Сериальное

А я по русалочьей наводке смотрю Once upon a time. Залипла.

@темы: мои тараканы

---

Все возвращается на круги своя

Как и год назад, когда я закончила МЕ2, сценарий повторился:
Этап 1: О, игровой Гаррус, фап, фап же ж!
Этап 2: Пожирание фандомных кактусов.
Этап 3: Отвращение к образу Гарруса под соусом от фоннатов.
Этап 4: О, Сарен, ты единственная няшечка!
Этап 5: Закончились 2,5 обалденных фика про Сарена (в этот раз с удовольствием перечитывала заново и получила все то же удовольствие от реально высокого качества текстов). М`кай, пичалько, читать больше нечего...
Этап 6: И снова здравствуй, Вульпес! Я вернулась!

@темы: мои тараканы

---

В фейспалме с BFC-феста

Никому не желал зла, а всего лишь пытался призвать Сатану. И да, люди - такие любопытные создания: каждый раз я думаю, что всё, меня уже ничем не удивить, ан нет... находятся настолько непробиваемые фиялки, что у них по-моему не стебель, а арматурина, и вместо лепестков кирпичи. ОНИ ЭТО СЕРЬЕЗНО?!!! Еще и в таком количестве...
Блин, я себя чувствую Легионом в рамках общества гаррусофилов: очень хочется отделиться от части зараженных и объявить их гетами-еретиками. И подвергнуть принудительному лечению или уничтожению. Пусть они поклоняются Гаррусу отдельно от меня, я не с ними, чур меня!

@настроение: Тролль поневоле - это какая-то крайне внезапная новая ачивка!

@темы: hurm..., мяс-эффект

---

Прием заявок разочаровал

Я бы написала романс про Заида, какой-нить френдшип с Рексом или Вегой, может быть стеб по хорошей идее...
А пришел злой Бацылко и все зафемслэшил!

@темы: вселенское зло, мяс-эффект

---

Меня осалили фмобом про 5 внизапных фактов о себе

Хм, не знаю, насколько внезапны эти факты, ну да ладно... может кого-то удивлю.

1) У меня практически отсутствует обоняние, это врожденное. Не различаю запахи духов и могу войти в любой общественный толчок, даже не поморщившись.
2) Сбылась давняя мечта идиота-легионерофила. В июле еду в Италию.
3) В ближайшее время планирую заняться почкованием и производить себе подобных. Пока только в планах, которые пора бы уже воплощать в реальность. Надеюсь, на меня сия ответственность никак не повлияет, и я не стану засорять днев истошными воплями: "ой, еще плюс 200 грамм", "посмотрите, как мы хорошо покакали - фотки под катом".
4) Не ем лук. Вообще. От слова "совсем". Это такая принципиальная жизненная позиция.
5) В детстве была книжным червем и тормознутым в социальном развитии ботаном: пока одноклассники слушали Нирвану и Продиджи, я крутила кассеты На-на В 10 классе оторвалась за все предыдущие годы, ударилась в металлово-готишный трешак (оставаясь при этом в общем и целом паинькой, если не считать пары набитых девочкам морд ). Года 4 назад окончательно переквалифицировалась в геймера-задрота-эскаписта. Вот так печально моя жизнь проходит впустую )
Осаливаю 5 жертв: Anna Angell, helenn-bol, Oxxra, St_Anita, Фьорлейг.

@темы: флэшмоб

---

А ПЧи прибывали стройными рядами...

 pyro616, весьма рада видеть и велкам в мой тараканник! Чем заинтересовала, что привело?

Да, официально оповещаю: ко мне можно на "ты" )

@темы: ПЧи

---

Че-то у меня тут сплошной МЕ. Внизапна запощу нечто душещипательное с тумблера.

Тюлень помогает беспомощной черепашке добраться до воды

@настроение: настроение творить фигню

@темы: прелесть какая!

---

Помощь зала

Господа, а существует ли в природе нечто вроде фикового феста по МЕ? Очень хочу исполнения одной своей сугубо кинковой заявки про Гарруса. BFC-кинк не предлагать, там все и так мхом поросло и нифига не исполняется.

@настроение: пичалька

@темы: hurm..., мяс-эффект

---

Еще один ПЧ, еще одна гифка

 Kid?, добро пожаловать в мой тараканник! Столько общих фандомов, ешкин кот!

Ну, ко мну можно на "ты". В качестве приветственного дара злая гифка )

@темы: ПЧи

---

Приветственное

 daburukurikku, велкам! Знаю, что читаете давно, но вот появился официальный повод для приветствия и лишний шанс запостить Вульпеса.
Да, и я забыла, мы на "ты" уже переходили? )

@темы: ПЧи

---

Фик

Фандом: Mass effect
Пейринг: фШепард/Гаррус
Жанр: юмор
Размер: мелкий
Рейтинг: PG-13
Аннотация: ночь с Вакарианом перед суицидкой заставляет Шепард отложить немало кирпичей.

Проблемы начинающего ксенофила.

Серо-голубые тени на потолке капитанской каюты переплетаются неровными размытыми линиями, абстракционистским узором - подсветка пустого аквариума едва разгоняет сумрак капитанской каюты. Шепард лежит на кровати, заложив руки за голову и блаженно прикрыв веки: на какое-то время тревоги и мысли о гнетущем будущем покинули ее, капитану просто хорошо. Похоже, Гаррус был прав: секс великолепно снимает стресс, особенно если это великолепный секс. Их первая ночь стала приятным сюрпризом вопреки всем упреждениям Мордина — впрочем, обоюдное удовлетворение от произошедшего являлось исключительно заслугой саларианца, вовремя встрявшего с полезными советами. Банка медигеля против ожидаемых натертостей, общные для людей и турианцев позы, антигистаминный укол для Шепард и противоаллергенные препараты для Гарруса. Оба подошли к делу серьезно, в кровать как в бой — с основательной подготовкой и с полной выкладкой.
Шепард лежала неподвижно, наслаждаясь расслаблением мышц и разлитым в крови эндорфином. Чувствовала, как медленно проваливается в мягкие объятия сна: царапины от пластин Гарруса на ее животе и легкое жжение слизистых едва ли служили весомым поводом для дискомфорта. Она привыкла терпеть боль, да и можно ли назвать подобную мелочь болью, в то время как тело ее переполняло сладкое бессилие, а в мыслях поселились уверенность, спокойствие и абсолютная решимость пережить самоубийственную вылазку через ретранслятор Омега-4. Хотя бы ради того, чтобы случившееся этой ночью повторилось еще не один раз.
Гаррус шевельнулся рядом, неаккуратно стянув с Шепард одеяло, беспокойно заворочался во сне. Дернул жвалами, тихо издав смешной горловой звук на грани булькания и кашля. Шепард слабо улыбнулась, с умилением глядя на спящего партнера и едва ли сожалея об утрате одеяла: во-первых, нейтральная-компромиссная температура каюты, годная и для человека, и для турианца, казалась ей чересчур жаркой, а во-вторых лень пересиливала желание восстанавливать одеяльный статус-кво — пусть греется.
Погружаясь в дрему, Шепард успела удовлетворенно подумать, что несмотря на предупреждения, предубеждения и множественные межрасовые нестыковки, она не видит серьезных помех продлению романа с турианцем. Ну, кроме Коллекционеров и Жнецов, разумеется, но ни те, ни другие не касаются сферы банальной бытовой притирки к партнеру. Планы на совместное проживание казались довольно соблазнительными, по крайней мере на проведение ночей в одной постели: Гаррус теплый, Гаррус не храпит, в конце концов у Гарруса на прикроватной тумбочке покоится пистолет, симметрично сочетающийся с ее оружием у изголовья, а после похищения половины команды Нормандии подобная перестраховка отнюдь не казалась излишней. Разумеется, наличествовали и минусы в присутствии турианца рядом в ночное время: Гаррус вертится во сне и порой рвет когтями простынь, но это можно ему простить. Шепард вообще многое готова ему простить, особенно после недавнего секса...
Ее любовник снова тихо кашляет, грудная клетка несколько раз судорожно вздымается и сокращается: чихнуть он, что ли, собирается? Шепард никогда не видела чихающих турианцев: с их смешными носами-щелочками подобное действо наверняка выглядит забавно.
Гаррус вновь дергается, затем его глаза резко распахиваются. Коммандер беспокойно поднимает голову: кажется, турианцу приснился кошмар - он молниеносным рывком выпрямился и сел на кровати, а затем вновь зашелся в приступах натужного грудного кашля.
Холодные иголочки тревоги пронзили спину Шепард; секунда, и женщина уже на ногах, беспокойное подозрение лишь укрепилось при виде нового приступа кашля турианца. Мгновенная догадка захлестнула неизбывным ужасом: рано они оба радовались, что смогли столь легко обмануть чуждую генетику, преодолеть взаимную полярность аминокислот. Не может все оказаться столь идеально, просто не может... По крайней мере, не для нее: милосердие судьбы и снисходительность удачи недоступны коммандеру Шепард, в ее жизни ничего не давалось ей без препятствий и трудностей...
- СУЗИ, вызови Мордина, немедленно! У Гарруса... он задыхается, быстрее! - прорычала женщина, бросившись к сползающему с кровати турианцу. Тот согнулся, держась за горло и шумно хватая ртом воздух, грудь спазматически сжималась.
- Уже исполняю, коммандер, - отчеканил ИИ корабля с неизменным непоколебимым спокойствием.
Шепард чувствовала, что паника готова захлестнуть ее с головой. Растерянность, страх и осознание своей полной бесполезности... В ходе военной подготовки она получила довольно подробное представление об уязвимых участках на теле турианцев, просмотр предложенных Мордином видео расширил ее кругозор и на эротическую тематику, но план действий, когда рядом с ней задыхается в приступах кашля представитель иного вида, Шепард не могла вообразить даже приблизительно. Анафилактический шок, виной которому была лишь она сама - коммандер никогда не сможет себе простить, если Гаррус погибнет по ее вине: даже не в бою, а столь глупо, по причине банальной некомпетентности...
Шепард проворно соскочила на пол и, подставив в качестве опоры плечо, потащила турианца к двери. Лучше действовать, чем сидеть, сложа руки, и кудахтать над задыхающимся партнером, сходя с ума от волнения. Мордин может не успеть, надежнее самой доставить Гарруса к лазарету... впрочем, турианец придерживался иного мнения. Доковыляв до холла капитанской каюты и не переставая содрогаться в спазматических грудных судорогах, Гаррус вломился в туалет.
Створки входной двери плавно разошлись, за спиной ринувшейся следом в уборную Шепард возник обеспокоенный саларианец. Коммандер со страхом и надеждой резко обернулась к нему, в эмоциональном напряжении позабыв, что вся ее одежда осталась в спальне. Впрочем, Мордин едва ли придал значение приличиям и, отстранив с дороги женщину, без промедлений направился к скорчившемуся на четвереньках у унитаза турианцу.
Мордин тихо хмыкнул, постукивая пальцем по губам, и не спешил оказывать первую помощь, поскольку в ней уже отпала необходимость. Дыхание Гарруса постепенно выровнялось. Он сидел на полу, все еще держась за грудь, затем медленно поднял голову на коммандера, и виновато пожал плечами:
- Извини...
Шепард опустилась на пол рядом с ним, обеспокоенно заглянув в глаза. Гаррус отвел взгляд:
- Эээ, не донес немного, сейчас уберу, - смущенно произнес он, кивая на крупный неоднородный сероватый комок на кафеле.
- Я полагаю, что мое присутствие уже излишне, Шепард, - уточнил саларианец, деликатно отвернувшись от обнаженной парочки. - Понимаю ваше состояние: безосновательная паника, отсутствие знаний о физиологических особенностях турианцев... Не представляет угрозы здоровью, нормальный процесс, перешлю на личный терминал данные для расширения кругозора во избежание дальнейшего недопонимания.
Коммандер нахмурилась, сверля недоуменным взглядом спину стоящего в дверях Мордина. Воспользовавшись ее замешательством, Гаррус аккуратно и проворно подцепил странный серый сгусток и отправил его в унитаз.
Шепард недоуменно проследила за его действиями, затем глубоко вздохнула и, сжав пальцами виски, обреченно покачала головой:
- Таак, а теперь вы оба объясните, что это все значит!
- Все в порядке... извини, Шепард, если испугал, - с искренним раскаянием повторил турианец.
- До смерти испугал, Гаррус, - подчеркнула женщина, обвинительно наставив на него палец.
- Особенности турианской физиологии, - отрывисто пояснил Мордин, не оборачиваясь в сторону коммандера. - Проще понять, если знакомы с пищеварительной системой земных хищных птиц, Шепард. Комки жестких остатков пищи, необходимые для нормальной работы желудка. Как уже говорил, перешлю подробные материалы.
Решив, что смог успокоить озадаченную женщину, саларианец предпочел тактично покинуть капитанскую каюту. Шепард лишь покачала головой, слыша позади себя звук смыва унитаза и тихое шуршание туалетной бумаги, когда Гаррус начал смущенно оттирать крошечное пятнышко на полу.
- Знаешь, я думала, у меня визуальные галлюцинации: на Тучанке во время перестрелки ты отковырнул и отправил в рот кусок бетонной баррикады... Значит, мне не показалось, - хмыкнула Шепард. Гаррус лишь невозмутимо пожал плечами, словно и не считал нужным комментировать очевидность сего наблюдения.
- Каких еще сюрпризов мне от тебя ждать, Вакариан? - грозно поинтересовалась коммандер, скрестив руки на груди. Турианец исподлобья взглянул на нее, затем потупил взор и серьезно произнес:
- Пожалуй, стоит рассказать тебе про линьку...

