремительно окрашивались черным, а с локтя стекала на землю густыми каплями темная кровь.

продолжение

@темы: произвед, Fallout, Демоны на острие иглы

---

Умничаю

Навеяло тут одной беседой...
В последнее время мною читано множество опупительных фиков, но иногда я не решаюсь критиковать их всерьез (во-первых обстоятельную критику нужно отсылать в личных мессагах, а не в прилюдных комментах, а во-вторых... да-да, лень!)) Поэтому решила сделать обобщенный пост, мейби для кого-нить полезный (ничего личного и никаких намеков, если вдруг кому-то приспичит искать здесь заговорщицкие подтексты, направленные против его персоны, да упаси боже!) Короче говоря, пара советов по стилистике:

читать

Забудьте о существовании глагола "быть", нет больше такого глагола! Это элементарная халтура, нежелание думать и скудность словарного запаса - в 98% случаев можно подобрать синоним и заменить конструкцию на схожую. И синонимайзер вам в помощь synonymizer.ru
Аккуратнее со словами "этот", "странный" и "почему-то", ибо снова халтура. "Этот" можно и нужно заменять точным описательным прилагательным, "странный" тоже, как правило, универсальное слово-костыль. К примеру, "странный взгляд" или "странный вкус" явно требуют разъяснения и описания, поскольку они не кажутся герою странными, а автору просто лень размышлять о деталях. Ну и "почему-то" возникает обычно по той причине, что автору сложно выдумать обоснуй, но зато прокатывает для подчеркнутых тупняков героя и отражения его смятения чуйств.
Фильтруем повторы, чтобы даже в двух смежных предложениях не встречались однокоренные слова.
Все вышеперечисленные правила отменяются, как только дело касается прямой речи. Чем она проще и корявее, тем она живее.
Ну и графические выделения акцентированных слов курсивами и жирными шрифтами: во-первых часто при перепосте вся красота теряется вместе со смыслом, во-вторых это снова попытка схалявить. Есть множество стилистических средств, чтобы подчеркнуть тот или иной момент, нужно лишь повертеть предложение под разными углами.
Надеюсь, кому-нить поможет в графоманском самосовершенствовании! ))

@настроение: сижу на работе в темнице сырой

@темы: hurm..., фиконаписательное

---

Жисть моя жистянка

В последнее время тут в основном фандомное, а жизнь моя тем временем бьет ключом. Гаечным, разумеется.

если кому-то внезапно интересно

1) Пережили семейный кризис. Успешно. Щастье есть!

2) Переехали на новую хату, где еще не окончен ремонт. Перевезли кошку. Все в ахуе от происходящего, особенно кошка. Перед походом на работу пришлось спешно собирать и прикручивать душ, чтобы помыться. Вся кухня без ручек, поэтому приходится стратежно подковыривать дверцы ногтями. Протекла батарея - думали, что кошка описалась, а она не виноватая. Звуки дрели призвали из ада бородатую соседку сверху, устроила истерику. Дважды. Я уже в предвкушении колоритной жизни с этой каргой. Зато у нас есть диван, телик, два ноута и один шкаф, уже забитый под завязку. Все это в хате со свежим ремонтом и голыми стенами - столько свободного места, которое мэээдленно подвергается захламлению...

3) Приезжала  Anna Angell, выгулялась, вроде даже осталась довольна ) Самые яркие впечатления: уползание из японских ресторанов по горло набитой сушами, кино-кино-кино и поездка на море, где от брызг вся задница вымокла.

4) Поставила Облу (какая-то снятая гребаная галочка в настройках аудиокарты волшебным образом излечила вылеты, а я уже хотела железо менять). Затянуло, но времени играть нет вообще, к тому же стационарник еще на старой хате стоит.

5) Заставили (пытками с утюгом и паяльником) завести ИП, чтобы вести бухгалтерию Дронища. Заранее в ужасе, ибо в бухгалтерских делах я понимаю примерно столько же, сколько в квантовой физике =\

6) Фик встрял по всем вышеуказанным причинам, хотя вдохновение на максимуме и я рою землю копытом. Возможно, пора вновь переходить на режим сна "сутки через двое" - главное не сдохнуть в процессе эксперимента.

7) Меня радуют картинками к произведу, что заставляет мну сидеть на вершине пирамиды Маслоу и радостно болтать ножками - жизнь удалась! А картинки мотивируют на исполнение пункта шесть и не дают погрязнуть в забитии головы покупкой шторок-мыльниц-унитазов-коробочек-тарелочек-ковриков и прочей домашней херни.
Ну вот как-то так.

@темы: отчет, мои тараканы

---

Закидываю идею в ноосферу

Хочу анимированный штампик с Цицеро. Лень вспоминать, как делать гифки, ибо лет 8-9 назад изготавливала их в последний раз (посему буду рада какого-нить тайного благодетеля идеей вдохновить). В общем, суть такая.

Фейс Цицеро в анфас (можно одни глаза). На картинку накладываются разноразмерные кровавые пятна с надписями stab! (отсыл к его фразе про мясника "stab! stab! stab! stab! stab!" ) Пятна заполняют всю рамку, закрывая весь фейс.

Вот хочу! У меня как раз в эпиграфе одного штампа не хватает...

@темы: шиза, скайримское

---

Выволокла с феста в целях архивировирования

Фик по Арониной заявке: Бабам в Легионе не место! После победы Цезарь выслушивает советы приближенных, что теперь делать с фемКурьером: отпустить - слишком много знает, для жены слишком строптива, для рабыни слишком известна.


