Я не могла это не запостить!

@настроение:

@темы: хе-хе, DA

---

Мдя

Чемодан не собран, квартира не убрана, карты не скачаны - до выезда 13 часов. Невозмутимо пью чаек с тортиком, мандража и в помине нет, хотя надо уже с воплями бегать по хате, раскидывая вещи, и орать "Все пропало!", "Где мои _вставить нужное_?!!" и "Мне нечего надеть!"
Как-то надо ввести себя в состояние паники, что ли... И ведь если не пнут, то пойду сейчас фик Хагрин дочитывать или Логейном по тырнету эникеить. =\

@настроение: Ы, однако!

@темы: hurm...

---

Жизненно-несвязное

Сосед приходил чаи гонять.
Врубил фаллаут, пока я на кухне колупаюсь. Захожу - он на КОЗЕ лупит жителей убежища, пока те готовятся к тесту. По столам скачет, пинает людишек, те благочестиво все это терпят за своими партами, как и положено ботам.
Я: "Что, у тебя опять проблемы в универе?"

Потом поставила ему DA на драконов повтыкать, слабость он питает к драконам. Реакция при виде Логейна: "Это ты перса под Дрона что ли сделала?"
Я: "Эммн... ммээммн... ORLY?!!" В принципе, да, если заставить его не спать трое суток, укоротить хаер втрое и косички заплести...

@темы: мои тараканы

---

Фик. Выкладка третья.

Эфес и клинок.

Автор: Rina Nettle.
Фандом: Neverwinter nights 2.
примечание: дорогие товарищи читатели! Ситуация такова - во вторник сваливаю на три недели, до 23 числа. Доступ к ноуту и интернету (надеюсь!) будет наличествовать, а вот насчет свободного времени не обещаю.
Еще возник такой вопрос в связи с обилием комментов в последней выкладке (в кол-ве одной штуки) - возможно, имеет смысл скинуть полный текст немногим желающим, и прекратить засорять ф-ленту? А то с таким фидбеком походу пора прикрывать лавочку.

предыдущая часть

Вторая половина второй главы.


Касавир.