@темы: произвед, мяс-эффект, хе-хе

---

Пикспам

еще пикспам по МЕ

Инфа к размышлению
















И артовый ответ на порядком заколебавший скрин



Вынесло

@настроение: нерабочее

@темы: прелесть какая!, пикспам, мяс-эффект, хе-хе

---

Мыши плакали и кололись

Вот дернул меня черт под эмоциями от игры начитаться фиков про Гарруса. В очередной раз убедилась, что, пожалуй, не существует ни одного фика в фандоме, где его характер передали бы достоверно. Он же классический Габен (дуал меня-гекслички, да!), замкнутый и немногословный, выражающий эмоции делом, а не слезными серенадами. Но нет же: даже самые многообещающие фики скатываются в долгие и нудные разговоры о трепетной любви и прочие душевные метания...
Вообще для Гарруса подвиг в этих отношениях даже не в самом ксеноконтакте, а в необходимости его обсуждать. И он действительно мучается, подбирая слова, и за парагонское прерывание кат-сцен, пока он мнется, нужно давать сразу десяток баллов. Он же довольно простой в исполнении персонаж, ну почему фоннаточки обвешивают его романтичными розовыми соплями, как новогоднюю елку? Фу, бесит...

@темы: hurm..., мяс-эффект

---

Демоны на острие иглы. Глава 31.

Демоны на острие иглы
Автор: Rina_Nettle
Фандом: Fallout New Vegas
Персонажи: жКурьер, Вульпес Инкульта
Жанр: AU
Размер: макси
Статус: в работе

предыдущая глава


Глава 31.
Другие времена.