- И что нам с ней делать? Есть предложения? – Цезарь обвел внимательным взглядом присутствующих в палатке. Мужчины отводили глаза, переминались с ноги на ногу, нервно теребили юбки.
- Легат? – испытывающе поинтересовался диктатор, сконцентрировав взгляд недобрых карих глаз на своем главнокомандующем. Ланий громогласно прокашлялся и застенчиво предложил:
- Принесем в жертву Марсу?
Вульпес неодобрительно помотал головой. Легат зыркнул на него с неприкрытой ненавистью. Даже если бы Ланий предложил увеличить жалование Инкульты вдвое, выдать ему сорок девственных рабынь и назначить его наместником Стрипа, то Инкульта все равно бы неодобрительно помотал головой: исключительно из духа противоречия любой инициативе легата.
Цезарь мрачно вздохнул, неодобрительно глядя на главнокомандующего легиона:
- Сколько раз я тебе говорил: никаких человеческих жертвоприношений – это не эстетично и не эргономично!
Смутившись от неведомых обвинений в богохульстве, истинное значение которых Ланий мог вообразить с трудом, легат решил более не свершать грех неэргономичности, в чем бы он ни заключался. Осознав, что от пристыженного легата он более ничего не добьется, Цезарь обратился к начальнику преторианской охраны. Луций всегда помогал дельным советом и был в курсе большинства диктаторских проблем: ходячая исповедальня – как никто другой, Луций понимал, сколь велико вызываемое курьером у диктатора беспокойство.
- Надо ее занять, чтобы в голове не возникало никаких мятежных мыслей, - резонно предложил Луций. – Ну, чем женщины заниматься любят? Пусть она штандарты в претории постирает, приберется на дамбе: там после боя много всякого профлигатского мусора осталось – осколки, обломки, гильзы катаются-звякают, кровь, мозги, кишки... Рабы заняты перевозом лагеря на Стрип, иную рабочую силу не задействовать, а кишки-то лежат! Не эстетично!
- И не эргономично, - поддакнул Инкульта, торжествующе воззрившись на Лания. Цезарь отвесил фрументарию подзатыльник.
- Я не думаю, что все женщины любят заниматься уборкой, - сокрушенно покачал головой диктатор. – Эта так точно не любит: ей бы пострелять, поубивать кого-нибудь. К тому же, мы уже пытались от нее так отделаться, послав на охоту в целях снабжения легиона провиантом…
- Три озерника, семь яо-гаев и один коготь смерти, - тяжело вздохнул Луций. – И все за один вечер настреляла. План провалился, а экология местная пострадала. На самой ни царапины, а всю фауну привела в дисбаланс.
- Не эстетично, - пробурчал Ланий, тоже желая принять участие в обсуждении. Присутствующие на тайном военном совете мрачно покосились на него. Ланий покраснел под маской.
- Вульпес! – обратился Цезарь к фрументарию, устало откинувшись на спинку трона. Инкульта с готовностью выдвинулся вперед, с щенячьим обожанием взирая на Сына Марса, затем закатил глаза к потолку, делая вид, что погружен в размышления. Все терпеливо ожидали, пока мудрая мысль посетит главного стратега легиона.
- Нужно научить ее профессионально вязать! – наконец, выдал глава фрументариев, с удовлетворенным видом скрестив руки на груди и для убедительности весомо кивнув в подтверждении своих слов. Легионеры с непониманием дружно воззрились на него.
- И…? – протянул Цезарь, ожидая пояснений. Инкульта деликатно прокашлялся и объявил:
- Она свяжет себе шарф, которым можно будет прикрыть детонирующий ошейник, который мы на нее наденем.
- Кхм… предположим, нам каким-то чудом удастся это сделать, - задумчиво протянул диктатор. – Дальше что?
Купаясь в лучах всеобщего внимания, Вульпес картинно вышел на середину штабной палатки и торжественно провозгласил, сдержанно пытаясь не заулыбаться во весь рот:
- А потом мы отдадим ей секретные планы легиона!
Ланий ахнул, намереваясь вскочить и прилюдно обвинить мерзкого опрофлигатившегося прощелыгу в предательстве, но Цезарь остановился легата властным жестом руки и позволил Инкульте продолжать.
- Разумеется, планы будут поддельные, - с коварной улыбкой заверил Вульпес, горделиво прохаживаясь по преторию. – Но курьер не будет об этом знать!
- Дальше что? Я не улавливаю мысль! – поторопил его Цезарь, нетерпеливо заерзав на троне и подавшись вперед.
- А дальше, - весомо объявил Вульпес, сделав резкий шаг к диктатору и нависнув над ним, - дальше она обидится на нас за то, что мы надели на нее рабский ошейник и пойдет с секретными планами к президенту НКР!
- И мы взорвем ошейник? – с восторгом предположил диктатор, радостно потирая руки. Глава фрументариев почувствовал себя оскорбленным до глубины души:
- Нет! Именно это они от нас и ожидают! Мы должны действовать непредсказуемо – это лишь часть многоступенчатого плана, я не закончил!
Штабной совет огорченно вздохнул в один голос.
- Я ведь не зря говорил, что нам нужно научить ее вязать! Ее шарф, прикрывающий ошейник, должен получиться безупречного профессионального исполнения, и президент НКР обязан восхититься его красотой.
Вульпес вновь оглядел свысока притихших присутствующих и зловеще провозгласил.
- Он захочет рассмотреть его поближе… тут-то она и заколет его вязальной спицей, отравленной ядом кентавра!
Гробовое молчание, воцарившееся в претории, фрументарий очень хотел принять за благоговейное онемение перед тончайшей продуманностью его плана, но чем дольше тянулась тишина, тем сильнее Инкульта подозревал, что его блестящая идея встретит неодобрение в рядах этих жалких, необразованных, не подкованных технологически ограниченных людишек.
- Да, но так мы избавимся от нового президента НКР, а не от курьера, - резонно заметил Цезарь. Вульпес помрачнел и печально сник, осознав правоту диктатора.
- А знаете, может не будем ее обижать? – неожиданно донеслось робкое предложение из угла. Антоний нерешительно поправил ирокез и смущенно заметил:
- Она всегда была добра к моим собачкам, косточки им носила… бедренные.
Цезарь неодобрительно воззрился на своего подчиненного, и Антоний с огорченным тихим вздохом предпочел замолкнуть и печально отвести взгляд на собственные сапоги. Диктатор понял, что пора брать дело в свои руки – эти бестолковые оболтусы нихрена не понимали в стратегии.
- Напечатаем монеты с ее изображением и напишем на латыни: каждый, кто увидит эту женщину, пусть предаст ее смерти! – Цезарь заговорщицки хихикнул и горделиво пояснил, - она не знает латыни и ничего не заподозрит!
- Наши легионеры тоже не знают, - тоскливо заметил Луций, закатив глаза к потолку. Цезарь злобно покосился на своего телохранителя: ну вот, такой план испоганил!
- Тааак, похоже, мы до ночи не придем к согласию. Ни одно предложение не идеально, а эту бабу в Форте больше сил нет терпеть, - посетовал Цезарь, чувствуя зарождающуюся фантомную боль в районе удаленной опухоли.
- Бабам в легионе не место! – согласно закивали приспешники. Диктатор покосился в угол палатки на притихшего личного терапевта:
- Ну, что предложишь? – с вызовом спросил он у Последователя Апокалипсиса. Аркейд Геннон нервно поправил очки, обескураженный общим пристальным вниманием группы легионеров.
- Кхм… она ведь курьер. Может быть, пошлете ее с увесистой бандеролью куда-нибудь в Канаду? - пожал плечами медик. По мрачному молчанию мужчин Геннон понял, что в столь отчаянно сложном положении его юмор не уместен. Последователь развел руками:
-Ну, тогда у меня идей нет, но не откажусь принять свежий труп на медицинские опыты.
Цезарь вздохнул, влепив пятерней в лицо.
Полог преторианской палатки неожиданно распахнулся. Легионеры бросились врассыпную, словно радтараканы при включившемся на кухне свете: каждый сделал вид, что встреча их носит исключительно невинный, компанейский характер. Цезарь заерзал на троне и, прокашлявшись, попытался проникнуться ощущением пафосной властности. Не успевший убежать Ланий растерянно стоял посреди палатки и смущенно оправлял юбку под пристальным, сверлящим взглядом вошедшей в преторий курьерши.
- Вот чего вы тут расселись, оглоеды? – почти угрожающе вздохнула курьер, суровым взглядом смерив притихших легионеров. – Все ждете, пока рабыни ваши пожитки на Стрип уволокут? И хоть бы один задницу оторвал, да помог! Так нет же: сидим, рассужда-а-ем! Мужские дела у них тут!
Цезарь нахмурился, но не стал возражать, ибо в словах женщины наличествовало здравое зерно – переезд из Форта на Стрип длился уже второй месяц. Стоило признать, что курьер больше него понимала в эргономичности. Да, пожалуй, и в эстетичности тоже.
- Бабы на вас пашут, а вы тут терки трёте: а НКР кто завоевывать будет, председатель Чен?! Захватили Вегас и сидят на попе ровно, радуются! Реддинг, Город-Убежище и Нью Рено впереди – и не остановитесь у меня, пока до Шейди Сендс не дотопаете!
Ланий смущенно шаркнул сапогом, чувствуя, что и в его огород полетел камень: даже целый валун размашисто приземлился на воображаемые грядки. После захвата Вегаса армия легиона разбрелась по казино с блек-джеком и продажными женщинами вместо того, чтобы продолжать дальнейшее вторжение на запад. Курьер была права, и ее слова будто ножом резали по сердцу легата: стыдно, Ланий, стыдно…
- Так, мальчики, учтите: я вам не позволю тут и дальше вошкаться, да сопли размазывать, как после первого штурма дамбы! Четыре года гекко под хвост: армию они собирали! Из четырех лет наверняка три с половиной на «военных советах» юбки просиживали, а тут решительный штурм нужен! Встали и пошли стройными рядами... Эх, нужно было все-таки брать армию секьюритронов, пока предлагали...
Вульпес хотел было возразить, что без его тщательно продуманной подрывной деятельности они не захватили бы Вегас, но вспомнив о растянувшейся подготовке некоторых планов и провально-патовом положении Нельсона, он предпочел смущенно смолчать, смиренно глядя в земляной пол.
- Через два дня выдвигаемся на НКР, - резко бросила курьер. Сказала, как отрезала. Развернулась и даже пологом палатки за собой громко хлопнула. Разозлилась не на шутку, фурия!
Легионеры помрачнели, осознав невеселые перспективы своего ближайшего будущего. Все изрядно устали после штурма дамбы и беспрепятственного захвата Вегаса два месяца тому назад. Никуда идти больше не хотелось - НКР ведь никуда не убежит...
- Нет бабам в легионе! – тихо пискнул из угла Антоний. После грозного обещания курьера даже бедренные кости не могли вернуть его расположение к ней. Напрягая память на предмет обрывочных географических познаний, Вульпес мрачно прикидывал расстояние от Форта до Шейди Сендс. А Цезарь с запоздалым сожалением осознал, что правила для того и создаются, чтобы по возможности избегать исключений.
Над преторием висело тоскливое ощущение безнадеги и безысходности... А курьер бродила где-то там, снаружи, отдавая приказы и готовя к стремительному марш-броску поникший духом легион.

@темы: произвед, Fallout

---

Демоны на острие иглы. Глава 25.