Вторые сутки в Крепости на Перекрестке. Замок только что приобрел нового капитана. Капитан только что получила неожиданное приобретение в виде замка.
Крепость все еще представляла из себя огромную захламленную развалину, поэтому мы временно квартировались в реновированной таверне возле главных ворот. Несмотря на новую мебель, еще пахнущую живым лесом и столярной мастерской, вопреки радушию трактирщика, уделяющего все свое внимание нашей команде, в таверне было пусто и неуютно. Мы были единственными посетителями, не считая двух мечников Серых Плащей, тихо беседующих в углу.
Кухня радовала обогащением нашего привычного, давно набившего оскомину рациона из дичи и сухого хлеба. Местное пиво тоже было вполне сносным: густой и крепкой стаут немного горчил, но жажду утолял прекрасно. Большой натопленный камин дышал драконьим жаром. В целом, это заведение обещало стать довольно приятным местом, но намного позже, после окончания строительства. Сейчас оно ощущалось еще слишком сырым, необработанным, неотшлифованным.
Здесь все еще тошнотворно воняло краской, даже распахнутые настежь окна не способствовали выветриванию запаха. Эльфийка не выдержала такого амбре и предпочла исчезнуть и, невзирая на холод, расположиться где-то на улице, подальше от всеохватывающей шумной стройки. Остальным приходилось терпеть, поскольку выбор был невелик. Отделка жилых комнат в таверне закончилась только прошлым утром, а ночевать под крышей на нормальной чистой кровати, пусть даже пропахшей краской, все же выглядело предпочтительнее, чем ужинать и спать в палаточном лагере с рабочими или в скатках под открытым небом.
На землю спускались серые сумерки, короткий день угасал. Закат разлился розовой дымкой над искрошившимися зубцами крепостной стены, небо окрасилось в теплые тона, словно загодя обещая грядущие солнечные деньки. Нагие деревья во внутреннем дворе через неделю-другую покажут первую свежую листву, земля скоро оттает. В прозрачном, чистом воздухе уже висит предчувствие ранней весны.
Прохладный ветер задувал внутрь помещения, трактирщик, поеживаясь от холода, все-таки прикрыл окно.
Со стороны замка доносился негромкий стук молотков, сухой визг пил — строители работали на совесть, с восхода и до заката. Скоро смена явится сюда пропустить пару кружек перед сном. Дела трактирщика шли в гору, на сегодняшний день его таверна была основным центром активности всех обитателей Крепости на Перекрестке. Пойти здесь больше все-равно некуда.
Наша компания размещалась за несколькими столами — благо, свободного места в зале было предостаточно. Гробнар довольно бездарно пытался измыслить балладу о пережитых приключениях, девушки тихо беседовали, рядом со мной игнорирующий прочее общество эльф углубился в потрепанный свиток. Нишка, Келгар и следопыт держались наособицу, за их столом стучали игральные кости, то и дело раздавались изощренные ругательства и пиво лилось рекой; похоже, сегодня их основной целью было напиться и уронить тело где-нибудь на предпочтительно ровной поверхности.
Ко мне тихо подсела Кейна, поставив перед собой кружку темного пенящегося эля. Сэнд равнодушно взглянул на нового хозяина крепости поверх пергамента и снова погрузился в чтение. Девушка задумчиво постукивала короткоостриженными ногтями по дереву, отстраненно рассматривая узоры опиленных сучков на столешнице. Тяжело вздохнула. Я уже понял, что за этим последует.
Порой я служил ей чем-то наподобие плакательной жилетки, едва ли не исповедника, на которого можно попутно переложить часть ответственности и собственной головной боли. Не могу сказать, что мне не льстила эта роль наставника. Кейна действительно прислушивалась к моим советам. Я не пытался учить ее жизни, и, возможно, именно поэтому она и следовала моим словам.
- Кас...
Убедившись, что остальные заняты разговорами, а у меня в кружке достаточно пива, я приготовился слушать, подперев кулаком голову.
- Кас, мне плохо.
Брови эльфа на секунду показались над краем свитка и он тут же сделал вид, что чтение все еще всецело занимает его.
- Эта крепость, эта ответственность, я ведь ничего из этого не просила! Она гнет меня к земле, тяготит, привязывает к этому месту, - Кейна задумчиво отковыривала неровный лепесток лепнины на глиняной кружке. - Я не смогу управлять всей этой оравой, я просто не способна, раздери их дьявол! Мне не нужна такая «честь»! Это сковывает по рукам и ногам, я не хочу нести такой груз и быть обязанной всем этим людям!