Прочитанные документы не пролили свет на планы покойного диктатора, в стопках бумаг не нашлось ничего, напоминающего завещание — возможно, Цезарь хранил наиболее важные записи отдельно от архивов, или их уже успели изъять либо глава преторианцев, либо легат.
Тихий шорох за спиной прервал исследовательскую деятельность Инкульты.
Луций приоткрыл край полога и заглянул в спальню диктатора, фрументарий напрягся и резко вскинул голову, стремительно обернувшись в сторону мужчины. Повисла неловкая пауза.
Преторианец недоверчиво покосился на бумаги в руках Вульпеса, решившего в его отсутствие самовольно ознакомиться с не предназначенными для чужого взора записями. Под его неодобрительным взглядом Инкульта предпочел изобразить непоколебимое спокойствие, будто и не оказался застигнут с поличным на совании носа не в свое дело. Глядя прямо в глаза Луцию, Вульпес источал абсолютную уверенность, будто у него не только имелось полное право здесь находиться, но и беспрепятственно изучать документы. Шпион и раньше использовал сей несложный прием: подобный блеф, как правило, сбивает с толку и зарождает сомнения в целесообразности праведных претензий. Как и случилось с главой преторианцев: Луций предпочел проигнорировать инцидент, отказавшись от любых замечаний по поводу излишне активной любознательности фрументария.
- Все в сборе, Ланий уже в лагере, - хмуро оповестил мужчина, демонстративно ожидая, что Вульпес прекратит свои поиски и отправится в штаб вслед за ним.
Инкульта отложил бумаги обратно на стол и с нарочитой аккуратностью выровнял стопку. В несколько шагов оказался рядом с преторианцем, заговорщицки поманив его к себе.
- На минуту, Луций, - многозначительно понизив тон, произнес он. - Знаешь ли, есть некий животрепещущий вопрос, в свете текущих событий не требующий отлагательств.
Преторианец скривил губы, выказывая свое негативное отношение к любым задержкам и излишней болтовне: всеми мыслями он уже настроился на грядущий офицерский совет. Впрочем, мужчина все же задержался, заинтригованный просьбой. Вульпес подошел к преторианцу вплотную и, наклонившись к его плечу, вкрадчиво поинтересовался:
- Меня интересует, Луций, чьей идеей было устраивать обыск в моей палатке?
Телохранитель диктатора отстранился, сверху вниз смерив пристальным взглядом фрументария. Инкульта терпеливо ждал; скрестив руки на груди — проступившее на лице Луция смятение не утаилось от его внимания. Тихо вздохнув, преторианец потупил глаза и все же вынужденно признался.
- Моя идея, извини. Последователь Апокалипсиса сказал, что для операции нужны еще стимпаки: я предположил, что они могут иметься у тебя. Пойми правильно — я не обвинял тебя в их использовании, Инкульта; просто ты любишь собирать всякую профлигатскую дрянь для своих экспериментов, ну я и подумал...
- Понятно, - мрачно отозвался Вульпес, и после паузы задумчиво добавил, исподлобья пристально глядя на Луция. - Только объясни, друг мой, почему лекарства искали не в моей аптечке, а среди личных бумаг, меж страниц книг и в стопках нижнего белья? Кого мне благодарить за столь дотошную ретивость?
Преторианец нахмурился, недоверчиво глядя на собеседника. Инкульта понял, что сказанное им до этого момента являлось чистой правдой, а новые подробности поставили мужчину в тупик. Луций протяжно хмыкнул:
- Странно. Распоряжения об обыске отдавал самолично легат, ты сможешь узнать у него имя исполнителя и наказать нарушителя соответственно.
Вульпес сжал губы и хмуро отрезал:
- Спасибо, учту.
Луций пожал плечами, словно тем самым пытаясь продемонстрировать свою непричастность к затруднительной ситуации. Несмотря на очевидную вину, ему явно не улыбалось становиться участником непростого затяжного конфликта.
Инкульта развернулся к выходу, завершая неприятный для обоих разговор. Луций последовал за фрументарием.
Очевидно, что обыск в палатке шпиона происходил отнюдь не по личной инициативе посланного на сие деликатное задание легионера. Здесь не обошлось без прямого приказа: помимо стимпаков поискать еще что-нибудь интересное. Вульпес верил в рассказанную Луцием версию событий: хоть и знал, что глава преторианцев на деле куда проницательнее, чем привык демонстрировать, за долгие годы вжившись в роль недвижимого немого истукана за спиной диктатора. Мимо ушей Луция протекало множество любопытных разговоров, и у мужчины хватало ума, чтобы не показывать свою осведомленность о подковерных интригах внутри легиона. Изображая недалекого парня, телохранитель все же направил Инкульту по весьма определенному следу, и Вульпес склонен был всецело доверять его утверждению о причастности Лания к произошедшему. Эта версия совпадала с его собственными опасениями, к тому же вряд ли преторианец лгал: старина Луций умеет искусно разыгрывать лишь одну роль — туповатую декорацию, поскольку прочие, более сложные амплуа ему удаются слабо.
Но для каких целей Ланию понадобился компромат на главу фрументариев? Легат прекрасно знал, что Цезарь доверял своему шпиону и ни разу не усомнился в его преданности легиону. Если Мясник окажется столь мелочен, что с готовностью поставит личную неприязнь превыше общих целей и попытается устранить Инкульту с занимаемого поста, то легион определенно ожидают не лучшие времена под столь специфично-избирательным руководством. Что же, очень скоро Ланий лично изложит свои планы; жаль, что у фрументария недоставало времени для подготовки контрмер - он уже заранее предчувствовал, что таковые при вырисовывающемся раскладе понадобятся.
Вульпес покинул спальню и неспешно обогнул трон диктатора, оглядел собравшуюся в штабе группу, сдержанным кивком головы поприветствовал центурионов. Стараясь держаться на виду, встал ближе к центру претория, перекинулся парой фраз со знакомыми офицерами. При желании Вульпес умел оставаться в тени: настолько незаметным, что по прошествии собрания большинство даже не могло припомнить факта его присутствия в общих рядах. Сейчас его целью значилась прямо противоположная тактика: оказаться в центре внимания. Поздновато налаживать дружеские отношения со всей этой публикой, но когда на кону собственная жизнь, то приходится цепляться за любую возможность. С некоторой горечью Инкульта осознал, что среди десятка офицеров высшего командования вряд ли найдется хоть пара человек, чьей поддержкой он смог бы уверенно заручиться.
Солус, Марций, безобразно располневший Воронье Перо, недавно лишившийся глаза Квинт Децим, Латро, Томпсон, Вектис, позевывающий Кривой Коготь, призванный на совет с обходного ночного дежурства. Хмурый Луций застыл в углу палатки, с тоской разглядывая пустующий трон. В ряды боевых командиров затесался лагерный квестор, в стороне с ноги на ногу переминался изрядно смущенный опцион* девятой центурии, замещающий раненного командира. Остальных офицеров глава фрументариев не знал: люди с восточных фронтов, пришедшие вместе с Ланием; некоторые лица казались смутно знакомыми, но имен Вульпес не помнил. Судя по безрадостным взглядам мужчин из форта легата, они уже были осведомлены о смерти Цезаря.
Разыгрывая интерес, Инкульта осведомился у Джона Солуса, как обстоит положение с осадой бункера Братства Стали. Тщеславие старого ветерана было столь же широко известно, как и его скверный нрав. Центурион успел воодушевленно поведать о жестоких казнях пойманных врагов - запоздало возвращающиеся к разгромленному бункеру рыцари Братства при виде изуродованных тел товарищей либо поворачивают обратно в пустоши, либо впадают в ярость, что часто воздействует на эффективность предпринимаемых ими ответных атак. Стандартная тактика легиона: поселить страх в сердце врага. Инкульта искренне одобрял и даже сумел вставить несколько рекомендаций из личного опыта. К сожалению, их беседа прервалась довольно быстро: прежде, чем Вульпес в должной мере наладил контакт, добиваясь лестью симпатии центуриона.
Шум у внешнего поста охраны, тяжелые шаги, мигом воцарившееся в штабе почтительное молчание. Размеренно позвякивая сочленениями громоздкого металлического доспеха, в преторий вошел легат.
Офицеры резво расступились, давая Ланию дорогу. Не глядя по сторонам, легат прошел сквозь живой коридор старшего командного состава легиона, и Вульпес успел в который раз подивиться, с какой напряженной хищной грацией двигался этот массивный человек. Словно охотящийся коготь смерти, уже почуявший в сухом ночном воздухе слабый запах крови.
Решительным шагом Ланий приблизился к увенчанному пиками креслу Цезаря и неожиданно для присутствующих опустился на одно колено, преклонив голову перед пустым троном. Правый кулак прижат к сердцу, пальцы левой руки осторожно, едва ли не со священным почтением коснулись самого края отороченного мехом сидения. Прошла минута в тишине; два закованных в тяжелую перчатку пальца неподвижно застыли на пустом троне диктатора. Лицо мужчины нечитаемо за пластиной золоченого шлема, но Вульпес многое бы отдал, чтобы узреть сокрытое под маской выражение: скорбь, растерянность или даже самодовольная усмешка?
Никто не осмелился мешать безмолвной сцене, задавать вопросы, перешептываться за спиной у преклонившего колено легата, но меж рядов офицеров уже витала плотная, почти осязаемая тень тревоги. На озадаченных лицах проступало смятение.
Не меняя позы, Ланий чуть приподнял голову. Приглушенный маской голос прозвучал отчетливо и резко в тишине претория:
- Цезарь мертв.
Никто не двинулся с места. Те, кто уже был в курсе, украдкой потупили взгляды, на лице прочих читался шок, предвестник еще неосознанного ужаса.
Ланий медленно выпрямился, оборачиваясь к центурионам. Глаза сверкнули из щелей маски, когда он неторопливо, свысока оглядел собравшихся: немногие выдерживали прямой зрительный контакт. Даже сквозь узкие прорези устрашающего шлема явственно ощущался его пристальный цепкий взгляд, под давлением которого хотелось невольно съежиться, стать как можно незаметнее.
- Марс посылает нам тяжелое испытание: отныне мы лишены присутствия божественного посланца, - низким баритоном провозгласил легат. Вульпес заметил, что большая часть центурионов восприняла религиозную подоплеку речи без тени скептицизма.
- Больше не будет поддержки, Сын Марса исполнил свою миссию. Настала пора самостоятельно встать на ноги и явить миру все, чему научил нас Цезарь, - голос Лания звучал твердо и убедительно, вселял уверенность. Он вновь неспешно окинул взглядом замерших легионеров: особенность его маски заключалась в невозможности определить, куда в данный момент смотрит ее носитель - на соседа рядом или в упор прямо на тебя. Легат сделал пару шагов вдоль строя центурионов, Вульпес видел, как сжались его огромные кулаки.
- Захват дамбы станет истинной проверкой нашей мощи, нашей силы духа; мы должны доказать, что легион выстоит, преодолеет все посылаемые трудности. Это лишь очередное испытание, которые каждый из нас всегда выдерживал с честью; под флагом Быка, во славу Марса мы с достоинством примем на себя возложенную ответственность. Эта армия сметет любые преграды, и мы принесем на земли профлигатов кровь и огонь, как того желал наш господин.
«В таком случае, ты понимал слова Цезаря чересчур буквально, ограниченный ты кусок мяса», - мысленно вздохнул Инкульта. И все же Вульпес вынужденно признал, что у Лания наличествовали задатки оратора: для этой кучки вояк звучал он довольно убедительно. Несмотря на очевидные проблемы с риторикой, легат действительно кое-что успел перенять от Цезаря: а именно - умение вдохновить толпу.
- По ту сторону реки нас ждет огромная страна, населенная изнеженными, аморальными тварями, недостойными даже плевка раба. Они вооружены, у них есть укрепления, где они могут трусливо прятаться, страшась открытого боя. Не стоит недооценивать противника: их сила не уступает мощи легиона, но они заведомо проиграли - в их сердцах прочно угнездился страх. Легион принесет закон на земли запада, развеет пеплом их города... Великий Марс наблюдает за нами, и возложенные им надежды не напрасны - все мы были избраны не напрасно!
Фрументарий сохранял непроницаемое выражение лица, стараясь не выдавать обуревающих его противоречивых эмоций. Ланий действовал решительно и напористо, он не дал центурионам опомниться, осознать факт смерти Цезаря — по крайней мере, легат вселил в них уверенность, что без диктатора не наступит ни конец света, ни конец легиона. Уже за сию оперативную поддержку Инкульта преисполнился благодарности к Ланию: легион будет жить. И все же его примитивное понимание планов покойного главнокомандующего беспокоило фрументария. Этот человек незаменим как мощное звено единой цепи, но не как вершина пирамиды, последняя инстанция. Его действия необходимо срочно брать под контроль, иначе самоуправство Лания дорого обойдется легиону.
- Я поведу вас за собой на дамбу, и там мы создадим новую плотину - из тел профлигатов. Я заставлю их бежать в страхе до самого океана, и наши воины будут преследовать их, пока великие воды не побуреют от крови.
Сдержанные кивки опытных ветеранов ознаменовали одобрительную поддержку сей пламенной речи. Ланий не мог устоять на месте, тяжелой поступью прохаживаясь по преторию перед офицерами. Типичная центурионская привычка: будто осматривал строй непутевых солдат, выискивая любую мелочь для придирки, и это беспокойное мельтешение взад-вперед отнюдь не добавляло солидности легату. Словно хищник, рыскающий вдоль прутьев клетки — только не внутри загона, а снаружи: голодный ночной охотник, прогуливающий вокруг запертого ягненка. Инкульта вновь подумал, насколько Мяснику не хватает выдержки, его импульсивность отнюдь не соответствовала аналитическому складу холодного ума стратега, который сможет не просто «гнать профлигатов до океана» с окровавленным мечом наперевес, а приспособит захваченную инфраструктуру и человеческий ресурс в качестве опоры для будущей мирной империи.
Низкий голос Лания заполнял всю палатку, ростом легат превосходил даже семифутового Стация, доминирующе возвышаясь над офицерами. Легата было как-то... слишком много. Явственно проступал контраст с Цезарем, отличавшимся довольно скромным телосложением; диктатору присущи были сдержанные, скупые жесты, выдержка истинного императора, но зато какой энергией и мощью были наполнены его слова! Цезарь говорил мягко, и чем тише и ласковей звучал голос, тем красноречивее проступала подспудная угроза. Он мог сломить человека, не пошевелив и пальцем: настоящая сила всегда сокрыта внутри, но не снаружи.
Ланий бесспорно подавлял одном лишь своим видом: любой мужчина здраво просчитает ничтожность своих шансов в физическом противостоянии с подобной мускулистой громадиной, но даже инстинктивную опаску Инкульты все же превосходило тщательно скрываемое презрение к незамысловатой прямолинейности этой говорящей горы мяса и мышц. И отчетливое осознание своего превосходства в интеллектуальном плане: Вульпес даже не был уверен, что Ланий умеет читать и писать, что жизненно необходимо для любого лидера столь крупного формирования. Данный ощутимый перевес отнюдь не располагал фрументария к безоговорочному преклонению перед легатом. Разумеется, Ланий далеко не дурак: он искусный тактик, он знает цену своей подавляющей мощи, умело использует авторитет, но в некоторые аспектах этот человек так и остался примитивным дикарем отсталой племенной общины.
- Цезарь мертв, - повторил Ланий, - но его место не может пустовать. Легиону нужен вожак: человек, который поведет армию за собой. Как легат, я обязуюсь взять на себя руководство. Как и было предначертано, я возглавлю штурм дамбы — ничто не повлияет на уже озвученные ранее планы и назначенный срок битвы. И я клянусь перед ликом Марса, клянусь над телом покойного Цезаря, что исполню свой долг и приведу легион к победе!
А дальше произошло то, чего боялся Инкульта. Несколько центурионов из легатского лагеря слаженно отсалютовали самопровозглашенному вождю, к ним с разной степенью поспешности присоединялись другие офицеры, один за одним... Все происходило в тишине, никаких хвалебных возгласов, никаких восторженных перешептываний. Уже не существенно, из истинной веры или просто из страха, но они соглашались с единолично принятым решением, прогибались перед Мясником.
Надо отдать должное тому же Квинту Дециму, старине Солусу, скептически настроенному Томпсону, мгновенно насторожившемуся Луцию — никто из матерых ветеранов не горел желанием присягать Ланию, но тот и не нуждался в их поддержке. Легат сделал шаг назад, к трону. Склонив голову, застыл перед креслом, вновь выдержав некую уважительную паузу перед святым атрибутом богоподобного Цезаря. А затем с уверенной решимостью опустился на ощетинившийся пиками трон.
Вульпес изначально ждал подобного исхода, но воочию видеть Мясника, горделиво восседающего на не принадлежащем ему месте, оказалось не просто непривычно, неприемлемо, но и почти больно, словно еще одна холодная игла вонзилась прямо в сердце... Лишь сейчас в полной мере пришло осознание необратимости событий: никто уже не в силах воспрепятствовать Ланию. Цезаря больше нет.
Два особо ретивых центуриона попытались преклонить колено перед новоявленным лидером легиона, но их жест не встретил одобрения. Сам Мясник, похоже, тоже слегка смутился: Инкульта ощутил легкие нотки пошатнувшейся уверенности, нервную напряженность в его жестах. Широкие ладони легли на низкие подлокотники, обитые замусоленной бурой шкурой толсторога; Ланий чуть расслабился, будто испытал облегчение, что удар молнии не поразил его в сей момент за учиненное святотатство. А Вульпес лишь отчаянно и искренне желал, чтобы не рассчитанное на вес легата кресло к драным гулям рухнуло под весом этой затянутой в металлическую броню туши.
- Марс направит мою руку, рассудит справедливость моих притязаний, - глухо объявил Ланий, изучая настороженным взглядом группу людей по центру претория. - Если я окажусь достоин, то Вегас падет, и я буду вправе вести легион дальше на земли людей медведя.
Этот дикарь действительно верил в созданную Цезарем легенду, в «божий промысел», и грядущей битвой оправдывал свои поступки. Словно испытание поединком на арене. Он боялся, что проигрыш ознаменует его непригодность, станет наказанием за попытку занять место Сына Марса - в этом случае его заклеймят самозванцем, если только от растерзанного на дамбе легиона останется хоть малая группка солдат, чтобы было кому клеймить.
«Первая ошибка», - подумал Вульпес. - «Он отрезает себе пути к отступлению». Впрочем, предпочтет ли он вообще отступать? Ланий скорее погибнет в бою, чем встретится лицом к лицу со своим позором в случае поражения. Главе фрументариев совершенно не хотелось продумывать последствия исхода, в котором Ланий выиграет битву и обретет обоснованные полномочия принять на себя титул нового Цезаря. В этом случае у любых противников его власти не останется аргументов: победителей не судят.
Его невысказанные тревожные мысли неожиданно озвучил Луций. Инкульта ждал подобного шага от преторианца, но не предполагал, что этот далекий от политического прогнозирования громила ухватит суть сформировавшегося неоднозначного положения столь скоро.
- Ты не должен забывать, Ланий, что у Цезаря есть законный наследник. Октавиану принадлежит этот трон, не тебе.
Томпсон согласно кивнул, Квинт Децим будто в знак поддержки шагнул за спину преторианца, Солус скрестил руки на груди, с интересом изучая реакцию легата на выпад. Рьяно присягнувшие ранее центурионы растерянно переглядывались, словно стадо толсторогов, пастуха которых взяла в кольцо стая койотов. Кулаки Лания с силой сжались на меховых подлокотниках; Вульпесу казалось, что даже металл маски исказился от гнева, но мужчина все же сдержал кипящую ярость, его голос звучал напряженно, но не срывался на повышенные тона:
- Как ты смеешься обвинять меня? Я скорее позволю сожрать себя заживо крысам, чем предам потомка Марса! Сыну Цезаря принадлежит власть, но он не поведет воинов за собой: ни через двое суток на дамбу, ни через два года на Шейди Сендс! Это дело мужчин, а не детей, Луций.
Преторианец открыл рот, чтобы возразить, но легат решительно оборвал его, не позволив вымолвить ни слова.
- В мальчишке течет божественная кровь, но ребенок не должен вести на смерть зрелых мужчин, сейчас он не способен встать во главе легиона. Я - лишь легат принадлежащей Октавиану армии, но я положу к его ногам запад, и собравшиеся здесь ни на миг не отступятся от своей клятвы, - прогремел Ланий, грозно сверкнув глазами. Преторианец не выказывал ни малейших признаков испуга перед гневом Мясника, но и контраргументов против доводов легата у него не находилось.
- Пожалуй, он и вправду еще молод, чтобы полноправно принять руководство, но ему необходимо учиться, - после кратких размышлений произнес Луций, неприязненно глядя на Лания. - Мальчика необходимо привести в форт: пусть пообвыкнет, прочувствует вкус солдатской жизни, и тогда Октавиан гораздо раньше, чем через два года, сможет самостоятельно командовать легионом.
- Все мы в курсе состояния его здоровья, Луций, - осторожно встрял в беседу Воронье Перо. Последним его назначением являлся гарнизон Флагстаффа, где центурион успел изрядно обрасти жирком поверх былой мускулатуры, но на данный момент именно этот человек располагал наиболее полными сведениями о положении дел в столице, и в частности, владел информацией о единственном сыне Цезаря.
- Уже сейчас мальчишка намного слабее своих сверстников, его воспитывают женщины, никуда не отпуская от себя, - произнес Воронье Перо, покосившись на легата, который коротким кивком предоставил ему немое позволение продолжать. - Его приступы не проходят с возрастом: ни лекарства, ни молитвы не имеют действия. Октавиан не может выдержать тренировку с оружием, даже сообразную по нагрузке его телосложению. Не лучший вариант для легиона, Луций, далеко не лучший...
- И что ты предлагаешь, снять наследника Цезаря со счетов? - недобро прищурившись, осведомился преторианец, резко обернувшись к центуриону. Тот пожал плечами:
- Выждать, пока закончится кампания. Октавиану нечего делать на поле боя, ему впору учиться управлению у сенаторов, а войну предоставить тем, кто в этом деле хоть что-то понимает. Сын Цезаря должен оставаться в столице, пока мы не разгромим профлигатов.
«И, тем временем, он растеряет весь свой авторитет и любые шансы прийти к власти, поскольку люди привыкнут видеть Лания на должности их лидера», - мрачно подумал Вульпес.
Когда легат захватит запад, станет общепризнанным героем, ничто уже не вернет мальчишке былых прав: в лучшем случае его будут держать при храме Марса в качестве живого идола. В худшем Ланий постарается устранить потенциальную конкуренцию, пока ребенок не вырос и в нем не проснулись амбиции. Наверняка это понимал и Луций, но бросаться подобными обвинениями в лицо Мясника приравнивалось бы к прямому вызову, а исход поединка лидера преторианцев с легатом никто не решился бы предсказать с однозначной точностью. Вероятно, оба просто покалечили бы друг друга, а после гибели Цезаря потеря верхушки командного состава являлась недопустимой для легиона: гораздо проще сразу сложить оружие, радушно принять в форте республиканскую делегацию и добровольно капитулировать.
Луций растерянно молчал, понимая, что раунд проигран. Возможно, даже не раунд, а вся партия; непрочный фундамент его доводов сметен, так и не сподобившись закрепиться раствором аргументации. Фрументарий тихо вздохнул: настала пора и ему выйти на сцену. Если преторианца не поддержать сейчас, то момент может оказаться безвозвратно упущен, а роли распределены.
- Ничто не мешает Ланию взять ребенка под свою опеку, - задумчиво заметил Инкульта, делая шаг вперед. - Кто, как не легат, сможет обучить Октавиана военному делу: лучшего учителя быть не может.
- У меня есть встречное предложение, - глухо произнес Мясник, игнорируя Вульпеса и исподлобья глядя на бывшего телохранителя диктатора. - Обучать его сможет Луций, который по воле Цезаря должен заменить ребенку отца. Как опекун, ты обязан находиться рядом с Октавианом: тебя ждет долгая дорога во Флагстафф, преторианец, и покинуть форт ты должен до начала штурма. Я не могу рисковать твоей жизнью, Луций, ибо в случае моего поражения ты останешься единственным, кто сможет организовать оборону Аризоны.
Вульпес видел, как лицо бывшего телохранителя Цезаря ошарашенно вытянулось: преторианец и предположить не мог, что Ланий осмелится на подобный ход. Спустя миг на смену растерянному удивлению пришел гнев. Челюсти напряглись, на лбу вздулись вены, высокие скулы очертились резкими линиями. Лания ничуть не встревожила ярость опытного воина, едва сдерживающегося на месте, чтобы не рвануться вперед, вцепляясь легату в горло.
- Не забывай, Ланий, что я все еще офицер легиона, лидер императорской гвардии и командующий артиллерией! - прогремел Луций, делая шаг вперед. - Мое место в строю, с моими солдатами — я поведу их в бой и никто иной!
Мясник не шевельнулся, не отшатнулся ни на дюйм. Он продолжал свою речь как ни в чем ни бывало, полностью игнорируя гнев Луция, сжавшегося и напрягшегося, словно взведенная пружина.
- Нет незаменимых людей, к тому же гвардия, как правило, не вступает в битву — тебе не хуже моего известно, что «лучшими из лучших» преторианцы были год, два, десять лет назад... подпирание стен штаба вместо боевой практики отнюдь не благотворным образом сказывается на форме и навыках. И... артиллерия, Луций - это сломанная гаубица, которая до сих пор не совершила ни единого выстрела; ты ведь не всерьез насчет нее?
Инкульта готов был поклясться, что в этот момент под маской Ланий скрывал саркастическую ухмылку. Впрочем, сей настрой не продлился долго; Мясник резко рубанул ладонью по воздуху, ставя точку в накаленном споре.
- Я не могу по прежнему использовать для своей защиты людей, которые ранее присягали Сыну Марса: преторианская охрана будет распущена, - жестко объявил легат, и Инкульта явственно осознал, что вот оно, начало конца. Луций растерянно молчал, неподвижно застыв перед троном. Не мог вымолвить ни слова, лишь в бессильной ярости сжал побелевшие кулаки. Фрументарий стоял в двух шагах от мужчины, и сейчас ему очень хотелось предупредительно удержать его за локоть — только не сорвись, не наделай глупостей. Однако, Вульпес не двинулся не с места, не рискуя привлекать к себе внимание.
- Томпсон, - отрывисто бросил легат, обернувшись к центуриону. - Я хотел бы видеть тебя во главе своей охраны. К полудню предоставишь мне список кандидатур, а после отбора мы устроим им проверку на арене.
Центурион почтительно склонил голову, определенно польщенный предложением — мужчина мгновенно позабыл свой былой скептицизм по отношению к правомерности притязаний легата. Оппозиция терпела крах: стремительно и бесповоротно.
По рядам офицеров пробежало волнение: кто-то поздравлял повышенного в ранге центуриона, дружески похлопывая по плечу, большая часть все еще сохраняла показной нейтралитет, при этом явно склоняясь на сторону сильнейшего, некоторые с сочувствием смотрели на поникшего Луция, но не осмеливались открыто выступать против озвученного приказа о смещении с должностей. В своей массе центурионы побаивались легата: привычка эта намертво, поперек любой логики прижилась в сознании легионеров, пестуемая скорым на расправу Ланием и самим Цезарем, добавляющего колоритных, мистических штрихов к образу жестокого и практически непобедимого генерала. Даже если Ланий сейчас на совете приговорит весь офицерский состав к децимации, то центурионы, вероятно, даже не воспротивятся подобному распоряжению: отправятся на смерть, как бараны на убой. Знаменитая армейская дисциплина: преимущество и проклятие легиона. Вульпес уже осознал, что отныне любое решение Мясника станет законом.
- Далее: мне понадобится человек, способный взять на себя функции моего помощника, - объявил Ланий, чуть сдвинувшись и устраиваясь удобнее на троне. Его ладони жестко и уверенно сжимали подлокотники: он уже привык к новому положению, хотя парой минут раньше Вульпесу казалось, что Мясник вот-вот вскочит с трона, чтобы по привычке сверху вниз, с высоты своего роста грозно воззриться на стоящего перед ним Луция.
- Мой заместитель, правая рука. Второй легат, - продолжал Ланий.
Инкульта подивился искусной формулировке: новый лидер легиона всячески подчеркивал, что его положение на ступенях власти не изменилось, он так и остался на прежней должности, лишь приняв на себя дополнительную ответственность. Легат для легата... он звучал пародией на самого себя, неужели никто не замечал столь простой трюк?
Центурионы замерли в ожидании: каждый втайне надеялся, что именно он может оказаться удостоен повышения, почетного поста: второй человек в новом легионе.
- Я могу положиться лишь на опытного воина, который уже успел заслужить мое уважение, полное доверие Цезаря и почитание солдат. На тебя ранее была возложена честь вести в битву первую центурию, Джон Солус, теперь ты возьмешь под свое командование все это нерадивое стадо. Кто, как не ты, сможет вбить в них толк!
Старый ветеран протяжно хмыкнул, по привычке проведя ладонью по коротким пепельно-седым волосам. Вульпес знал, что центурион давно ждал этого момента, в свое время негодуя, что на причитающую ему за многочисленные подвиги должность легата четыре года назад вместо него назначили Мясника. Тогда Цезарь сделал ставку на молодость, но сегодня Солус наконец-то мог взять долгожданный реванш.
Центурион сделал шаг вперед; он определенно выглядел польщенным столь заманчивым предложением, и Вульпес понял, что единственная серьезная альтернатива на роль лидера легиона отныне отсутствует. Этот здоровенный громила в стальной маске оказался не так туп, как предполагал Инкульта: ублюдок все рассчитал заранее; стоило признать, что партию он разыграл безукоризненно. Скрепя сердце, фрументарий вынужденно согласился, что кандидатура нового «легата для легата» являлся оптимальным выбором: Солус толковый командир, в его подразделении всегда царила безукоризненная дисциплина. Своей жестокостью в муштре он мог сравниться с Ланием, солдаты боялись престарелого центуриона, и в своей слепой, истовой преданности легиону Солус являлся отличным примером для подражания. Цезарь всегда благоволил ветерану, доверяя ему самые сложные поручения. Пожалуй, с Солусом можно иметь дело: несмотря на показную жесткость, центурион падок на лесть, фрументарий мог исподволь управлять заместителем Лания себе во благо, продвигая собственные проекты через Солуса, а не обращаясь напрямую к Мяснику. Если с нынешним легатом что-то случится — разумеется, «легат» он теперь только на словах, а на деле является новым Цезарем — то его место займет Солус: гораздо более удобный вариант. По крайней мере, наиболее управляемый и предсказуемый вариант изо всех немногочисленных представленных кандидатур.
- Первой центурии нужен новый командир, - резонно заметил легат, чуть подавшись вперед и выискивая кого-то в толпе. На одну тягучую секунду Вульпес ощутил, что взгляд Лания остановился на нем — фрументарий невольно замер, внезапно почувствовав себя, словно муха под занесенной над ней булавкой. Но спустя миг мужчина отвернулся и провозгласил свое решение, одновременно повелительно подозвав к себе иную персону из-за спины фрументария.
- Вектис, ты великолепно справился с ведением наступления на южном фронте — думаю, на тебя можно положиться.
«Вот и Стацию достался кусок пирога», - подумал Вульпес, мрачно покосившись на своего былого соратника по контубернию. Но в следующий момент фрументарий ощутил парализующий холод, словно за шиворот ему выплеснули ведро ледяной воды.
- Я намерен назначить командиром первой центурии Инкульту, но поскольку он давно отвык от армейской жизни, больше ошиваясь по профлигатским притонам, чем уделяя внимание тренировкам, то первый месяц, Вектис, он будет твоим опционом: пусть вольется в привычное русло под твоим началом. После, когда ты сочтешь, что навыки Вульпеса восстановились, он займет присущее ему положение командира первой центурии.
Во рту пересохло, побледневший Инкульта с усилием сглотнул несуществующую слюну, чувствуя, что не может шевельнуться. Замер, будто истукан, не в силах двинуть даже пальцем и вымолвить хоть слово. Ему искренне хотелось верить, что он ослышался, но Ланий развеял любые его сомнения.
- Нас ждет честная битва, настоящая война, где мужчина должен встречать своего врага лицом к лицу, а не мелочно вредить исподтишка. Легион должен подчинять и покорять по праву сильного, а не обманом. То, что произошло на Стрипе — это методы трусов: легионер должен иметь мужество убить своей рукой и принять ответственность за свои деяния, достойно ответить на контратаку ответным выпадом. Вся эта непомерно разросшаяся система агентов-фрументариев является позором для легиона! Они давно потеряли любое представление о своем долге: многие годы работают под прикрытием и вполне откровенно начали неподобающе тяготеть к стилю жизни по ту сторону баррикад. Они уже не легионеры, для предателей нет места в рядах армии Марса!
«Да ты в своем уме, Мясник?! Недалекий примитивный ублюдок, что за чушь ты несешь?!»
- Эти люди доставляют нам информацию напрямую из военного штаба НКР, - твердо возразил Вульпес, едва узнавая собственный голос, напоминающий звериное рычание. - Они докладывают нам о каждом шаге противника, о передислокациях войск, и поверь мне, Ланий, никто из них не испытывает радости от пребывания в постоянном окружении этих аморальных тварей! Они жертвуют собой ради легиона, ради каждого солдата, который проживет лишний день благодаря вовремя предоставленной информации о планах республиканцев.
- Ты сражаешься словами, Вульпес, как и все люди под флагом медведя, - с усталой горечью произнес легат. Оскорбительно резануло звучащее в его словах сожаление, почти жалость. И Инкульта уже понял, что не сможет переубедить этого человека. - Я надеюсь, ты столь же умело обращаешься и с привычным оружием, фрументарий, поскольку я предоставляю тебе привилегию, назначая центурионом. Ты ведь закончил службу в ранге декана, не так ли? Разве это не повышение?
- Мое прежнее назначение принесет легиону куда больше пользы — ни одна кампания не может вестись вслепую, без шпионажа. Это... самонадеянно! Мы уже не воюем со стадом полуголых дикарей, ничерта не смыслящих в тактике... да без поддержки изнутри республиканцы сметут нас, как слив унитаза горку дерьма!
Инкульта осекся и замолчал, неожиданно осознав, что взывает к человеку, в жизни своей не видевшему функционирующий ватерклозет. Эта сумбурно мелькнувшая мысль почему-то вселила тоску и глухое отчаяние: хотелось то ли выть, то ли вцепиться в горло Ланию, наплевав на физический контраст и силовое превосходство оппонента. И молотить его головой об этот гребаный трон до тех пор, пока в непробиваемую башку не втиснется хоть крупица здравого смысла.
Возможно, переживания отразились на его лице: Вульпес почувствовал, как кто-то осторожно коснулся его плеча. Луций. Экс-лидер преторианцев предупредительно смотрел на Инкульту, безмолвно призывая того успокоиться. Жестокая ирония: не так давно фрументарий сам готов был усмирять телохранителя Цезаря в момент тяжелого потрясения.
- Ты желаешь оспорить мое решение? - вкрадчиво поинтересовался Мясник. Фрументарий прекрасно знал этот тон: последнее предупреждение перед смертельным броском. - Возможно, ты намерен доказать свою правоту поединком: в этом случае, Марс рассудит нас на арене, Вульпес.
«Да имел я твоего Марса, тупой идиот! Хватит прикрываться сказкой и приплетать религию в качестве оправданий!»
Глубокий вдох. Ногти до боли впиваются в ладони, а ноги все еще тяжелы и неподвижны, будто до самых бедер закованы в чугунные колодки. Горло сводит от невысвобожденного крика. Бывало и хуже, Вульпес, бывало и хуже... Медленный выдох.
Фрументарий мягко улыбнулся, усилием воли вгоняя себя в привычные рамки самоконтроля. Расслабленное пожатие плечами и невинный, уклончивый ответ:
- Мы оба знаем расклад сил, Ланий: разные весовые категории. С тем же успехом ты мог бы поинтересоваться, сломать ли мне хребет прямо здесь или прилюдно.
«Надеюсь, ты сдохнешь на дамбе, ублюдок, и рейнджеры насадят твою голову на штандарт! Только для легиона будет уже поздно... Цезарь, отец наш, почему именно сейчас?..»
- Иного ответа я и не ждал, - спокойно отозвался легат, кивнув в подтверждение своих слов. - Штат фрументариев будет сокращен втрое: все эти люди понадобятся нам в бою. Обсудишь с Фрэнком Аргусом безусловную полезность агентов и передашь ему список тех, кто занимает ключевые позиции. Остальные вернутся в строй — я не собираюсь затягивать кампанию на западе до летней жары, Шейди Сэндс должен пасть раньше.
В сопровождение его слов к Инкульте подошел худощавый пожилой легионер и коротко кивнул в знак приветствия. Вульпес неприязненно воззрился на человека, которого Мясник назначил новым главой фрументариев. Как бы ни было названо это частичное расформирование разведки легиона, по факту под приказом Лания скрывался лишь повод сместить Инкульту с должности взамен своего доверенного человека. Похоже, обыск в палатке ничего не принес, поэтому бывший легат начал действовать откровенно грубыми методами.
- У твоих людей будет две недели, чтобы вернуться в форт, - продолжал Ланий. - Иначе они будут объявлены предателями. Убедись, что они истолковали приказ верно: ослушавшимся и опоздавшим с прибытием пощады не будет.
Вульпес лишь сдержанно поклонился, понимая, что ответить сейчас не в силах. Ни один из его аргументов не возымеет действия — все решено. За его спиной переступил с ноги на ногу и тихо кашлянул Вектис; парень явно разочарован, что не его назначили командовать первой центурией. «Не беда, Стаций: не пройдет и условно обозначенного месяца, как эта должность станет твоей. Ланий не позволит мне занять место центуриона — возможно, сдохну я даже от твоей руки, дорогой друг: это и будет твоей проверкой на лояльность».
- Надеюсь, больше ни у кого не возникает возражений, поскольку на плацу уже все готово для похорон Сына Марса, - жестко произнес Ланий, пристально оглядывая группу офицеров. Мужчины отводили глаза, не желая навлекать на себя гнев легата: легко отделались, в том числе и Инкульта. Всем давно хотелось покинуть преторий и выйти на воздух, отделаться от принудительного давления под взором легата, сулящим лишь неприятные сюрпризы.
Мясник медленно поднялся с трона, звякнув металлическими стяжками брони. Выпрямился в полный рост, возвышаясь над офицерами подобно внушающему трепет литому колоссу.
- Осталась еще одна формальность, - объявил он. Его низкий голос звучал торжественно, почти взволнованно. - Больше не будет никаких тайн и скрытности, никаких секретов. Все вы должны знать, кому подчиняетесь.
С этими словами Ланий поднял ладони и не без усилия снял стальную маску, обнажив бледное, особо не примечательное лицо: без шрамов и жутких уродств, о которых рассказывал Цезарь.
Клочковатая борода, чуть тронутые нитями седины густые усы и бакенбарды. Массивная челюсть, хмуро сдвинутые кустистые брови. Выражение предусмотрительной настороженности в сочетании со спесивой непоколебимой уверенностью разделять и властвовать по праву сильного. Водянистые рыбьи глаза смотрели пристально, тяжело, пронзительно, приковывая к месту в желании затаиться, замереть.
В этот момент Вульпес понял, что именно так будет выглядеть его смерть.