Демоны на острие иглы
Автор: Rina_Nettle
Фандом: Fallout New Vegas
Персонажи: жКурьер, Вульпес Инкульта
Жанр: AU
Размер: макси
Статус: в работе

предыдущая глава

Глава 25.
Сброс тузов.

Шесть… Пять… Четыре…
Взрыв грянул прежде, чем рассчитывала Рэй. Сдавленный, испуганный крик застрял в горле, когда лифт ощутимо встряхнуло – все здание агонизирующее содрогнулось, словно земля под ним сдвинулась с оси.
Кабина стремительно проскользнула вниз около пяти футов в свободном падении, затем сработал страховочный механизм, резким рывком зафиксировав тросы - лифт встал неподвижно между этажами. По крыше тяжелым дождем оглушающее загремели камни и металлические осколки. Верх зримо прогнулся, а пол под ногами сотрясался от каждого гулкого, жесткого удара.
Свет моргнул и погас, но через мгновение с тихим электрическим гулом зажглась аварийная лампа, заполняя тесную кабину тусклым багровым мерцанием.
Вжавшись в стену, Рэй тихо, по-животному заскулила сквозь зубы. Метнувшись к панели, курьер ожесточенно нажимала кнопки, пытаясь отправить лифт вниз. Клаустрофобия накрыла с головой, вызывая приступ панического ужаса: хотелось остервенело колотить в стены кабины, пробивая выход из тесного темного пространства. Сыплющиеся сверху камни создавали ощущение погребения в могиле заживо – один раз курьер уже познала подобный опыт, но тогда она находилась в бессознательном состоянии. Вновь пережить повторные похороны – слишком маловероятная удача.
Кабину вновь качнуло, натужно заскрипели тросы. Сверху из шахты теперь сыпался лишь песок и мелкое крошево камешков начисто снесенного взрывом пентхауса «Лаки 38». Рэй перевела дыхание, пытаясь успокоиться – на некоторое время все стихло: слышался лишь шорох песка и протяжные трескучие стоны дающего усадку бетонного остова здания.
Лифт не двигался, намертво застряв между этажами.
Заколебалась в последний момент. Перестраховалась. Послала сигнал на корректировщик чуть раньше положенного - чтобы не пришлось взрывать пентхаус, когда двери лифта уже откроются на выходе в фойе, представив ее на обзор толпе секьюритронов. За опасливую предусмотрительность пришлось поплатиться – лифт остановился, поймав ее в ловушку: двери заклинило.
Курьер осторожно ощупала створки кабины, изо всех сил удерживаясь от истеричных попыток начать штурмовать двери плечом, пытаясь вырваться на волю. Где-то внизу завыла сирена, но через десяток секунд громко взвизгнула на высоких тонах и смолкла.
Вспышки алой лампы аварийного света лишь нагнетали тревогу своим ритмичным мерцанием. Рэй попыталась выровнять прерывистое, учащенное дыхание, вернуть способность к здравым рассуждениям. Дрожащими пальцами извлекла из-под штанины примотанную к ноге арматурину, кое-как расшатала просвет между створок лифта…
В рискованном плане множество мелочей изначально не подлежали проработке: никто не мог предположить, какие сюрпризы поджидают группу в цитадели Хауса. Курьер и четверо офицеров НКР до мелочей разобрали операцию вторжения в холл: на этом этапе лифту полагалось либо благополучно достигнуть фойе, либо рухнуть вниз, пролетев последние футы до страховочных пружин без особого риска для здоровья девушки. В ситуации, если кабина застрянет на верхних уровнях казино, курьеру предлагалось самой пробиваться сквозь кишащие секьюритронами коридоры – данный исход, по всей видимости, и предрекало сформировавшееся положение.
Первая часть операции прошла гладко: Рэй все же смогла настоять на личной встрече с Хаусом, сдав тому планы Последователей Апокалипсиса на установку прослушивающего жучка в сеть «Лаки 38». Хозяин казино казался совсем не удивленным: ученые и раньше предпринимали попытки вторгнуться в его сеть, но их эксперименты заканчивались неизменным крахом. Рэй продемонстрировала Хаусу черный коробок следящего устройства, некогда полученный от юной мисс Ортал. Хозяина «Лаки 38» лишь позабавили амбициозные притязания ученых: абсолютно уверенный в своей системе безопасности, Хаус вознамерился продемонстрировать возможности безупречной защиты, великодушно позволив активировать жучок. Два кротокрыса одним выстрелом: не только оправданный повод для визита в казино, но и выполненное поручение Последователей Апокалипсиса. Теперь Рэй могла с чистой совестью объявить Ортал, что жучок был установлен в сеть: то, что прибор задымился и с треском разлетелся на куски спустя десять секунд после подключения – лишь недостатки технической подготовки.
Хаус ничего не заподозрил – разве что истолковал появление курьера стремлением получить награду за верность, вкупе с потребностью девушки в очередной раз незаметно набить рюкзак спиртным и ядеркой из бара в холле. Вероятно, хозяин казино действительно в какой-то степени доверял курьеру, поскольку девушке без особых усилий удалось ненавязчиво уронить за книжную полку довольно громоздкий наводчик для артиллерии НКР. Столь же беспрепятственно Рэй покинула пентхаус - на этом, однако, светлая полоса удач резко обрывалась темнотой запертой кабины лифта.
Разомкнутые куском арматуры двери открылись на ширину ладони прямо в бетонную стену. Девушка выматерилась – до нижнего этажа оставалось всего каких-то шесть футов, внешние створки лифта виднелись на уровне ее коленей. Вполне достаточно места, чтобы проползти, но вот хватит ли сил, чтобы разжать и открыть двери?
Рэй просунула лом в щель раздвижных створок, металл со скрежетом поддался на пару дюймов, но пружины надежно удерживали половины сведенными. Курьер с натужным стоном нажала сильнее, напрягая руки до боли в мышцах.
Еще один взрыв потряс здание – лифт качнуло, кабина вновь скользнула вниз и застыла, сдвинувшись едва ли на полфута. Рэй пошатнулась, потеряв точку опоры и не устояв на ногах; арматурина с громким звяканием и закатилась в угол. От резкого рывка клацнули зубы, прокушенный язык быстро наполнил рот слабым кровяным привкусом.
Снова грохот и натужный скрип раздираемого металла: похоже, штурмовики НКР разнесли входную дверь и проникли в казино. Стрекот автоматных очередей полоснул разнотональным треском, фоном вторил сухой шелест электроразрядов импульсных гранат. А потом грянул ответный залп гранатометов секьюритронов: оглушающе мощный ракетный удар, после которого от входной двери наверняка осталась лишь груда искореженных обломков. Бронированные роботы выдвинулись на защиту оплота Хауса.
Рэй нервно поправила фильтры в ушах, и вновь всем своим весом навалилась на рычаг. Нельзя терять время: штурмовикам необходимо было попасть в лифтовую шахту и через нее проникнуть в пентхаус; курьер опасалась, что солдаты не станут ждать и подорвут заваленный обломками, заблокировавший путь лифт вместе с ней внутри.
Еще одно усилие – Рэй начинала подозревать, что переломится либо ржавая арматурина, либо ее кости, но створки останутся непоколебимыми, все в том же положении. Вероятно, двери кабины должны были разъезжаться лишь одновременно с внешними створками на этаже, но из-за перекоса застрявшего между этажами лифта механизм окончательно заклинило.
После очередного отчаянного рывка металл чуть подался: из расширившегося проема пахнуло гарью, и в кабину ворвалась струйка черной пыли. За приоткрытыми на полфута внешними створками лифта клубилась непроницаемая угольная темнота дымовой завесы, прорезаемая яркими вспышками автоматных очередей. Крошечные огоньки лизали края покосившегося дверного проема, ведущего на Стрип. Дым щипал ноздри, заставив Рэй надсадно закашляться и сморгнуть выступившие на глазах слезы.
Ракета секьюритрона разорвалась в опасной близости от лифта, сотрясая кабину; по руке девушки мелкой дробью прошелся залп отскочивших каменных осколков. Внезапно створки подались под нажимом - Рэй ощутила, как они сами расходятся без ее помощи.
- Выходи! – проорал человек в рейнджерском шлеме прямо ей в лицо. Курьер едва не вывалилась из кабины прямо на облаченного в силовую броню республиканца, разжавшего двери лишь при помощи рук.
Не медля ни секунды, Рэй поспешила в точности исполнить приказ: убраться отсюда подальше, из разверзнувшегося черного ада, где в любой момент ее могло разорвать случайным взрывом на куски. Это не ее битва, не ее война.
- Бегом, бегом, - подгонял ее другой республиканец, помогая выползти из кабины лифта, и увесистым толчком в спину направляя девушку к двери. Почти ослепнув от дыма и надрывно кашляя на бегу, курьер ринулась к тлеющему проему. Позади прострекотала очередь минигана, прошив воздух прямо над головой. Что-то кричали солдаты; голоса за спиной звучали неестественно, словно из набитой ватой бочки, заглушаемые шлемами рейнджерской брони.