- Кейна, - я вздохнул и собрал пальцы на переносице, обдумывая достойный ответ. Девушка терпеливо ждала, пока у меня найдутся нужные слова. Сэнд все еще продолжал делать вид, что наш разговор проходит мимо его острых ушей.
- Кейна, представь, что у тебя есть тупой двуручный меч. Тяжелый и громоздкий. Но тебе нужно заточить лезвие, научиться с ним обращаться и изрядно попотеть, таская эту ношу с собой, иначе в решающей битве тебе просто отсекут голову и ты не сможешь ничего сделать ни для спасения себя, ни для защиты других. Так же и эта крепость. Грядет война и ты в ней далеко не пешка...
- Зачем снова напоминать о моем долге? - закатив глаза, тоскливо перебила Кейна. - Я принимаю свою судьбу, но когда на мула взгружают дополнительную ношу, хребет может не выдержать.
- Никто не бросает тебя одну со всеми проблемами. У тебя есть Кана, есть Виддл — они профессионалы, тебе не придется думать за них своей головой. У тебя есть мудрые советники, на твоей стороне сильная поддержка магов. У тебя есть... я. И ты знаешь, что всегда можешь на меня положиться.
- Спасибо, Кас, - слабо улыбнувшись, ответила Кейна, и на краткий миг накрыла ладонью мою руку, сжав пальцы в благодарственном жесте. Из-за соседнего стола меня тут же пронзил яростный взгляд желтых глаз. Я, как обычно, не подал виду, что принял это во внимание.
- Знаешь, мне не нравится чувствовать себя обязанной всем этим людям, которые слушают каждое мое слово, - тихо произнесла Кейна, опускаясь до шипящего шепота: - Да мне в родной деревне не доверяли даже стадо пасти из-за моей безалаберности! А тут — целый замок с подвластными землями! Касавир! Это... это просто... Да я со всеми вами едва справляюсь, а тут такая уйма народу!
- У тебя неплохо получается, - почти не кривя душой, ответил я капитану Крепости на Перекрестке. Конечно, после моих слов она растаяла.
- Хочется верить, что это действительно так. Я постараюсь принять это, Кас. Спасибо тебе.
Я сдержанно кивнул и отпил из своей кружки, разговор был закончен. Кейна поднялась с места и обошла стол, мимолетно дружески похлопав меня по плечу. Я был, пожалуй, единственным из всей команды, с кем она допускала физический контакт. Недотрога по натуре, она не выносила чужие прикосновения, каждый раз дергаясь всем телом и отшатываясь в сторону, когда кто-то пытался коснуться ее. Что касается меня, по каким-то одной ей понятным соображениям, данное правило в мою сторону не распространялось. Даже спать она предпочитала всегда неподалеку; в особенно холодные ночи могла подкатиться поближе, прижимаясь спиной к моему одеялу. Я расценивал это как проявление высшего доверия. Бишопа такое положение нашего лидера в пространстве крайне раздражало, Кейна отвергала его настойчивые приглашения согреваться тандемом, отвечала неизменным отказом, несмотря на то, что никогда не упускала возможности скоротать ночную вахту вместе со следопытом. Нужно было быть слепым, чтобы не замечать, что между этими двумя происходит нечто необычное, будто постоянный накал статического электричества, порой больно бьющий их обоих.
Кейна прошла по залу и опустилась за крайний стол, присоединившись к наиболее шумной части нашей группы, села напротив следопыта, на подчеркнутой дистанции по другую сторону стола. Бишоп и Келгар, естественно, и не подумали проявить наличие каких-либо манер и элементарной вежливости при появлении женщины - даже не пошевелились на своих местах.
- Сэл, четыре пива! - крикнула капитан трактирщику. Бросила но стол несколько золотых, подключаясь к игре в кости. Сегодня однозначно напьется, попытается вышибить гнетущие мысли забытьем. Я понимал, но не принимал эту позицию. Впрочем, какое мне дело - веселье в кругу собутыльников много лучше поднимает настрой, нежели нытье весь вечер на плече у паладина.
В любом случае, от утренней тренировки на мечах плохое самочувствие ее не избавит.
Сэнда, кажется, мучили те же соображения, он брюзгливо заметил, что эликсир от похмелья в последнее время пользуется в нашей команде особым спросом. Я задержался еще немного, перекинувшись с эльфом мыслями по поводу предстоящего похода к Арвану. Когда уже допивал пиво и намеревался подниматься наверх, в свою комнату, за соседним столом разыгралась эффектная сцена.