___________
* опцион - помощник центуриона. Как правило, не менее опытный ветеран, способный в любой сложной ситуации принять на себя обязанности центуриона.

продолжение

@темы: произвед, Fallout, Демоны на острие иглы

---

И еще фраза в пространство

Самый главный почесанный кинк в МЕ - это покер! Все играют в покер: Вега, Кайден и Гаррус так точно подтвердили. Меня как тру-адепта в любом фандоме умиляют арты с массовыми алко-покерными посиделками сопартийцев. Господа рисователи, никто не желает ли взяться за сие масштабное полотно? И черт, биовари, выпустите вместо мифических альтернативных концовок и мультиплеера ДЛЦшку с мини-игрой, на Нормандии даже есть шикарный стол для этого безобразия!

@темы: мысли вслух, мяс-эффект

---

Прошла МЕ, свершилось!

Впечатления, эмоции. И вообще не так страшен черт, как его намалевали по отзывам. Сейчас пойду по дайрям наконец-то безбоязненно читать чужие прохождения.

Основное чуйство на протяжении игры:

читать простыню со спойлерами

Сопартийцы, да вы задолбали дохнуть!!!
Концовка: ну почему нельзя пристрелить этого блядского мальчика?!! Меня всегда бесили игровые дети (аве второму фолу, где их можно гасить без зазрения совести!). Вообще что это за прозрачный хрен с горы и почему он распоряжается всем? Откуда он взялся в галактике? Кстати, почему его нельзя убедить в том, что он дурак, на примере мирного разрешения кварианского конфликта? Про его логику уничтожения органиков об жнецов вообще умолчу... ладонь приросла к лицу.
Обидно, что из-за проваленной во второй части лоялки так и не встретила Заида - вот это главный косяк игры ( Вообще мало боев и много трепа, да и игра короткая какая-то, я рассчитывала еще на пару дней... Концовки довольно унылы, мало сказываются предпринятые в предыдущих частях решения - короче, не сравнить с изящностью финальной суицидалки во второй части. Вообще все собранные вместе флоты как-то мало на что влияют кроме выживания Шеп, а хотелось бы более подробного развития сей темы. Те же рахни как-то параллельно мимо прошли: события первой части игнорятся, королева все-равно всплывает так или иначе.
Возмутили ролики финалов, где в конце из рухнувшей Нормандии вываливаются за Джокером Гаррус и men-bear-pig Вега. Эй, парни, вы же только что были с Шеп на последней миссии и сломя голову неслись к лучу! Я думала, вы померли, а вы живые... что является облегчением, но где логика? У меня сложилось чуйство, что они спрятались за углом, а когда ползущая Шеп унеслась наверх на цитадель, сделали high five и вприпрыжку под ручку побежали обратно на Нормандию, предварительно подхватив по пиву из какого-нить разрушенного продуктового автомата. Иначе как они с земли так резво вернулись (бросив Шеп!) и на корабле оказались, когда Джокер начал в панике драпать?
Ну, я понимаю всеобщие стоны, что игра жестока и треплет нервы. Перед финалом и поочередным прощанием со всеми-всеми обстановка накалилась до откладывания кирпичей как минимум на одноэтажный коттедж. Однако в фленте вокруг все так плакали, что я приготовилась к ужас-ужас-ужасу, а получился ужас, да и то невыразительный.
Вообще никто из моих любимых героев не помер, я получила аццкое море плюшек с Гаррусом (хватит на кондитеский цех, долго буду все это добро переваривать), и концовка с красненькими фонариками воодушевляет живучестью Шеп.
Кай Ленг разочаровал в плане ожиданий от персонажа, но впечатлил в плане искусства разрабов - они сумели вызвать у меня такой неподдельный и яростный хейт к нему... Хороший противник, качественный. Больше него меня бесил только вышеупомянутый блядский мальчик (сорри за мат, но я отказываюсь называть его иначе). Вот получаются же у них хорошие злодди, один няшечка Сарен чего стоил! Давайте сюда еще таких сомнительных протагонистов как Логейна и Архи приплетем, и я готова буду поставить биоварям памятник из чистого золота, мои аплодисменты.
Кстати, насчет концовки: наверное, я бы выбрала управление жнецами. А после прохождения всех 3 вариантов склонилась бы к рулящим органикам, т.к. там выжила Шеп. Но в первом прохождении случился некий казус: вконец охреневшая от свалившегося на нее всего-всего Шеп поперлась бочком на светящийся луч, сослепу не заметив боковые мостики к прочим вариантам. Так в луч и ухнула, рассеявшись пеплом над океаном по голактеге: ну, с кем не бывает - извините, был в неадеквате и промахнулсо.
А теперь буду изливать сюда тонну розовых соплей про Гарруса. Это идеальный мущщина! Я хочу от него детей, хоть каких-нибудь, хоть обещанных усыновленных кроганов! *пустила скупую слезу от несбычи мечт, потом вспомнила про концовку с Шеп-инвалидом на все конечности и вновь возгорела надеждой на светлое будущее*. Во-первых это развитие характера от наивного идеалиста из СБЦ до убер-badass с легкой манией величия: это жирный кинк, когда сначала был "такой хороший мальчик, всегда здоровался", а потом выросла циничная турианская задница. У Веги, кстати, есть тот же потенциал, только маленький он еще. Одно из главных впечатлений - это ментальный петушиный бой этих двух засранцев возле кухни с самовосхвалениями и взаимными подколками - такие няши, ну няши же!
В начале игры как-то равнодушно восприняла Гарруса: ну че я, Гарруса не видела, особенно после того, что с ним успели сотворить романтишно настроенные фандомные чудовища. А потом по ходу действа он сумел меня снова зацепить, ну какой мущщина, блин!
Свидание со стрельбой по банкам в моем представлении идеальное свидание: мне нравятся просчитанные безумства. Когда вроде как слегка шалишь, но все под контролем и поведение партнера изначально предсказуемо. Но чего стоило Гаррусу на такое пойти ("я же бывший офицер СБЦ, я нарушаю закон!" ) - в этом столько же отваги и безбашенности, как у интеллигента, который жрет котлету руками и наслаждается глубиной своего морального падения.
Его защита и поддержка Шеп тоже пришлись как нельзя кстати: ни убавить, ни прибавить - без сюсюкания и с должной твердостью. Спасибо Гаррусу!
Еще прочла шокирующий спойлер, что если его не отромансить, то он полезет на Тали. Блин... вот ведь встретились два одиночества! Оба для Шепарда сплошной романсабельный баттхерт: одна в костюме, другой декстро-аминокислотный, сплошные проблемы с интимной жизнью. Может хоть вдвоем им станет веселее без коммандера =\

По остальным дохлым и не очень персам:
Мордину не смогла выстрелить в спину, хотя была против генофага. Его песенка перед смертью - это душераздирающе. Вроде как его можно спасти, если в 1 части помрет Рекс, но на такой обмен я не готова.
Тейн - довольно равнодушно, хотя пафосный момент с молитвой впечатлил. Почти развели мну на поплакать (это из-за музыки, я знаю, в игре она обалденно подобрана - каждый раз неповторимо влияет на настроение).
Лиара - как всегда отмороженная. Хотя по сравнению с первой частью она как вино - с годами только лучше. Ее настырные прифакивания к Шеп все еще вызывают отвращение: ну чего ей спокойно не сидится, озабоченная синяя бабища!
Тали - я ржала, когда опять не показали ее фейс. Талифаны наверняка неистовствуют и рвут волосы на всех местах XD
Рекс - эх, парень, политика тебя испортила... (((
Грюнт - ну хоть он порадовал своей миссией, наконец-то кто-то выжил.
Легион - печально, но не смертельно трагично. Я ограник-нацист, хотя только ради него проапгрейдила гетов.
Заид - хныыык, не было у меня Заида ( И это истинная трагедь!
Джокер и серебряная тетка - блин, я не вижу это как отп. Окстись, Джокер, беги изо всех сил от этой карги!
Миранда - да помирай ты уже быстрее, коза! Хотя никогда не испытывала к ней негатива, во второй части она мне нравилась. Узнала потом, что ее можно спасти, но сцена с бухающей с горя Тали явно стоила ее смерти.
Джейкоб - прошу, свали ты к своей беременной бабе, только не мельтеши. Рада за вас, надеюсь обоих не видеть до начала следующего жнецового Цикла - писят тыщ лет как раз подойдет.
Самара - кажется, Джейкоб тебя искал...
Андерсон - утомил.
Касуми - она у меня куда-то испарилась! В прямом смысле: началась миссию, которую я прохлопала ушами, Касуми стала невидимой и, сорри за тавтологию, с тех пор я ее не видела.
Вега - какая прелесть! Чел-медведо-свин, как по ранним спойлерам мы окрестили его с Мэд, оказался одним из самых приятных сюрпризов игры. Потрясный живой характер, всегда брала его с собой на миссии. Правда его панибратство быстренько пресекла. А еще у него на груди набита эмблема пива "Балтика" - продакт плейсмент, блин! XD Подозреваю, что порой он сидит на корточках в коридорах Нормандии и жрет семки.
Кайден - его принципиальность меня вымораживает. Еще и портил малину косяк из первой части, где Шеп каким-то раком оказалась зароманшена, хотя из каюты выпихнула его пинком под зад и отказалась терпеть распускание рук. В общем, Аленка по старой памяти пытался к ней прифакиваться и был послан. Впрочем, наконец-то до него это доперло и дальше все пошло как по маслу, в конце я даже им прониклась как товарищем.
Джек - она стала такая красивая! В остальном - перемены ей явно на пользу.

Ну, теперь пойду искать ДЛСку с протеанином. А вообще игра какая-то не эпичная. Вторую часть я бы еще не раз с радостью прошла, а эта... может потому, что морально тяжелая, но больше пока не тянет.

@темы: отчет, мяс-эффект

---

Созрели таки на проды. Часть 4.

Красное. Черное. Зеро.
Авторы: Oxxra, Rina Nettle
Фандом: Fallout New Vegas
Жанр: юмор
Аннотация: События после первой битвы за дамбу. Легионер и рейнджер, попавшие вдвоем куда-то в центр мохавской пустыни, кое-как пытаются выживать и не убить друг друга в процессе.

предыдущая 3-я часть (остальные можно найти по ссылкам в предыдущих постах или тегу "произвед" )

Часть 4.