На подкашивающихся ногах Рэй вывалилась из казино, наткнувшись на кордон военных НКР. Глаза слезились, горло пылало огнем. Подозревая, что сейчас выкашляет все легкие, курьер, согнувшись, отбежала от прохода и ошалело огляделась по сторонам – бой продолжался и здесь. Обычно под завязку набитый разношерстными игроками, навязчивыми шлюхами и подвыпившими республиканцами Стрип теперь опустел: грохот перестрелки заставил людей убраться подальше с улиц.
Несколько трупов солдат, воронки от взрывов на асфальте, искореженные обломки секьюритронов… дымовое марево плыло меж стен зданий, окутывая плотной пеленой мерцающие огни неона. Прямо посреди проспекта, скрываясь за бетонными массивами клумб, солдаты НКР брали в кольцо двух секьюритронов; роботы лишь чудом удерживали в единой цельной конструкции свои изрешеченные пулями корпуса.
Непривычно безлюдный бульвар, непривычное крошево осколков и металлических обломков на чистом асфальте, непривычный вид трупов именно здесь, посреди нарядной площади, залитой светом пестрых реклам. И едкая черная гарь в воздухе – вездесущая тонкая вуаль, окутавшая Стрип.
Вот оно: начало войны.
Не просто очередная стычка – на этот раз масштабное побоище, готовое накрыть всю пустошь Мохаве. Что-то неуловимо изменилось в самой атмосфере: грохот выстрелов оборвал нескончаемый праздник, а дым заставил смотреть на мир в ином спектре. На легкомысленный, красочный, жизнерадостный Стрип - оплот безопасности, отгороженный высокими стенами от диких земель пустоши - теперь пришла смерть. Ничего уже не останется прежним.
НКР наконец-то показала зубы, и этот хищный оскал не мог не испугать, не насторожить до испуганно поджатого хвоста, до уважительного признания чужой мощи. Великолепно вооруженная опытная армия – пожалуй, расклад сил в противостоянии с Хаусом выглядел практически равным.
Рэй никогда не была сильна в политике, не привыкла обсуждать приказы, но даже столь несведующему и лишенному излишнего любопытства человеку, как она, закралось в голову странное подозрение о чрезмерно легко подействовавшей провокации конфликта. Именно этот вопрос курьер и задала Коулу перед самым началом операции: зачем НКР нападать на Хауса перед решающим боем за дамбу, ослабляя силы защитников и временных союзников? Засланный в НКР фрументарий уклончиво пытался уйти от ответа, пока Рэй не пригрозила, отчасти блефуя, что в ином случае ей придется задавать тот же вопрос офицерам в посольстве республики.
«В руки Крокера попало оружие, способное свергнуть Хауса и захватить власть над его армией секьюритронов. Даже не оружие – ключ от всего Стрипа. Соблазн слишком велик: мы убедили их рискнуть. Ошибка НКР в том, что они смогут лишь вставить этот ключ в скважину, но не успеют провернуть…»
Только теперь Рэй начинала понимать, что именно имел в виду Коул. Только теперь обретали смысл и многочисленные обмолвки, допущенные офицерами НКР на закрытом штабном совещании, где в процессе разработки операции пришлось присутствовать курьеру.
«Этот тип поможет нам, наконец, выбросить Хауса на помойку истории, где ему уже двести лет самое место».
«Джек-пот, шах и мат в одном лице – даже ломать голову не нужно».
«Парень сделает все для республики. Кажется, он даже сделает мне минет, если я попрошу».
Этот странный робот не походил ни на одного секьюритрона из виденных курьером ранее: улыбающееся лицо на экране резко контрастировало с привычным типажом боевых машин Хауса, к тому же, в отличие от прочих защитников Стрипа, при штурме казино он не нападал на людей. Нестандартный секьюритрон ошивался за кордоном стрелков, держась вблизи от руководящего штурмом майора и, по всей видимости, играл далеко не последнюю роль в проводимой операции.
Кажется, именно этот робот стал активирующим фактором, подтолкнувшим к войне бывших союзников – что ж, внутренние распри только на руку легиону. Рэй не вдавалась в подробности, а республиканцы и не пытались ввести ее в курс дела, но при помощи этой необычной машины они, очевидно, намеревались взять под собственный всю контроль систему безопасности Стрипа.
- Не глазей, а то башку прострелят! Бегом отсюда!
Курьер стояла у стены, оперевшись руками на колени и хватая воздух ртом, но вдруг кто-то резко дернул ее за плечо и потащил за собой. От грубого толчка Рэй едва удержалась на ногах; подняла голову, почти невменяемым взглядом уставившись на бесцеремонного, настырного мужчину.
Алерио. Его она ожидала встретить в последнюю очередь: коллаборационист из прихвостней Вульпеса, вызвавший у девушки с первых минут знакомства смутное гадливое отвращение. Рэй нахмурилась, с недоверчивым удивлением глядя на настойчиво тянущего ее за собой мужчину: в глазах его читалась тревога и раздражение от вынужденного промедления.
Алерио лишь крепче ухватил ее за локоть и кивнул в сторону северных ворот, определенно начиная терять терпение; курьер прекратила сопротивление и шагнула за ним. Парень явно действовал в соответствии с указаниями Вульпеса, а в данный момент все желания Рэй сводились лишь к стремлению скорее вырваться из центра боевых действий - и неважно, кто поможет ей в этом: хоть говорящий яо-гай, хоть самолично посол Крокер.
- Держи, - приказал Алерио и, не снижая скорости бега, впихнул в руки девушки черный рейнджерский шлем. Рэй рефлекторно схватила предложенный увесистый подарок, не слишком понимая цель его вручения. Сопровождающий ее мужчина не снизошел до объяснений, поспешно увлекая ее в северную часть Стрипа, где перестрелки с секьюритронами велись еще активнее.
Гранатометный выстрел прогремел в опасной близости; Алерио резко отшатнулся, рывком увлекая девушку за собой. Бой шел за главные ворота Стрипа: на подступах вся улица была усеяна трупами: гражданские и военные вперемешку. Вслед за Алерио курьер пересекла проспект, пригибая голову и перепрыгивая через человеческие тела. Кровавые лужи стекали в водостоки, стоны и крики раненых звучали несмолкаемым фоном, едва на краткие секунды стихал грохот взрывов и выстрелов.
Побоище. Люди, спасающиеся из охваченного безумием города, бежали в панике к воротам. Натыкались на заслон боевых роботов, перекрывающих единственный выход из центра Вегаса. Погибали под шквальным огнем. Отряд республиканцев вел перестрелку с секьюритронами, но перевес присутствовал на стороне бронированных машин. Неорганизованная огневая поддержка одиночек из местных жителей едва ли могла в корне переломить ход локальной битвы.
- Сиди здесь, пока они не очистят ворота, - выкрикнул Алерио, кивая на солдат. Он затащил Рэй за угол пристройки «Гоморры», где уже заняли вооруженную позицию с полдюжины напуганных гражданских – некоторые тоже сжимали респираторы и герметичные шлемы.
- Что… - начала сбитая с толку курьер, но сподвижник фрументария не дал ей вымолвить и слова.
- Фокс ждет тебя на Гелиосе. Шлем нацепишь, когда пойдет хлор: здесь исправный респиратор. Все, отвали - мне еще не одну такую заторможенную дуру вытаскивать.
Диалог на этом завершился – доверенный Инкульты поспешно скрылся, не оставив девушке времени на прочие вопросы.
- Хлор? – едва слышно повторила курьер, недоуменно нахмурившись и с тревогой глядя вслед Алерио; мужчина короткими перебежками продвигался обратно к казино. Никто из присутствующих собратьев по укрытию не удостоил девушку ответом: люди отводили глаза, и Рэй явственно ощущала исходящий от этой группы почти панический стадный страх.
Перестрелка у входа на Стрип становилась все яростнее и ожесточеннее: в зонах влияния правящих семей запрещено любое оружие, но к атакующим секьюритронов солдатам постепенно присоединялось все больше вооруженных жителей - покинувшая посты охрана казино, сопровождающие браминьих баронов наемники, игроки, даже несколько проституток, успевших поснимать оружие с трупов. Из охранного кордона у выхода на Фрисайд осталось лишь два изрядно потрепанных секьюритрона. У обоих закончились ракеты, а раскаленные миниганы дымились, выплевывая последние остатки боезапаса. У одного робота оказалась разбита трансмиссия: он неуклюже лежал на боку, пытаясь попасть по нападающим с неудобного угла, ориентируясь лишь по тепловым сенсорам.
Несмотря на близость победы, Рэй не спешила вступать в бой, обеспокоенная заявлением Алерио - предпочла выжидать, как он приказал, пока секьюритроны не будут обезврежены чужими силами. Парень прав: ее задача – выжить, а не героически рисковать, к тому же Алерио руководствовался приказами Вульпеса, а не собственной инициативой, и уж точно не личной симпатией. Вульпес… Вульпеса надлежит слушаться, если есть желание остаться в живых.