Я давно уловил краем уха, что наш лидер пререкается с Бишопом на повышенных тонах. В этом не было ничего удивительного — если следопыт ни с кем не сцепился, значит, этот его день был прожит напрасно. Обычно Кейна не позволяла ему чересчур расходиться, мягко сводя конфликт на нет, но на этот раз события развивались по другому сценарию. Был ли алкоголь тому виной, или в этот раз рейнджер выдал нечто, что превысило предел терпения девушки, но Кейна поднялась с места и, перегнувшись через стол, выплеснула содержимое своей пивной кружки в лицо следопыту.
Серые Плащи уже успели покинуть таверну; кроме нашей команды, Сэла и хромого паренька из обслуги в зале не было никого. Взгляды всех немногочисленных присутствующих оказались прикованы к Бишопу. Мокрый следопыт являл собой живописное зрелище: весь в пенящихся потеках, с пленкой плотной жидкости на лице, медленно стекающей с носа и подбородка. Я слишком поздно понял, что произойдет дальше — рейнджер без лишней суеты поднялся, оставляя под собой быстро увеличивающуюся пивную лужу, наклонился вперед и невозмутимо опрокинул свою полную до краев кружку на голову капитана Крепости.
Нишка метнулась на защиту Кейны, пытаясь отплатить рейнджеру той же монетой, но реакция Бишопа была молниеносной: он перехватил занесенную с пивом руку тифлинга на полпути и прорычал ей в лицо:
- Не лезь, рогатая, или хвост на тетиву пущу!
Келгар был не в том положении, чтобы обливаться выпивкой: гном уже успел залить в себя едва ли не два галлона и с некоторым усилием фокусировался на собутыльниках. Он с сожалением заглянул в свою почти пустую кружку, затем посмотрел на Бишопа, снова на пустую кружку, и, наконец, остановил взгляд на капитане, словно пытался умоляющим взглядом получить сатисфакцию на обезглавливание следопыта. Девушка слизывала стекающие на верхнюю губу струйки пива и ошарашенно молчала.
Теперь все внимание было приковано к Кейне в ожидании ее дальнейших действий и приказов. Они ждали ее реакцию. Как всегда, никому ничего не нужно, кроме зрелища - просто безынициативное предвкушение дальнейшего развития событий.
Я подорвался с места, с грохотом отшвырнув стул. Если раньше наши стычки со следопытом не заходили дальше словесной дуэли, то в этот раз ему не удастся избежать вбивания простых истин в голову совсем другими способами.
Тут Кейна вскинула вверх два пальца в привлекающем внимание жесте. Я на мгновение замер. Если прикажет Каре испепелить ублюдка в прах — тем лучше, не придется марать руки об эту мразь. Но вместо этого Кейна ровным голосом выкрикнула:
- Сэл, еще четыре пива! У нас закончилось!
- И полотенец! Много. И поживее! - тут же приказал рейнджер, даже не обернувшись к стойке трактирщика. Возможно, мне показалось, но я уловил в его тоне нотки облегчения.
Я быстро приблизился к их столу, но Кейна перехватила мой взгляд и тихо произнесла:
- Мы разберемся, Кас, спасибо.
- Но... - я не мог оставить такой поступок безнаказанным. Неужели ради этого щенка она сможет наплевать на собственный авторитет... Капитан вскочила с места, перехватывая меня за грудь, взяв в кольцо рук.
- Ты слышал, что она сказала, паладин, это не твое дело, - Бишоп, закинув руки за мокрый затылок, раскачивался на стуле. Кейна, касаясь влажными липкими волосами моей щеки, поднялась на цыпочки и зашептала на ухо:
- Я начала первая. Сама виновата - иногда нужно думать головой и держать себя в руках, так что хотя бы ты следуй этому правилу, Кас! Не надо, прошу тебя. Пожалуйста!
Рейнджер насмешливо смотрел на меня, продолжая отталкиваться носком сапога от столешницы и расшатывать свой стул, как бы невзначай демонстрируя полную расслабленность.
- Пожалуйста, - хрипло повторила Кейна, пытаясь поймать мой взгляд.
Я развернулся, сбрасывая ее руки с себя, и молча вышел прочь из зала, в который в этот момент заваливала галдящая толпа возвратившихся со стройки работяг.
С этой самой минуты, вопреки наговорам рейнджера, я вообще старался не касаться их взаимоотношений. Я не понимал этих правил: дико, вульгарно, низменно. Какие-то плебейские, животные связи. Эти двое стоили друг друга.