- Эй, хватит, что присосался-то, как к любимой девушке, отпускай фляжку – ещё слюней туда напустишь… Хватит! Все, воды больше нет.
Уфф, подействовало на легионерскую морду, отцепился от горлышка. Теперь обиженно поглядывает исподлобья. Тут мне в голову пришла смешная мысль – а как же его уменьшительно звать? Клавдий: Клав? Лав? Лави?
- Легионер…
- Что тебе? – и обиженно так на фляжку смотрит.
- Как тебя называть, если коротко?
- В смысле?
- Ну вот, смотри, я Андерсон – Андерс, Энди, Эд, Сэнди, Дерри… А Клавдий?
Легионер откашлялся, посмотрел на меня странно, а потом гордо заявил, что это уж и так уменьшительное. На деле его зовут Клавдий Децим Аут Цезарь Аут Нихил Тиберий Максимус Смит. Мне аж поплохело: он сам-то свое имя запомнить и произнести в состоянии или путается периоически?
- Оу… сурово! Тогда, пожалуй, буду тебя Клавдием звать.
Легионер пожал плечами и поежился.
- Знаешь, плуто… в смысле, Андерс, надо бы костер развести.
Ага… костёр. А дерево на растопку где взять? Чую, сейчас этот в ногу раненный отправит меня за сушняком по темноте шарахаться… Так, спокойно. Что Аркейд в таком случае делал, когда делать ничего не хотел? А Аркейд пытался Джули убедить, что и нафиг это не надо.
- Что, гули таки тебе мозги выели, да? Здёсь же зверье дикое, ночные хищники на охоту вышли, их огонь только привлечет. Или, вдруг, во время сбора хвороста мы на них наткнёмся – я-то убегу, а ты? К тому же, сейчас совсем темно, а если подождать немного, то, может, молодой месяц покажется…
Клавдий подумал немного, побурчал, но согласился, что лучше подождать.
Сидим, ждём… холодно только очень. У меня даже плащ ещё не совсем после забега по канализации высох. Но легионеру хуже – я даже отсюда слышу, как у него зубы стучат и дрожат волосатые коленки. Сам виноват – надо штаны носить, как все нормальные парни, у нас бы мальчика в юбке засмеяли… хотя как мы только в убежище 3 не баловались. Помню, однажды на пробу партию у Диксона взяли, а у него руки из задницы и джет слабый – не вставило в принципе. Так Нефи чего удумал: у них, в Нью-Ханаане, все были на религии повернуты, и наркота не приветствовалась. Так он просто дурман жевал там, а по большим праздникам радскорпиона отлавливал и яд скорпионий в чай из сушеного дурмана добавлял. Вот он и в свой слабый джет зафигачил яду скорпионьего для крепости, а всё убежище этим треснулось. Вначале рвало всех, а потом отошли маленько… отошли, и как были, облёванные, стали прыгать, кричать, буйствовать. Не помню, с кого началось, но почему-то начали с себя грязные шмотки скидывать. Некоторые потом оклемались в отходняке: только вот где тряпье оставили, мало кто помнил. Так они в полубессознанке склад одежный распотрошили и вырядились кто во что горазд, никто и не разбирался особо, что из кучи хватает. Старый седой Дюк потом повторно вмазался: как сейчас помню, как прыгал он по столовой в одном носке и желто-зеленом клешеном платье и кричал, что он – полевой командир НКР Ли Оливер.
Наутро всех уже основательные отходняки накрыли, да так сильно, что пятеро парней вообще накрылось, и не откачали. А я все помню потому, что не трескался - «Ночной ужас» не дал. Эхх, сволочь Маленький Паршивец, правильное у него погоняло – паршивец и есть, хороших людей убивает... Ужас мне, как отец был…
- Эй, профлигат?
Молчу. Нет здесь профлигатов. Хочет говорить – пусть нормально обращается.
Клавдий ответа не дождался и снова позвал:
- Профлигат? Ты где?.. - и обеспокоенно начал по сторонам вертеться. Ну да, ему меня, пожалуй, и не видно в тени скалы - думает, наверно, что я уполз уже.
- Диссолют?! Где тебя черти носят?!
А я молчу – нет здесь диссолютов, здесь доблестный рейнджер и его военнопленная мразь.
- Андерс…
- Ну, чего тебе?
- Гулья задница!!! Ты чего молчал-то? Я уж думал, тебя гули похитили и сейчас жрут в грязных норах…
- Спасибо за столь трогательную заботу о моей жизни. А теперь можешь кричать и дальше, а то вдруг не все ещё гули в округе тебя услышали!
Помолчали немного, прислушались: вроде нет, не шуршит никто поблизости. Вокруг валуны большие, от ветра защищают, может и от глаз посторонних тоже.
- Рейнджер… мне холодно…
- Терпи, коза, а то мамой будешь.
- Чего?!!
- Держись, говорю, рядовой, скоро в центурионы выберут. Рассвет, может, ещё только через пару часов.
Черт, и мне тоже холодно, да и с восходом солнца не сразу потеплеет. Ничего, если окончательно заледенеем, то найдем, чем вдвоем в такой глуши заняться – в догонялки поиграем, например. Я с больным сердцем и легионер с ногой своей. Практически параолимпиада на двух участников.
- Рейнджер… у тебя такой хороший… плащ…
Хрен ему НКРский, а не мой плащ!
- Что же ты в юбчонке такой короткой на бой собрался-то? Одел бы длинную, чтобы коленки хоть прикрывала.
- Ты ещё коротких юбок не видел профлигат! У нас, когда мою центурию сформировали, помнится, даже ткань на юбки была в дефиците. Высшее руководящее звено ещё выглядело прилично, а вот рекруты и простые воины ходили в мини-юбках пару месяцев. Но потом всё это безобразие увидел лично Цезарь и велел нам носить юбки нормальной длины, а квартирмейстера на крест отправил. Легат на войсковом смотре тогда до слёз ржал. Вот так наша центурия довела до слёз самого крутого сукиного сына во всём легионе.
- О, боже…
- И ничего! Мы – настоящие легионеры! Сильные и крепкие, и легко переносим все тяготы жизни! Аве, Цезарь!
Опять сидим, молчим. Темно-то как… может мы того, под землей бежали-бежали и забежали за полярный круг? И поэтому теперь так холодно, а ночь будет ещё целых полгода длиться?
Тут из-за туч показался месяц. Я обрадовался.
- Смотри, Клавдий, месяц вылез! Я же говорил, что он выйдет! А потом вообще полнолуние будет, я много чего про луну знаю!
Недоверчиво на меня как-то легионер посмотрел - не верит, наверное, но я не мог уняться и хвастаться своим инетллектуальным превосходством продолжал:
- Вот у Луны всегда так: видишь, если сбоку палочку подставить, то получится «Р» - значит месяц Родился и Растет. А если «С» - то он старый, и скоро ему…
- Солус!
- Что?
- Солус… Это наш декан. У нас, когда трофеи оказывались хлипкие и для легиона неполезные, их всегда к Солусу отправляли. В общем, если Солус - то... ну вот как с луной.
- Да в тебе поэт пропадает... - глубокомысленно заметил я, подивишись метафоричности легионерской мысли.
Молчим опять. Я валун большой рассматриваю – на нём трава так интересно растет, точно гребни на спине когтя смерти…
- Клавдий…
- Чего?
- Видишь, там валун на когтя смерти похож?..
И тут «валун» поднялся во весь рост и почесался…
Ох, как мы драпанули… я про сердце забыл, а легионер – про ногу свою…


Сытый Коготь удивленно понаблюдал за двумя не в меру активными, судя по запаху, кучками канализационного дерьма, и начал неторопливо чистить свою морду.


Оба, не сговариваясь, на холм побежали, чтобы повыше забраться - на вершине холма среди камней спрятались. Так там до утра молча и просидели.
На рассвете с трудом затёкшие ноги распрямили. Есть хочется, умираю!!! Пить - тоже умираю. Может, я вообще так скоро умру?
Солнце взошло уже, коготь смерти скрылся куда-то. Мы на всякий случай все подозрительные валуны проверили: вроде нападать не собираются, и на том спасибо. Походили немного по округе и у подножья холма нашли корни зандер – и как мы их во время панического бегства от когтя не потоптали?
Легионер сурово обтёр корень об одежду, зубами чистит, вгрызается в волокнистую мякоть.
- Варвар! Разве ты не видишь, что корень на голову похож!
Я красиво и неторопливо, с нежностью и сноровкой чищу этот плод фигурно, точно брею лицо вместе с кожей.
Легионер:
- Энди, ты что, и раньше бритвой корни чистил, ты повар?
- Нет, я не повар, я цирюльник...
Легионер как-то презрительно морщится. Странно – вроде, судя по его волосам, парикмахеры в легионе были. И чего тут нос воротить: я на этом, между прочим, деньги неплохие зарабатывал, а с бритвой получше, чем с винтовкой обращаюсь!
- Ну, парикмахер я…
Он плечами пожал, потом голову склонил и говорит так хитро:
- А дай мне бритву, корень почистить.
Ага, бритву ему… а значок мой рейнджерский тебе не подарить заодно? Лезвие я ему не доверил, но свой почищенный корень отдал.

***

Корень на вкус отвратительный, жесткий, как подошва сапога, которым ранее вступили в браминье дерьмо. Но сижу, жую – желудок кое-как наполняется, хотя какая с этого корешка сытость? А сейчас, наверное, наши уже дамбу взяли и плутократскую кухню опустошают, досыта животы набивают: там и мясо однозначно, и маис, и может быть печенье, и нюка-кола даже… Один я тут мерзну, голодаю и всячески страдаю морально.
Светает, солнце из-за горизонта медленно ползет, но теплее от этого не становится. Самый край над холмами показался – желто-розовый, как копченая ветчина с жировой прослойкой. Хотя нет, даже золотистый скорее, как сыр на браминьем молоке. Как огромная кукурузная лепешка с маслом, скрывающаяся за горизонтом. Как же жрать хочется!
Диссолюту хорошо – закутался в плащ, привалился к камню, корень недоеденный в руке держит и носом клюет. Того и гляди во сне на бок завалится: дремлет, даже храпеть тихонько начинает. А я все жду, когда ж у него рука расслабится и из пальцев погрызенный корень на песок вываливаться начнет – тут-то я его и поймаю!
Я даже вперед подался, изготовившись еду ловить. Рейнджер словно мои мысли услышал и сонно один глаз приоткрыл:
- Еще полчаса… Разбудишь потом, я подежурю. Только ты сам не засыпай, этот корень смерти… коготь то есть… где-то тут еще бродит.
И снова отрубился – наивный парень. Пусть только заснет покрепче…
Вот что мне мешает порешить врага его же бритвой, пока он тут бдительность потерял?
Плащ бы мне его очень пригодился, и остатки воды во фляге все же серьезный перевешивающий аргумент…
Впрочем, это только за живого рейнджера награду дадут. Мертвый – он совсем ни к чему не годен, их там на дамбе, наверное, сейчас столько, что вторую плотину рядом выстроить можно – из профлигатских трупов. И в чем тогда мой подвиг? Ребята наверняка по десятку на тот свет отправили, а я всего одного. Нет, пусть живет пока, я его декану сдам и награду получу…
Эх, а плащ таким теплым выглядит! И не важно, что после канализации воняет, я и сам не лучше – как в сортир окунулся. Может поэтому нас тот монстр есть не стал? Эти когти смерти такие непредсказуемые. Помню, центурион у нас один хотел себе сторожевого питомца из когтя смерти воспитать. Ланий нелюдимый парень, но вот хищных животных любит больше, чем людей. Конфузная ситуация вышла, когда он малого когтя смерти подобрал, вырастить хотел. По вечерам с малышом подолгу играл: возились вместе, Ланий ему шкурку чесал, в палочку вдвоем играли, иногда в «догони раба»... Веселье такое – всем лагерем хохотали. Потом малыш вырос и трех рабов сожрал, а рекруту у претория ненароком ногу оттяпал – случайно, как владелец сказал: совершенно случайно и абсолютно не со зла.
В общем, центурион наш в питомце души не чаял, но все равно пришлось беднягу пристрелить – когтя, не Лания. Лания попробуй пристрели: его вероятно даже гаубица не прошибет: встанет, отряхнется и так накостыляет, что потом отважного инициатора самого можно будет в гаубицу частями заряжать. В общем, так и осталось загадкой, кто принадлежащего Ланию когтя смерти угрохал, но центурион ведь упертый, горький опыт ничему не научил… Решил он не малолетних когтей подбирать, а прямо из яйца едва вылупившегося воспитывать как родного, чтобы ноги рекрутам не откусывал. С раннего детства – так оно надежнее.
Ночь, помню, холодная была – середина зимы. Центурия Лания поздно в форт вернулась с задания, лагерь уже спит, а я с Флавием в обходной патруль назначен был. Мерзнем на посту, а тут идет центурион навстречу, нас не замечает: мы из палатки колья повырывали и в тент завернулись – греемся, нас под тканью и не видно. А идет Ланий как-то странно - ковыляет, сведя ноги, словно у него недержание кишечника или что похуже. Мы бы проигнорировали: ну мало ли, с кем не бывает, да только пробормотал он под нос, мимо проходя: «Марс Великий, да если я еще одно яйцо потеряю…»
Дальше мы его внутренний диалог себе под нос слышать не могли, да и не особо хотели – центурион уже уковылял в свою палатку мелкими шажками, колени сжав.
Я сказал, что надо бы врача звать, Флавий предложил легату доложить, но как-нибудь тактично, вежливо, ибо вопрос деликатный. Не каждый с такой травмой в лазарете покажется – засмеют ведь потом, но сохранность мужской части превыше легионерской чести! Позор и обвинения в слабости тела и духа – все преходяще, а яйца – они навсегда!
Не знаю, насколько тактично мы проблему центуриона решили, но почему-то на следующий день об интимных повреждениях Лания знал весь лагерь…
Рекруты шушукались по углам, форт кипел от сплетен, кое-кто даже ставки делал: правое или левое. Пари было тем интересней, что вряд ли кто-то узнает правду, но тотализатор исправно работал. Один молодой способный фрументарий даже клялся, что таки приоткроет завесу тайны – думаю, за это его и стали по службе потом продвигать, сейчас уже вот во главе агентурной сети стоит...
Я тогда половину месячного заработка на кон поставил во имя левого яйца. Ради выигрыша решился даже к палатке центуриона подобраться: вдруг какая информация перепадет? Может удастся хоть уголок тента отогнуть? А вдруг центурион там вообще помер – от кровопотери, ну или от безысходности повесился – так может его спасать срочно надо, а мы бездействуем!
В общем, я к его палатке на разведку полез, никто ведь больше не решался: Ланий если заметит – считай, можно без погребального костра обойтись, самолично в порошок сотрет и над фортом по ветру развеет.
Ползу я по-пластунски к задней стенке тента, никого не трогаю, а там уже все лучшие места заняты оказались. Наш не по годам способный фрументарий Инкульта, замаскировавшись под куст агавы, занял наблюдательный пост на самом удобном месте под тентом и на меня змеиным шепотом шипит, типа, какого гуля ты сюда приперся?!
Я смутился не меньше, чем он: впрочем, у декана ведь не больше прав здесь находиться, чем у меня. Пока спорили и друг друга толкали, к палатке еще одна небезразличная душа подтянулась – на этот раз с официальным визитом.
Легату нашему Грэхему приспичило, как офицеру старшего командного состава, все же озаботиться судьбами своих подчиненных. Ланий с раннего утра наружу не появлялся – уж не помер ли он там, или же в депрессию впал? Захватив свою любимую книжку, направился Грэхем к центуриону: уж не знаю, мораль ли читать или утешать, что мужчиной нельзя быть наполовину даже при физических травмах и вообще все у центуриона будет хорошо – и не с такими ранениями живут. Вот если бы ему голову оторвало – это другое дело…хотя и тут можно строевой подготовкой заниматься, ноги ведь все еще целы.
Легионеры заинтересованными взглядами легата проводили и толпятся на расстоянии – ждут, чем душеспасительная беседа завершится. Юный фрументарий под палатку подлез, слушать пытается и попутно меня локтями отталкивает. Остальные с тревогой ждут исхода. Кто не успел заключить пари насчет правой или левой стороны срочно восполняют упущенную возможность. Кое-кто даже на обед не пошел, всем интересно, пережил ли центурион моральную травму.
Мы с Инкультой кое-как территорию успели поделить, причем не в мою пользу, но пока мы друг друга мутузили за место под солнцем, то есть под тентом, половину разговора пропустили. Фрументарий меня все-таки выпихнул: пригрозил на крест отправить, а то он все-таки декан и шпион, а я просто любопытствующий букмекер. Пришлось подчиняться: с наиболее удобного места смущенно в сторону отполз и за кустом притаился – может хоть что-нибудь уловлю?
И тут наружу из палатки вываливается легат. Выпадает буквально, напополам согнувшись, и отползает в сторону, тяжело и часто дыша. На глазах слезы, мычит что-то нечленораздельное. То ли его там избили, то ли изнасиловали, то ли у него вообще инфаркт… Ни я, ни юный шпион Инкульта явно не ожидали, что шатающийся легат в нашу сторону направится – сливаемся изо всех сил со складками местности, вздохнуть боимся. Я с перепугу назад пополз, а фрументарий под палаткой невозмутимо замер, распластался – вот ведь хладнокровие! Даже говорил потом, что Грэхем по ему рукам прошелся и не заметил, но он все молча и стойко стерпел, как истинный разведчик: уж не знаю, правда ли это или привирал Инкульта – мне за кустом не видно было.
А легат, согнувшись, с трудом заковылял за палатку и как давай ржать. Думали, он от сдавленного хохота задохнется: даже испугались, что без легата останемся. Потом наружу грозный Ланий вылез, полог распахнул настежь, глазами сверкает – всю толпу как пустынным ветром разметало по лагерю. Все не при делах, сразу какое-то занятие себе нашли, и куда ни глянь – везде глаза такие невинные-невинные. Легат тихо булькает за палаткой, изо всех сил сдерживая смех; Инкульта так побледнел, что по цвету почти с песком слился. Ланий суровым взором лагерную площадь окинул и совершенно нормальной походкой к кухне направился.
Это позже мы узнали, что с мужским достоинством у него все в порядке оказалось - это он из ночного похода яйца когтя смерти под одеждой притащил, да только возился и отогревал зря – так никто оттуда и не вылупился.
Спор тот насчет левого яйца я, к слову, выиграл - пока еще страсти не утихли и никто о нефункционирующем инкубаторе для когтей не прознал. Инкульта в ставках участия не принимал, но стоило взять его в долю и пообещать шпиону половину причитающегося выигрыша, как у меня сразу же нашелся весомый свидетель повреждений левой стороны центуриона. Истину в итоге так никто и не узнал, зато я у вернувшихся со Стрипа фрументариев пива на весь контуберний закупил.