В полной мере осознать целесообразность слов коллаборациониста девушке удалось, когда спустя пару минут где-то в районе «Лаки 38» в воздух взметнулось бледно-голубое облако. Туманная колышущаяся дымка быстро расползлась над улицами, накрывая город, затягивая в прозрачный саван, будто морозное марево колючего инея упало на улицы и дома – почти красиво, если бы не было так страшно от внезапного изменения, жуткую природу которого курьер уже осознала.
Выстрелы и взрывы поутихли, раздавались все реже и реже. Грохот гранатометных взрывов где-то в глубине Стрипа еще отражался гулким уханьем от стен построек, но постепенно и он уступил место тревожной, давящей тишине.
Короткий миг оцепенения, ошарашенной растерянности – город замер.
А потом с юга по земле заструилось клочковатое, непроглядно-плотное покрывало едкого газа. Зеленовато-желтые бесплотные щупальца медленно выползали, просачивались вперед, захватывая все большую территорию фут за футом. Мутный туман наползал неспешно, но неотвратимо, обтекая контуры домов призрачными дымчатыми потоками, заполняя каждую щель. Струйки колеблющегося над асфальтом газа подкрадывались все ближе, уже поглотив контуры дальних построек в непроницаемой гнойно-желтой завесе.
А впереди облака бежали люди.
Одиночки, потом небольшими группами, десятками… затем повалила испуганная толпа, сметая все на своем пути. Кашель, слезящиеся глаза, истошные, жалобные стоны. Массовый страх и животная паника, отбивающая способность разумно мыслить. Город бесновался, заходился в крике, охваченный слепым, неуправляемым безумием. Обитатели Стрипа, богатые туристы, узнаваемые по характерным костюмам члены управляющих семей; бегущие в толпе вместе с гражданскими солдаты НКР, дезертировавшие под влиянием захлестнувшей город волны едкого, неотвратимого просачивающегося повсюду дымчато-желтого ужаса.
Держащаяся на последних разболтанных гайках застава секьюритронов оказалась сметена, роботы уничтожены. Но Рэй видела, что спасение все так же далеко, как и прежде - шарахнувшаяся от облака монолитная толпа, просачивающаяся в давке сквозь узкие ворота, представляла едва ли не большую опасность, нежели пули секьюритронов и ядовитый газ. Кричали женщины, где-то в плотном столпотворении движущихся тел плакал ребенок – тонкий, высокий визг быстро оборвался, толпа неслась дальше неостановимым потоком. Резко прогрохотавший выстрел заставил человеческое стадо отклониться в сторону, но спустя мгновение слепая масса людей вновь продолжила движение, невзирая на раздавленные трупы под ногами и еще живых, погибающих в давке жертв.
Рэй сжалась в своем укрытии, натянув тесный шлем. Облако подползало все ближе, своим неукротимым приливом призывая бежать вместе с остальными, уносить ноги, поддавшись общей панике. Но инстинкт подсказывал, что смешаться с толпой означало верную смерть. Не обязательно будучи раздавленной под ногами взбесившихся людей: можно легко получить нож в спину, если кто-то позарится на ее респиратор.
Поток беженцев иссякал – многим удавалось выползти из мутного облака, но люди ступали пару шагов и падали на асфальт, кашляя и судорожно хватая ртом воздух. Потом они затихали, корчась от удушья в предсмертной агонии, а желто-зеленая дымка мягко окутывала их тела, забирая жизни фут за футом, покрывая под себя все больше и больше пространства. Неторопливо и неотвратимо, словно морской прилив, медленно наползала, пожирала город, погребала под собственным рыхлым невесомым телом.
Собственное дыхание сквозь респиратор громко, прерывисто отдавалось внутри шлема: судорожный вдох, едва слышный протяжный выдох. Даже сквозь фильтры курьер чувствовала запах газа, выворачивающий внутренности в спазмах тошноты. Все меньше людей выбегало из тумана; Стрип опустел – остались лишь еще слабо шевелящиеся и уже неподвижные окровавленные тела, жутким ковром устилающие всю площадь перед северными воротами.
Почти вся собранная Алерио группа уже покинула свое укрытие. Наконец, Рэй тоже решилась выбраться из-за пристройки «Гоморры». С винтовкой наперевес бросилась к воротам – никто не предпринимал попыток ее остановить. Раненые в давке, корчащиеся от отравления мужчины и женщины тянули к ней руки, не в силах подняться с земли, даже ощущая за своей спиной призрачные щупальца желтого газа. Некоторые плакали и умоляли, кто-то стонал, кто-то просто кричал в ужасе, отчаянно и безуспешно призывая на помощь. Десятки лиц, которые она предпочла бы забыть, не вспоминать никогда. Последние беглецы пытались доползти до ворот: шатающиеся, полуослепшие, со слезящимися глазами; отовсюду раздавались непрерывные приступы грудного кашля и удушливый хрип – глоток чистого, свежего воздух в Мохаве в считанные минуты стал ценнее, чем вода, чем деньги, чем чужая жизнь.
Почему он не сказал ей? Почему умолчал о готовящемся взрыве? Вместо этого послал Алерио, чтобы подстраховать, уберечь – где, кстати, сейчас это парень, остался ли жив? Отчасти Рэй понимала, по каким причинам Вульпес скрыл готовящуюся атаку на Стрип – подозревал, что она может испугаться, отказаться от задания, да и кто в здравом уме стал бы рисковать своей жизнью столь безрассудно: сначала взрыв казино, потом перестрелки на улицах, ядовитый газ… Ей хотелось посмотреть ему в глаза: почему он подвергал ее жизнь такой угрозе? Неужели все обещания о безопасности – ложь, очередное притворство, игра?
Хуже, чем Ниптон. Страшнее, чем Коттонвуд Коув. На войне все средства хороши – такую точку зрения она способна была принять, но ровно до тех пор, пока она сама едва не стала невольной жертвой. Злость, обида, гнев, и в то же время осознание, что Вульпес сделал все возможное: как для легиона, так и для нее.
Он ждал ее на Гелиосе. Скоро у нее появится шанс лично расставить все точки над i.
Стрип… Уничтожен. Мерцающий свет неона заволокло мутным дымом. Невнятная боль утраты зудела на грани сознания – не потерянный дом, но тоска по прекрасному, уникальному, ныне безвозвратно утраченному месту.
Слабость, жжение в горле… Рэй продолжала двигаться, не останавливаясь, огибая по широкой дуге мертвый город. Люди спешно покидали Фрисайд, невменяемой толпой метались по заполненным улицам, унося скудные пожитки, а вооруженные, замотанные в мокрое тряпье по самые уши мародеры уже бесстыдно сновали меж домов и, не таясь, обшаривали в спешке оставленные чужие жилища.
Ветер переменился, унося ядовитое облако на запад, к горам. Солнце стояло в зените – сияло все так же ярко и равнодушно, как и вчера, как и будет светить на следующий день: гибель сотен людей не меняла заведенный порядок мироздания. Капля в море, песчинка в пустыне, всего лишь рассчитанный стратегический ход в масштабной войне: один из первых и далеко не последний в разыгравшейся партии противостояния двух враждебных цивилизаций.
В глубине души Рэй чувствовала себя виновной во всех этих смертях, словно стала предтечей, детонатором, превратившим блещущий неоном Нью Вегас в отравленный бесплодный могильник. Однако это осознание лишь отметилось непреложным фактом, но не вызвало ни отвращения, ни желания разнести себе голову пулей в качестве возмездия за свершенное. Ни тени раскаяния: лишь краткие приступы адреналиновой дрожи и всепоглощающий страх - из-за отравления газом, из опасений получить пулю в спину, из-за шаткой неизвестности собственного будущего.
Возможно, еще не прошел шок, не иссякла радость выигрыша в стычке со смертью. Возможно, курьер перестала испытывать стыд или угрызения совести уже давно, много лет назад – стертая память стертых времен… Или же посланная Бенни пуля начисто выбила из ее головы всякое понятие о сочувствии и сострадании. Ощущение сопричастности к массовому убийству не вызывало у нее чувства вины – простая констатация свершившегося факта. Топор палача не терзается муками совести: всего лишь оружие, направляемое твердой рукой. Тревожило ее другое – отсутствие свободы и подчинение чужой воле, влившиеся в ее жизнь столь легко и незаметно: она не хотела убивать этих несчастных людей, они не были ее врагами.
Обещанная ей Цезарем власть над Вегасом предрекала возможность стать не просто инструментом, а получить иллюзию самостоятельного распоряжения своей судьбой. Но возможен ли задуманный диктатором план после взрыва на Стрипе хлорной бомбы? Действия курьера наверняка свяжут с этих событием: вопрос лишь насколько тесно?
Рэй растерянно пыталась сложить кусочки головоломки, предсказать расклад при введении новых факторов в общую картину, определить свою изменившуюся роль. Головная боль лишь усиливалась – сказывалось отравление газом и накопившаяся усталость. Возможно, когда легион займет Вегас, все ее опасения станут уже несущественны… Историю пишет победитель, и только время рассудит, станет ли она героем нового общества или врагом прежнего. Все проблемы следует решать по мере их поступления.