- Эй, ты спишь что ли?!
Кто-то как пнет меня в плечо… ударился о камень локтем, мигом глаза распахнул… Рейнджер надо мной нависает и гневно смотрит в упор. Кто спит? Я сплю?!
- Нет, я только глаза прикрыл.
Диссолют мне не поверил, смотрит пристально и подозрительно:
- Ты всегда храпишь, когда глаза прикрываешь? Не только меня, но и себя ведь подставляешь – а что если я бритвой по тебе слегка пройдусь, а потом уши твои на стол командованию положу? Не страшно?
Страшно, разумеется, да только что мне теперь – чистосердечно признаваться в этом?! Ну, дурак, что задремал – в армии за сон на посту без вопросов на крест отправляют. Ну и что с того, я же сейчас не в форте, тут спать можно. И согрелся зато!
- Слушай, друг мой легионер. Надо бы обратно ноги направлять - решать нам нужно что-то, как дальше жить, - говорит мне рейнджер, протирая заспанные глаза. При этом дожевывает остатки зандера – у меня желудок аж в узел скрутило. Каннибализм у нас вроде не запрещен, может быть я им рейнджера без филейной части в плен сдам? Вдруг он мне и в неполной комплектации зачтется – у меня ведь серьезное оправдание есть! Я же сейчас камни с голода начну жевать!
- Я вот что предлагаю: кинем монетку – кто выиграет, тот другого в плен своим и сдает, - заявил рейнджер, внимательно на меня поглядывая.
- Да тут и думать не надо: легион уже победил, - презрительно фыркнул я и отвернулся. Что он еще за глупости выдумывает?
- Ага, четыре раза! Да чтобы дикари в юбках элиту наших войск одолели? Разве что юбки задерете, да грязные голые задницы покажете – может тогда кто-то слабонервный от ужаса помрет.
Ох, как хочется ему по физиономии съездить, прямо вот руки чешутся! И плевать, что у него бритва!
- Ты успокойся, Клавдий, успокойся, - поднял ладони профлигат, явно почуяв, что дело принимает негуманный оборот. – Может быть, мы оба неправы.
Я хмуро посмотрел на него исподлобья: а ведь действительно – гуль его знает, что там на дамбе произошло.
- Давай так: пойдем к Боулдер Сити вместе, - предложил я ему. - Если наши победили, то ты сдаешься. Слово чести или что там у вас у диссолютов наличествует. Если вдруг каким-то случайным, совершенно фантастическим и нереальным образом твои жалкие ничтожные вояки удержали позиции… ну, - я вздохнул и все же докончил фразу:
- Тогда придется тебе брать меня в плен.
Хорошая формулировка, ай да я! Ведь это еще не значит, что рейнджеру удастся совершить задуманное – легионеры в плен не сдаются, уж лучше клинок в грудь, об камень головой, да хоть в луже утону, но живым не дамся!
Рейнджер подумал, посомневался в своей правоте – и правильно между прочим, неужели у него еще какие-то сомнения оставались в своем смертном приговоре перед перспективой сдаться победоносной армии Цезаря?
- По рукам, - наконец, вымолвил он. Мы скрепили обещание торжественным рукопожатием и страшными клятвами. Я клялся Марсом и Великим Цезарем, а рейнджерпафосно заявил:
- Чтоб мне без детоксина переломаться! Или с Нефи в гольф сыграть…

***

Я-то поклялся, а сам думаю: «А где дамба-то, куда идти?» Спрятал замерзшие пальцы в карман… вы не поверите, что я там обнаружил! Ням-ням-ням! Половинка шоколадки! Нет, не так: ЦЕЛАЯ половинка шоколадки! Конечно, слегка растаяла и слегка вместе со мной в канализации искупалась, но очень даже ничего…. Только вначале надо воду найти, иначе слипнусь…
У Клавдия даже фляжки нет, мой стратегический запас он выпил, а воду теперь еще и поискать надо. В пустыне, ага… Может, хоть опунция здесь растёт где-нибудь. Воон, на том пригорке что-то зеленеет… Ай да Энди, ай да Чёртов сын! С холма и город видать! Развалины, точнее, и дорогу разбитую асфальтовую. Клавдий, пока за мной поднимался, всё спрашивал, какие дутни меня покусали. Зато как магистраль увидел, сразу приободрился и к городу почесал. Едва я его перехватить успел по дороге.
- Ты куда, пистон тебе в седло! Совсем ополоумел?!
А легионер молча вырывается, скорее к местной цивилизации приобщиться желает. Ну, я ему слегка головой в шлеме по лбу дал, чтобы вел себя спокойнее, и ласково так в заросшее грязью, хоть банановую юкку выращивай, ушко шепчу:
- Я-то, может, и привык к твоей юбочке, но, боюсь, местные не такие терпимые к парню в легионерской форме окажутся.
- А их никто терпеть и не заставляет - пусть боятся и трепещут перед пришествием легиона в Мохаве!
- Их много, а тебя - один, безоружный и в ногу раненый. Не, так не пойдет. Давай я сейчас схожу, разведаю обстановку и найду для тебя хоть какие-нибудь штаны.
- Хорошо, проводи рекогносцировку.
- Чего?!!
- За штанами чеши, говорю, диссолют.
Ну опять началось... только спорить уже надоело. Пробурчал ему в ответ: «Сам такой», и бодро пополз в сторону города. Правда, метров через сто поднялся на ноги – смысл днём-то подползать, все равно при свете заметят. Лучше бы ночи подождали, конечно, да только желудок не согласен. Сейчас первая задача: воды достать – попить, умыться, и шоколадку съесть. Ну и штаны для Клавдия, и воды для Клавдия, и пожрать – обоим. Шоколадку я, вообще-то, уже начал жевать: она растаявшая, липкая, но вкусная, зараза! Шоколадка ведь, а не корень зандер!
Вообще, в странное место я забрел. Похоже, что-то вроде довоенного отеля, с самой войны и не ремонтировался как следует: вон, у стен подпорки из полусгнивших досок, трещины травой забиты - на ней одной, похоже, и держатся вместо цемента. Сарайчики невысокие вокруг, но людей не видно. Перед самым большим зданием в клумбе овощная грядка с зандером, на который я уже смотреть не могу... Этой клумбы явно не хватит, чтобы прокормить поселение. И ни следа местных.
Осторожно обошёл здание. Позади отеля хозблок – пастбище брамина, маленькая плантация маиса, лежат скелеты проржавевших механизмов, всюду разбросаны мотки проволоки и прочий металлолом. О, первый признак обитания людей - на веревках белье, которого как-то непозволительно много... ну уж очень много! Кажется, пора мотать отсюда, и как можно скорее, прихватив с собой Клавдия. Хрен с водой и едой, тут самому бы завтраком не стать!
Тем временем легионеру надоело ждать, крошечное его сознание наверняка заполняли картины весело набивающего живот НКРовца. Вижу, Клавдий отломал солидную разлапистую ветвь кактуса в целях самозащиты и бежит ко мне через поле. В общем, вновь воссоединились мы с ним у зандеровой грядки, откуда легионер тут же насаждения выдергивать начал: того и гляди до полусмерти слюной захлебнется.
- Уходить надо, пока никого нет!
- Ага, щасс! Местные нам поселение без боя сдали, с чего нам уходить?
Клавдий слегка приосанился – вот, что репутация легиона делает-то: города без боя сдаются перед единственным воином армии Великого Цезаря! Воодушевленный Клавдий, не слушая моих предупреждений, взвесил в руке и безнадежно отбросил обломок кактуса, затем оторвал доску с окна и бодро полез штурмовать кухню. А мне-то что оставалось: рванул за ним – не бросать же дурака!
На кухне легионер сразу приметил на столе две завернутые в дырявое одеяло кастрюльки – там маисовая каша с мясом с вечера запаривалась. Одной рукой обе кастрюли мёртвой хваткой облапил, в другой ложку зажал и орудует ею с фантастичской скоростью. Точнее даже, не ложку, а черпак. Обжора и жадина! Ничего, ничего, пусть свою кашу лопает - где-то здесь должна быть мясная кладовая… И ведь подозрения подтвердились: в шкафу и правда другая еда нашлась, да вот только...
- Ээээ, Клавдий, ты знаешь, что это?!
Легионер с трудом оторвался от каши. Из-за несоответствия размеров черпака-ложки размерам рта варево размазалось по лицу, а комки каши с мясными волокнами обляпали всю грудь.
- Знаю, конечно, - уверенно кивнул он. - Бедренная кость. Человеческая... Что?! Ох ты ж Марс Всемогущий!
- Вот и я о том же. Не пора ли нам валить?
Находка подействовала на Клавдия, точно удар хлыстом – парень даже одну кастрюльку из рук выронил. Жаль, я тоже поесть хотел… Ну, хорошо хоть, вторую в руках удержал. Мечется теперь по кухне, кричит, что ноги его здесь не будет, и что всех на кол пересажать надо. Впечатлительный парень.
- Подожди, хоть воды возьмем, раз уж решили локальное имущество реквизировать в пользу армии… обоих армий!
Клавдий даже пить не стал, его наоборот, вырвало прямо на пол, на разлитую кашу. Ну, хорошо хоть, не во вторую кастрюльку. А я и напился, и флягу наполнил. А вот умыться легионер мне уже не дал, прямо грязного с кухни уволок.
Вышли мы из домика…. И замерли, точно статуи: картина Майкла Анджело «Не ждали» - прямо посреди клумбы три яо-гая играют и рычат так негромко, кусают друг друга, но нас пока не видят. Я Клавдия схватил, на себя тяну, пытаюсь увести отсюда, а он меня куда-то в другую сторону тащит. Долго мы решали, куда же все-таки бежать, как вдруг что-то громко, отчетливо так звякнуло... похоже, фляжка о кастрюльку. Яо-гаи насторожились, повернули морды в нашу сторону.
Говорят вот, что люди не летают, мне Аркейд даже как-то про законы гравитации объяснял, только вот чушь все это: на сарайчик-развалюху оба реактивными дутнями взлетели. Клавдий так вообще на одной руке вскарабкался – во второй кастрюлька зажата. Молодец, легионер, не растерялся! Жадность даже страх смерти пересиливает!
Яо-гаи на нас смотрят подозрительно так, начали сарай окружать. И откуда они тут только взялись, хозяев что ли прежних сожрали, а теперь нас на десерт наметили?
К козырьку сарая веревка бельевая одним концом привязана, на ней белье - судя по запаху, для стирки предназначавшееся - да, да, я ещё помню, зачем вообще мы в это место полезли. Все-таки удачно мы сюда попали: и каша, и штаны вон на веревке болтаются, только вот яо-гаи весь пейзаж портят, ну да ладно, они по сараям наверняка лазать не умеют. Ну, сейчас будем Клавдию новый имидж сотворять…
Пока веревку с бельем тащил, легионер уже основательно кастрюльку подчистил.
- Эй, оставь и мне чуток, а то заворот кишок будет…
- А? – легионер на меня как-то странно посмотрел. - Это еще что такое?!
- Простыня, трусы безразмерные, блузочка, тааак...
Оказывается, в чужом грязном белье копаться довольно увлекательно - никогда не знаешь, какие сокровища найдешь.
- А, вот! Штаны! Зелёные, блестящие - смотри, почти новые, - я клубок тряпок полностью перерыл и нашёл-таки искомый предмет гардероба – совершенно замечательные брючки! Правда, кажется, они на девочку-подростка сшиты были…
- Ты в своём уме, диссолют?! – в глазах легионера плескался ужас.
- А что… замечательная вещь! Весь Стрип в таких ходит, - покривил я душой. Впрочем, может даже не совсем и покривил: кто их, этих Председателей знает, в чем там они по Стрипу шастают…
- Вот штаны свои и жуй! - огрызнулся легионер, зажав между коленей кастрюлю.
- Это же идеальная маскировка! Ну подумай сам, куда тебе в юбке ходить... Эй, эй, минуточку, я для кого штаны тащил?!! Прекрати жрать немедленно!
Клавдий со вздохом посмотрел на зеленые лосины, весело переливающиеся в лучах солнца.
- А если местные по юбке в тебе легионера признают, то точно расстреляют, - угрожающе пообещал я ему, потрясая пополнением гардероба перед носом легионера. И тут особо настойчивый яо-гай каким-то чудом нашел способ забраться на сарай...
Теперь законы гравитации работали против нас: лететь с сарая на землю было больно. Клавдий впереди меня бежит, в одной руке кастрюля, позади штаны зеленые развеваются, а я со своими ребрами помятыми следом ковыляю со всей возможной скоростью, только вот яо-гаи все равно быстрее бегают...
Сзади выстрелы. Ну наконец-то: люди, люди! Не обрадуются, конечно, что мы их кашей, бедренными костями и лосинами самовольно распоряжаемся, да только с людьми можно еще договориться, а с яо-гаями - не всегда.
Ой, нет, какие люди: сзади дикий гуль! С ружьем! Святая Танди, я буду хорошо себя вести, только не посылай сюда впридачу ораву когтей смерти и супермутанта-бегемота! Пожалуйста, не ешьте меня: ни гули, ни яо-гаи... Со всех ног бегу, из последних сил.
- Только не меня, только не меня: легионер вкуснее, он кашей фаршированный!
Клавдий как-то недобро на меня оглянулся на бегу, тут вооруженного гуля позади нас увидел и еще быстрее припустил. Гуль еще и в юбке: кажется, зеленые лосины тоже ей принадлежали. Я, конечно, не против, чтобы за мной столь насточиво гонялись женщины, но лучше не полусгнившие и, желательно, без ружья.
Гулька не успевает за нами – тяжело, знаете ли, одновременно и от яо-гаев отстреливаться, и двух парней догонять, тем более, если они – закаленный легионер и самый настоящий рейнджер НКР! Выстрелы, рычание за спиной - один яо-гай, похоже, уже из строя выведен, точно дохлый лежит. Может… может, это наш – тот, который на сарайчик лез, а потом спрыгнул неудачно. Вот так рейнджер НКР и его пленный легионер победили чудовищного монстра!
Гульку, тем временем, настигают - бедняга едва ли не запихнула свой дробовик в глотку одного из мутировавших медведей, нажала на крючок…. Знатное мясное пюре получилось. А звук такой, точно кто сапогом десяток гнилых раздутых феррокактусов с размаху треснул.
Я уже не оглядываюсь: за Клавдием бегу, а сам молюсь, чтобы он не упал, да кастрюльку не уронил. Пожрать тут, между прочим, больше нечего в радиусе пары километров, кроме нас самих. Долго неслись, сломя голову, куда глаза глядят - не мои глаза, легионерские, я-то за ним следом ковыляю. Наконец, и выстрелы позади стихли - неужели, отделались от этого цирка с медведями?
Хмм, хваленой легионерской закалки надолго не хватило… правда, у меня уже дорога под ногами в разноцветный цветочек видится, посему завалились мы отдыхать прямо на потрескавшихся колдобинах шоссе. Бок о бок на спинах валяемся, в небо глядим, дышим тяжело - сил больше не осталось. Я отдышался немного, потом попил. Асфальт горячий, жжет сквозь одежду. Черт, как же есть охота: я ж не поел ещё, в отличие от нашего юбконосца. А, у меня ж еще шоколадка в кармане штанов!
На жаре она, правда, совсем расплавилась в липкую массу, все пальцы заляпала. Облизал, потом снова остатки по заднему карману доскреб. Какое наслаждение!
Легионер на меня пристально и долго глядит, и щурится как-то подозрительно, почти с ужасом. Хм, что, я таки гулифицировался в той пещере маленько?! Ммм, или за спиной стая когтей смерти стоит? Вот точно, стоит! Или нет, тогда бы наш доблестный легионер уже бы развил первую космическую скорость.
- Не знал, что ты такой голодный, - заявил Клавдий и смущенно отдал кашу.
Ну, некоторое время кроме жадного «буль-буль» и «чавк-чавк» ничего слышно не было - я и не задумывался даже, с чего бы в нем альтруизм проснулся. Потом насытился вроде, остатки по кастрюле доскреб, а легионер всё ещё на меня странно смотрит, даже с некоторым… сочувствием? Потом говорит так тихо и впечатленно:
- Вы, рейнджеры, когда другого ничего нет, всегда свое дерьмо едите? Сильные вы духом ребята...
Я поперхнулся, подумал, что Клавдию солнышко голову напекло, но рукой по лицу провел – на всякий случай.
Хмм, а лицо и пальцы действительно в чем-то коричневом, сладко-соленом на вкус… ну да, пот и шоколад. Эти дикари у себя в легионе что, шоколадку никогда не видели? Ну, держись, приятель - узнаешь сейчас все о силе духа настоящих рейнджеров! Снова полез в задний карман.
- Ну, не пропадать же добру... тут еще столько недоедено! - и начал облизывать пальцы, со смаком причмокивая и едва сдерживая смех.
Клавдий как увидел, что я пальцы облизываю, так с лица спал, и даже позеленел слегка – нет, не до пронзительной зелени его новых блестящих, ещё не надетых лосин, но, все же, заметно изменил оттенок. Мне даже показалось, сейчас он вскочит и в одиночку от меня припустит похлеще, чем от стаи яо-гаев.
- Эй, тише, тише, шоколадки – это круто! – торопливо пояснил я, опасаясь, что Клавдий снова маисовой кашей сблюет - только еду переводит! Потом подумал, да и вытащил из кармана стратегический запас – половинку плитки в обертке из фольги…. растаявшую, разумеется, после всех моих злоключений. Разорвал фольгу так, чтобы налипшей на неё сладкой коричневой массы примерно одинаково на обоих половинках оказалось, и протянул шуршащий кусочек легионеру. Тот посмотрел на меня так, будто я ему гранату без чеки презентовал. Впрочем, угощение взял - кажется, из чистого любопытства. Осторожно на свету поглядел, повертел в руках, обнюхал подозрительно, а уж потом и на зуб попробовал, на язык, точнее. Ну вот, прочувствовал, что такое шоколадка, и стал жадно-жадно вылизывать.
- Смотри, фольгу не съешь – изжога будет.
На миг я и вправду испугался, что легионер угощение вместе с оберткой проглотит.
Клавдий что-то неразборчиво пробурчал… может, даже "спасибо" сказал.
Пока он там с остатками сладкого возился, я руки об одежду вытер и поднялся, оглядев окрестности.
- Ну что, куда теперь?
Легионер соизволил оторваться от фольги и посмотрел на меня, точно на полоумного:
- По дороге идти будем, посмотрим, куда она нас выведет.

Проды будут! Бонусом портреты персонажей:

тык

@темы: произвед, Fallout

---

С претензией на умный пост

По-моему скромному убеждению разрабы искусственно накручивают глобальные траблы легиона после смены руководства. В частности Улисс и Аркадий, утверждающие, что со смертью Цезаря придет конец легиона, а Ланий - это ужас-ужас-ужас. А вот тут пораскинула мозгом и пришла к выводу, что Ланий - это как раз оптимальный вариант при имеющемся раскладе, и вообще все далекоооо не так ужасно.

простыня

1) На безрыбье и рыбу раком. Луций, который по многим утверждениям может занять место Цезаря - по сути просто начальник охраны. Он в первую очередь солдат, но не командир. Ланий в отличие от него имеет огроменный опыт руководства. В легионе на тот момент просто нет людей, способных повести армию за собой. Цезарь вполне понимал это - вероятно, он сознательно оттягивал время и вовремя не готовил себе достойную смену, опасаясь конкуренции. По крайней мере полагал, что в запасе у него есть еще как минимум пять-десять лет, прежде чем болезнь доконает его. В итоге Ланий при имеющемся человеческом ресурсе - единственный вариант. Вообще единственный из возможных.
2) Аццкий сотона. У Лания неоспоримый авторитет, при котором отпадают любые желания высказывать претензии на его авторитарное право. У него есть брэнд, он узнаваем, маска сделала его не менее мистическим, почти божественным, как и сам Сын Марса - не значит ли это, что Цезарь сознательно готовил себе преемника, окружая того ореолом недоступной тайны? У Лания есть репутация (не только отрицательная, но и как успешного лидера и тактика), которая поможет завоевать лояльность солдат, а они любят красивые сказки - им нужен командир, обладающий исключительными чертами, не простой человек, а символ. Даже если под маской скрывается уже третий по счету "Ланий", то неплохо было бы продолжать традицию. Та же мистическая составляющая, что и у Сына Марса - подкрепленная религией и суевериями власть в данном случае хороший вариант.
3) "Он предпочитает прямые методы" (с) Но в то же время сам Инкульта признает, что как тактик Ланий одарен. И еще кое-что: он не тупо несется в бой с воплем "джеронимо!", его можно переубедить вести атаку на дамбу. И дело тут не только в страхе собственного поражения и первого же крупного косяка едва вступив на пост командующего - Ланий стремится сберечь легион. Это уже немаловажно для такого якобы прямолинейно-безмозглого человека, каким его рисуют. Да, он может посылать солдат пачками на смерть, но тактика у него все же изощренней, чем у мистера Грэхема, который стоял на первом штурме дамбы с фейсом who cares? Несмотря на стремление решать вопросы силовым путем, Ланий все же бережет человеческий ресурс и может вовремя отступить.
4) Never compromise! Ассимиляция двух культур может быть завершена только Ланием. Цезарь говорил, что Вегас станет его новым Римом - создавалось впечатление, что вот добежит Эдди до Стрипа, вспомнит годы молодые электричество-водопровод-библиотека-холодильник, и останется там навеки "Я в домике, я в домике! Жопу грею." Таким образом слияние начнется еще до полного разгрома НКР, а к тому времени, как легион докатится до Шейди Сендс - это будет уже полная опрофлигатившихся ребят армия. Возможно, я не права. И по всей вероятности подобная интеграция и являлась основной целью Цезаря, настроенного на построение иного общества. Но Ланий не позволит легионерам расслабиться: они тем же маршем дойдут до Калифорнии и к черту там все сметут, а вот потом уже начнется ассимиляция покоренной культуры - по их правилам. Надо заметить, что здесь тоже не обойдется без перенятия множества особенностей быта местного населения, сами принципы аннигиляции чужой культуры здесь не действуют, НКР не будет стерта с лица земли, культурный пласт останется и повлияет на легион. Но опять-таки это будет довольно неплохой баланс, когда легион поучит республиканцев жесткости, дисциплине и личной ответственности, а НКР их гуманизму и умению обитать в мирных условиях. Неизвестно, как слияние отразится на многих социальных институтах, в чью сторону будет перевес - подозреваю, что изначально легионеры будут гнуть свою линию, но позже со вступлением и погрязением в быту все больше начнет всплывать и приживаться мировоззрение НКР.
5) Ну и последнее о Лании. Разумеется, есть у него и немало минусов - с этим ознакомитесь в фике в еще ненаписанных главах. Собственно этот идейный вброс и создавался для того, чтобы четко разграничить мою личную картину мира, картину мира автора и мнения героев. В общем, я далеко не всегда пишу то же, что и думаю, если того требует замысел произведа - поэтому не верьте мне, если в фике когда-нибудь я буду утверждать обратное всему вышенаписанному, особенно через призму личного восприятия героев.

@темы: мысли вслух, Fallout, фиконаписательное

---

Уфф... свершилось!

Муж уехал в командировку, у меня дома 30 литров польского пива, 5 пачек сосисок и я наконец-то как белый человек играю в МЕ3! 2 дня игрового запоя, йуххху!!! Прощай, реальность, не поминайте лихом!

@темы: мяс-эффект, радости

---

ПЧеньки

 coma_grey, добро пожаловать! Располагайтесь, со мной можно на "ты". Чем заинтересовала, что привело - подозреваю, что FNV? )

@темы: ПЧи