База НКР на солнечной станции казалась покинутой, сиротливо опустевшей. После инцидента на Стрипе половина гарнизона была переброшена на север; оставшаяся немногочисленная группа солдат вряд ли могла выдержать любую сколь бы то ни было серьезную атаку на Гелиос. Но, на счастье республиканцев, в данный момент никто не покушался на безопасность базы. Пока не покушался: о любой активности легиона разведка осмотрительно молчала, что могло означать как чудесное везение, так и предвестие масштабной атаки.
В полупустых казармах царило сонное, вялое оцепенение, недавно обжитые комнаты вновь выглядели пыльными и заброшенными. Непривычная тишина: только ровный механический гул доносился из цехов; собственные шаги звучали неестественно громко, гулко в пустых коридорах. Легкое оживление наблюдалось лишь в давно не чищенной столовой: солдаты неспешно пережевывали пищу, передвигались меж столов вяло, будто полудохлые осенние мухи. Все то же уныние: в воздухе будто разлилось тоскливое, тревожное ожидание худшего. Неутешительные вести со Стрипа, опустевший гарнизон, страх перед последующими диверсиями. Посты внутри базы были сняты - все часовые переброшены на внешние патрули; остальные беспробудно спали, выбившись из сил после многочасовых сверхнормированных дежурств.
Рэй привычным маршрутом поднялась в солнечную башню – никто и не подумал ее остановить или затребовать подтверждение на доступ к контрольному центру. Непривычная тишина на верхней площадке: ни сосредоточенного стрекотания жестких клавиш, ни неторопливого, задумчивого шуршания бумаг. То же серое, тоскливое уныние – шумного Фантастика нигде не видно, вещи Риваса исчезли без следа. Монотонный гул компьютеров добавлял привычный уют хорошо знакомой обстановке, но и здесь висела недобрая, мрачная атмосфера, словно предчувствие войны вместе с облаком хлора просочилось и сюда, на верхние этажи Гелиоса.
Рэй осмотрелась, нервно теребя прядь волос и чуть слышно отбивая мелкую дробь носком сапога. ЭД-Э, которого курьер забрала у Последователей после капитального ремонта, флегматично проплыл по периметру вдоль стен помещения, будто вознамерившись заново исследовать здесь каждый дюйм.
Инкульта сидел за столом и отсутствующим взглядом рассматривал отключившийся экран терминала перед собой, при появлении курьера лишь слегка повернул голову в сторону девушки, равнодушно отметив ее присутствие. Потухшие глаза вновь вернулись к созерцанию бутылочно-зеленого стекла монитора, не фокусируясь на нем, устремившись в оторванную от реальности пустоту.
Никакой реакции: необычное, почти пугающее молчание. Курьер замерла – он не рад ее видеть, не ожидал, что она выживет?
Рэй нерешительно приблизилась на шаг.
- Вульпес?
При ее появлении мужчина опустил руки на клавиатуру и несколькими нажатиями оживил погасший терминал, делая вид, что занят работой.
- Операция исполнена блестяще; рад, что ты вернулась, Рэйчел. Извини, сейчас я… Не время. Поговорим позже.
Смятение, легкая рассеянность в тоне, отсутствие привычной концентрации. От девушки не укрылось, что шпион все еще с головой погружен в собственную апатичную отрешенность, будто вовсе не пересекающуюся с реальной действительностью. Курьер приблизилась, осторожно отодвинула в сторону пачку подшитых листов и облокотилась на край стола. Наклонилась к фрументарию, заглянув ему в лицо.
Совершенно пустой взгляд: потерянный, отсутствующий. Проблема не в ней – дело в нем самом, что-то произошло за время ее отсутствия.
- Вульпес?
Его глаза мимолетно скользнули по лицу девушки, задержавшись лишь на мгновение, констатируя факт ее присутствия рядом. Затем фрументарий отвернулся.
- Пожалуйста, не сейчас, - глухо, едва слышно произнес он. На миг подняв на нее глаза, неожиданно вымученно добавил: – Прошу, Рэйчел...
Она в растерянности изучала его пристальным, внимательным взглядом, тревожно нахмурившись. Чуть помедлив, с удивлением отстранилась, отступила назад. Никогда его голос не звучал столь сломлено, умоляюще, почти жалко. Неужели сотворенное им массовое убийство на Стрипе столь угнетающе подействовало на главу фрументариев? Чувствовал ли он раскаяние, полновесную ответственность за сотни смертей? В Ниптоне Инкульта самолично руководил казнями и определенно не страдал подобной патетической хандрой… или же Рэй просто плохо знала его в те времена?
В его мимолетном взгляде читалась немая мольба – оставь, не трогай, не лезь в душу. Медленно отступив на шаг назад, курьер замерла, почти касаясь спинки его стула – все еще колебалась: послушаться ли фрументария или остаться рядом вопреки его просьбе.
Бликующее мерцание монитора тускло освещало комнату, скользя по стенам волнистой рябью теней. ЭД-Э тихо проплыл прямо над столом, сверкая начищенными иглами антенн – после ремонта у Последователей его двигатель работал без прежнего гула, почти беззвучно. Вульпес едва ли обратил внимание на робота, погруженный в апатичную отрешенность – словно что-то подтачивало изнутри, начиненная болью игла, целиком вошедшая в сердце. Воспаленная, кровоточащая рана вокруг треснувшего в груди стального стержня.
Лишь однажды курьер видела его в подобном состоянии – в тот раз Инкульта тоже попросил оставить его в одиночестве: наутро после смерти Дейла Ферокса.
Рэй стремительно обернулась, когда громко застрекотал блок самописца, выдавая ленту контрольной диаграммы - Инкульта вздрогнул и нервно дернулся, среагировав на резкий звук с заторможенной, запоздалой реакцией. Словно протектрон на расшатанных шарнирах – никаких эмоций, чистый механический рефлекс, несуразный и неуклюжий: что-то внутри было сломано, с ржавым скрипом вышло из строя.
Поколебавшись, девушка решительно устремилась вперед, невесомо опустила ладони на плечи мужчины, затем, сломив внутренний барьер, крепко сжала его в объятиях.
Губы мягко прикоснулись к затылку, чуть шевеля теплым дыханием коротко остриженные волосы. Хотелось забрать чужую боль, разделить на двоих. Вульпес едва заметно вздрогнул, но не воспротивился контакту – лишь спина его напряглась, затвердев жесткими, натянувшимися мышцами.
- В чем дело? Скажи мне, – едва слышно прошептала Рэй ему в затылок, чувствуя легкую щекотку на губах от покалывающего прикосновения его взъерошенных волос. Вульпес молчал, бездумно глядя поверх терминала, тускло мерцающего в ожидании ввода команды. Спустя десяток секунд экран монитора вспыхнул и постепенно потемнел при переходе блока в ждущий режим.
Фрументарий мельком покосился на компьютер; Рэй ощутила, как размеренно, медленно вздымается его грудная клетка на вздохе.
- Все рушится, - негромко вымолвил он.
Еще несколько мгновений в тесном, одностороннем объятии – немного глупо, неловко: все равно, что пытаться утешать недвижимое изваяние из монолитного гранита. Рэй чувствовала тепло его тела, запах его волос – так близко… и в то же время так далеко от нее.
Вульпес неуверенно, почти нерешительно скользнул рукой по ее запястью, очертил касанием самые кончики ее пальцев, медленно, отрешенно поглаживая девушку по руке. Мимолетная ласка – спонтанная, незамысловатая, легкая, словно прикосновение ветра. Потом он поднялся со стула, осторожно размыкая кольцо обхвативших его ладоней.
- Уже полчаса транслируется сообщение по зашифрованному резервному каналу, - с усилием вернув голосу твердость, произнес фрументарий, кивая на радиопередатчик на краю стола. – Новости неутешительные.
Шпион расправил плечи, бесцельно прошелся по комнате, чуть пошатываясь при ходьбе, словно чувствуя головокружение. С силой растер глаза, пытаясь стряхнуть оцепенелую апатию и прийти в себя. Рэй облокотилась на спинку опустевшего стула, в полуобороте головы внимательно наблюдая за мужчиной.
- НКР так быстро взяла ситуацию на Стрипе под контроль? – осведомилась курьер, недоверчиво изогнув бровь. Вульпес вздохнул, досадливо отмахнулся и покачал головой:
- В Вегасе пока все по плану. Проблемы в Форте - меня срочно вызывают в штаб. Цезарь… Цезарь в коме после операции.
Рэй молчала, не находя слов для ответа.
Любые утешения и соболезнования станут излишними. Это не трагедия одного-единственного человека: последствия состояния Цезаря коснутся всех. На мгновение она и сама в полной мере ощутила ту же серую, сковывающую безнадегу, предчувствие гнетущей неизвестности: страх перед будущим, чьи четкие контуры внезапно растворились в зыбкую, размытую дымку. Если Цезарь умрет – это конец легиона, что бы там ни говорил Инкульта о наследниках власти. Что может быть хуже, чем смерть предводителя перед решающей битвой, когда штурм уже начался, и поздно поворачивать обратно… Диктатор предусмотрел все, кроме скоротечной природы собственной болезни…
Смятение фрументария передалось и Рэй, без ощущения его уверенности и спокойствия многократно усилившись почти до животного, всеохватного ужаса. Курьер осторожно покосилась исподлобья на Инкульту – тот стоял спиной, не желая встречаться с девушкой взглядом.
- Не спрашивай, - упреждающе ответил он на невысказанную реплику. – Я и сам не знаю подробностей. Не знаю, что там произошло на самом деле, но ты можешь представлять последствия: по плану до штурма четыре дня.
Вульпес сжал пальцами кожу на переносице, обнажил оскаленные зубы, не то беззвучно матерясь на насмешки беспощадной судьбы, не то страдая от приступа нахлынувшей мигрени. Рэй знала, что фрументария волнуют не только политические осложнения – Вульпеса действительно заботило здоровье Цезаря: не как диктатора, а как небезразличного лично ему человека. Девушка имела лишь поверхностное представление о характере отношений правителя легиона и его доверенного шпиона, но в тех немногих случаях, когда Инкульта упоминал о Цезаре, он отзывался о диктаторе с неизменным уважением, нескрываемым восхищением и почти сыновней теплотой.
Еще одна потеря, сразу после смерти близкого друга… Рэй с тоской ощущала свое бессилие: даже ее поддержка воспринималась бы как признание душевной слабости легионера. Честно говоря, она с трудом смогла бы подобрать надлежащие слова утешения – не умела, не чувствовала себя способной на вдохновляющие речи, особенно сейчас, когда ощущала ту же неизбывную тревогу. Оставалось лишь вытеснять эмоции активными действиями, поскольку бессильно и беспомощно наблюдать за внутренней болью Инкульты казалось невыносимым.
- Когда выдвигаемся в Форт? – напрямую спросила курьер, выжидательно наблюдая за мужчиной. Тот обернулся, колеблясь в недолгих раздумьях.
- Часа мне хватит, чтобы завершить дела на станции… Ты останешься здесь до дальнейших указаний – я свяжусь с тобой по радио, как только смогу.
Инкульта прошагал к передатчику, прикоснулся к колесу настройки, намереваясь показать курьеру условные частоты, но девушка решительно накрыла его ладонь своей рукой.
- Не надо. Я иду с тобой.
Фрументарий неспешно разжал пальцы и взглянул на Рэй, тревожно сдвинув брови. В глазах девушки застыла упрямая непоколебимость.
- Сейчас тебе не место в Форте, - устало покачал головой Инкульта. – Ситуация непредсказуема. Если Цезарь… если он умрет, то нам не избежать хаоса; всякое может произойти. Здесь ты в безопасности.
- Нет, - непреклонно отрезала Рэй, резким движением откинув челку с лица. – Не только тебя ждут обязанности в Форте: я, знаешь ли, смею верить, что Цезарь упомянул меня в завещании… И я намереваюсь получить причитающуюся мне долю.
- Деньги не стоят того, Рэйчел, - надавил Инкульта, разубеждающе качая головой. – Я верну тебе обещанную награду, как только все закончится, но сейчас тебе лучше…
- Не в деньгах дело, - прервав его, скривилась курьер. – Цезарь обещал мне половину Вегаса. Власть, соправление наместника. У него широкие взгляды на объединение двух культур, и эта идея не лишена здравого смысла.
Инкульта скептически фыркнул – в некоторых вопросах эта девчонка оставалась простодушной и наивной, будто малый ребенок. Снова ее мечты о политическом лидерстве – а ведь диктатор пошел у нее на поводу, польстив ее самолюбию. Впрочем, наверняка это были лишь красивые, но безосновательные обещания…
- Ты хоть понимаешь, с чем тебе предстоит столкнуться? – произнес Инкульта, прищурившись и склонившись ближе к девушке. – Даже я не представляю, что нас там ждет! Я не могу гарантировать безопасность ни тебе… ни себе!
Далеко внизу загудели моторы лифта – кабина со скрипом поползла на подземный уровень: их приватный разговор в самом скором времени грозился быть нарушенным. Рэй тревожно покосилась в сторону лифта, но тут же вновь порывисто обернулась к мужчине, не прекращая доказывать с прежним пылом:
- Ты знаешь, что я стремилась именно к этому – к переменам в легионе, я хотела посодействовать формированию иного общества, и в этом мы с Цезарем оказались солидарны. Я нашла пространство для претворения этого желания, а он разглядел во мне потенциал – если бы он не... не заболел, то мы воплотили бы эту идею, у нас была общая цель. Ты видишь, мне выпал такой шанс… я должна хотя бы попытаться, Вульпес!
- Хотя бы попытаться… - отсутствующе повторил он. – Или умереть, пытаясь. Ты не представляешь, во что ввязываешь. Будь ты мужчиной, Рэйчел, этот вопрос даже не возникал бы…
- Ого, вот тут ты наконец-то заметил мой пол! – вскричала курьер с едкой горечью; затем резко отвернулась, уже успев пожалеть о сказанном. Вульпес сдержанно поджал губы в ответ на прорвавшийся всплеск эмоций.
- Я никогда не имел иллюзий по поводу твоей половой принадлежности, - ровно отозвался он. – Как и остальные в легионе. И, поверь, этот нюанс не пройдет незамеченным, особенно теперь, когда временно выбыл из игры Цезарь. Женщинам не отводится главенствующая роль в нашем обществе, твои амбиции многие сочтут не только нелепыми, но и оскорбительными.
- Вульпес, я…
Створки лифта со скрипом расползлись в стороны; в командный центр ввалился пошатывающийся Фантастик, сжимая в одной руке шнур, завершающийся громыхающей по полу разбитой скороваркой. Другая рука крепко сжимала бутылку виски с плещущимися на дне незначительными остатками алкоголя.
- Рэйчел вернулась, сегодня оп… определенно удачччный день, - провозгласил главный инженер Гелиоса, с трудом фокусируя невменяемый плавающий взгляд на курьере. – Виски хочешь?
Девушка медленно покачала головой. Инкульта с нескрываемым отвращением воззрился на пьяного профлигата, но Фантастик едва ли заметил проступившую в холодном взгляде неприязнь. Мужчина нетвердой походкой преодолел расстояние до своего матраса и неуклюже уселся, опираясь спиной на стену.
- Ну, как жизнь, Рэйчел? – осведомился Фантастик, прихлебывая мутный алкоголь из горлышка бутылки. Девушка передернула плечами:
- Все так же паршиво. Что нового на базе?
- Знаешь, все хуже и хуже… Какая-то заварушка случилась на Стрипе, туда всех нормальных ребят перекинули, даже Игнасио ушел, но он еще давно, дней десять назад… почти сразу после того, как вы вдвоем куда-то смылись. Вещи собрал – говорит, на Фрисайде он нужнее. А остальные – с ними ни в покер, ни в караваны… жмутся. Девчонки тоже…
Рэй едва ли интересовали бессвязные жалобы Фантастика, но сведения о Ривасе ее насторожили: курьер обернулась к Инкульте, тревожно заметив:
- Фаркас просила разузнать, что с Ривасом - по ее словам он надолго задержался, так и не дошел до Фрисайда. Вроде как неделю провел на аванпосте к югу от Вегаса, а потом исчез… Я слабо поняла: какая-то запутанная история. Фаркас волнуется за него, хотя вероятно этот убл…Кхм, Ривас просто сбежал, особенно после того, как услышал о взрыве на Стрипе.
После пережитого Рэй отнюдь не удивилась бы таком поведению Риваса: ее краткий визит на базу Последователей вызывал отчаянное стремление не задерживаться там ни на одну лишнюю минуту. Старый мормонский форт превратился в гигантский госпиталь, где люди умирали десятками ежедневно. Жуткое место с мрачной, гнетущей атмосферой: если на Стрипе царила беспощадная неподвижная смерть, то здесь – лишь обреченная безысходность, стоны раненых и глухое отчаяние немногочисленных врачей. Сюда, в лагерь Последователей Апокалипсиса, люди приползали умирать, а волонтеры не способны были оказать помощь - могли лишь продлить агонию, изначально прекрасно понимая все безнадежность положения и не имея никакой надежды.
Не хватало медикаментов, не хватало докторов, не хватало времени на сон, а пострадавшие от газа, раненные в перестрелках со взбесившимися роботами или мародерами все продолжали прибывать. Лагерь оказался не способным вместить огромное количество нуждающихся в помощи людей, весь внутренний двор заполняли длинные ряды наспех пристроенных больных – Рэй видела, как между подстилок из грязного, небрежно брошенного тряпья сновали медики, укладывая умирающих людей, многим из которых уже требовалась не медицинская помощь, а милосердная эвтаназия. Непрерывный кашель, мольбы и стоны, плач и тихий скулеж от боли и безнадеги… курьер забрала своего робота и поспешила убраться из этого кошмара. Техник что-то пыталась сообщить об обнаруженных в памяти ЭД-Э аудиофайлах, но ни у Последовательницы не оказалось времени на детальные объяснения, ни у курьера не возникло желания слушать об этих записях. Рэй спешно покинула мормонский форт – подальше от загрязненной атмосферы, подальше от вездесущей смерти, удушающей вонью хлора растекшейся в воздухе над Нью Вегасом.
Сейчас она вспомнила о Ривасе и о недвусмысленном обещания фрументария покончить с Последователем Апокалипсиса при первой же удобной возможности. Рэй подозрительно покосилась на легионера – тот равнодушно, немигающе встретил ее взгляд.
- Ведь тут не обошлось без тебя? – вскинув бровь, едва слышно поинтересовалась курьер. Инкульта с хрустом расправил плечи и медленно потянулся, явно не спеша удовлетворять любопытство девушки.
Фантастик что-то бормотал под нос: то ли рассуждал вслух о бытие, то ли пытался напевать популярную песенку. Рэй ждала ответа, напряженно всматриваясь в лицо фрументария, пытаясь найти любой намек или подсказку – Инкульта уже понял, что так просто сдаваться она не собирается.
- Не моими руками, но по моему приказу, - наконец, лениво промурлыкал он, со скучающим видом стирая пальцем пыль с края стола. – Он передал некие сведения Шиллеру… не знаю, что именно – этого я предотвратить не сумел, зато смог полномерно вознаградить Риваса по его заслугам.
Курьер неопределенно фыркнула и покачала головой: фрументарий становился предсказуемым, или же она с некоторых пор научилась распознавать его действия и мотивы.
- Вот так просто убил? – уточнила она, памятуя о тщательно подавляемой, но от того не менее яростной ненависти Инкульты к Последователю. Маловероятно, что Ривас отделался выстрелом в затылок – легионер просто обязан был преподать жертве урок, позволить осознать неизбежность наказания.
- Рабство. Аризонские рудники или раскопки в Денвере, - тихо и коротко отрезал Вульпес, с недовольством и подозрительностью поглядывая на Фантастика – тот сосредоточенно рассматривал свои ботинки, все больше заваливаясь вперед и проваливаясь в пьяную дрему.
- Сначала хотел сделать личным рабом: он стал бы первым в этом почетном списке, - Вульпес грустно усмехнулся и пожал плечами. – Но, как это ни прискорбно, мне просто негде его содержать, разве что посадить на цепь в лагерной палатке в Форте, но на передовой не принято держать мужчин-рабов. Поэтому – пусть занимается мародерством в Денвере, раз он такой внимательный и глазастый.
Рэй почти осуждающе покачала головой: отнюдь не из-за жалости к Ривасу, но недовольная методами Инкульты. Курьер никогда не понимала, как можно испытывать удовольствие от страданий врага: в ее представлении у любого решительного противостояния подразумевался лишь один исход – смерть одного из оппонентов. Месть удовлетворена, реванша не предвидится – душа спокойна. Курьера не волновала участь Бенни и уготованные для него Цезарем пытки; девушке достаточно было знать, что ее враг мертв, а способы умерщвления и прочие подробности представлялись не столь существенными. Вульпес определенно придерживался иного мировоззрения, предпочитая позволить противнику прочувствовать всю тяжесть заслуженного наказания – эти игры в кошки-мышки Рэй наблюдала еще в Ниптоне. Нельзя сказать, что подобная изощренная мстительность вызывала у нее отвращение – курьер просто считала данные меры излишними. Хороший враг – мертвый враг: ни больше, ни меньше.
- Что вы там шепчетесь? – невнятно пробормотал Фантастик, не поднимая головы. – Выпей со мной виски, Фокс – мы ведь с тобой так, считай, ни разу и не пили, а сколько уже торчим тут вместе. Ну…?
Инкульта промолчал, не удостоив профлигата вниманием. Сосредоточенно оглядев лабораторию, фрументарий после недолгих размышлений обернулся к столу и отключил радиоприемник. Затем прошел к своему спальному месту, вытащил рюкзак и занялся сортировкой нагромождений документов, аккуратно разложенных по одному ему ведомому принципу.
- Жаль оставлять все это незавершенным… - пробормотал Инкульта, перебирая стопки бумаг на столе и упаковывая часть в походную сумку.
- Я иду с тобой, - безапелляционно заявила курьер, осознав, что фрументарий не намерен более задерживаться на станции. На секунду Вульпес замер: пачка листов нерешительно застыла в воздухе, готовая отправиться либо в рюкзак, либо в ящик стола, либо прямиком в урну. Рэй скрестила руки на груди, всем своим видом демонстрируя абсолютную решимость. Шпион негромко вымолвил:
- Не уверен, что это хорошая идея.
Курьер подхватила сумку и винтовку и встала рядом с Инкультой, недвусмысленно давая понять, что так просто фрументарий от нее не отделается. Легионер игнорировал ее вызывающую позу, сконцентрировавшись на сортировке документов. Рэй начала нетерпеливо постукивать носком сапога.
С тихим вздохом подняв взгляд на девушку, фрументарий произнес:
- Хорошо, составишь мне компанию. Заодно расскажешь подробности событий на Стрипе.
Рэй облегченно вздохнула и пронзительно присвистнула, подзывая ЭД-Э.

продолжение

@настроение: недовольное сыростью

@темы: произвед, Fallout, Демоны на острие иглы

---

Насчет выкладки "Демонов"

Дико извиняюсь перед читателями, но проду выложу завтра после обеда, ибо я ленивая тварь без чувства времени последние дни безвозвратно сожраны работой, а в правке конь не валялся.
А пока вот вам инфа к размышлению: почему-то никого не сквикнуло, что Вульпес-сотоварищи намереваются убрать Хауса руками НКР, а республиканцы послушно пляшут под их дудку. Автор коварен и естессно имеет этому объяснение в следующей главе, но неужели никого не покоробило такое положение вещей?

@настроение: когда я ем - я глух и нем, хитер и быстр, и дьявольски умен...

@темы: фиконаписательное