Следующим вечером следопыт исчез без объяснения причин. По словам Сэла Бишоп как обычно заказал эль в таверне, так и не притронулся к напитку, потом в неожиданном приступе ярости расколотил кружку и вылетел прочь из зала, так и не заплатив.
Он скрылся из виду почти на две недели, многие уже посчитали, что он не вернется в крепость совсем. Кое-кто вздохнул с облегчением, да и прочие не особо горевали. Похоже, одна лишь Кейна была задета его уходом. Было заметно, что она изрядно нервничает, порой непроизвольно замораживая взгляд на крепостных воротах в ожидании, в тщетной надежде.
Следопыт объявился поздним вечером, ровно за день перед походом к Арвану. Никто так и не узнал причин его отсутствия, но по возвращению Бишоп почти час беседовал с Кейной наедине. Не знаю, о чем они говорили, но к неудовольствию многих наших спутников рейнджер как ни в чем ни бывало вновь присоединился к отряду.


Бишоп.
У меня были женщины намного красивее Кейны. Холеные дамы с нежной кожей и томными глазами. Поверил бы кто-нибудь, что в работе следопыта напрямую открывается масса возможностей для спонтанного секса?
Мои клиенты — в основном публика состоятельная. Всякая шелупонь пусть ищет местных скаутов-любителей, я дорого беру за свои услуги, потому что я — лучший. А мои клиенты ценят свою безопасность и безопасность своего товара.
Я предпочитаю работать в одиночку. Да, и это та тема, которой я не люблю касаться: вся информация остается между мной и нанимателем. Но иногда перепадают заказы и более официального толку — многие ищут опытного проводника.
Не так уж редко встречаются толстосумы, перетаскивающие из Невервинтера в невероятно далекое «к дьяволу на рога» несколько раздутых от груза охраняемых телег и собственную не менее раздутую, вселяющую ужас отъетыми размерами задницу. Такие с трудом представляют, как следуют себя вести, оказавшись за городскими воротами. Среди подобных клиентов определенную долю составляют и путешествующие дворянские семьи с впечатлительными дочками, и ищущие новые места сбыта купцы со своими скучающими молоденькими женушками. Часто торговцы берут с собой шлюх, нанятых в случае наличия дома у этого ожиревшего денежного мешка не такой смазливой и фигуристой супруги — с этими сложнее, но подход тоже можно найти. Словом, девки в торговом караване есть всегда: городские чистенькие барышни, для которых дикий лес начинается уже в нестриженых садовником кустах на окраине собственного цветника. Белоручки, которые не в состоянии развести костер и освежевать кролика, они благоговеют и безвольно тают перед храбрым, ловким следопытом, который ведет целый отряд по кишащему опасностями лесу. Им не хватает романтики в их привычных местах обитания, их наивные сердечки трепещут в ожидании приключений, а тут появляется бесстрашный герой. Им нужна сказка, а я знаю, как нарисовать красивые декорации.
Резкая смена обстановки, изматывающая дорога, постоянный выброс адреналина от существующих реально или немного приукрашенных мною угроз, которые таит в себе темная чаща - и вот порядком запуганная девица уже чувствует подсознательную тягу к тому единственному, наиболее сильному и опытному самцу, который способен ее защитить. То есть ко мне. Абсолютно хладнокровный и невозмутимый, с железными нервами, стальным сердцем и не менее твердым металлом в штанах.
Те, кто помоложе, не всегда понимают, что скрывается за предложением во время общего привала посмотреть на белочку или редкий цветок вдвоем со следопытом. Те, кто постарше, вроде скучающих светских дам, избалованных обществом таких же мягкокожих и хлипких дворян, зачастую сами при первой возможности тянут меня на поиски белочек в глухом кустарнике. А далее все идет по одному сценарию, рознится лишь время сопротивления натиску.
Долгое время я полагал, что женщины-воины, способные крепко держать в руках лук или меч, значительно отличаются от этих изящных разряженных куколок. Опыт показал, что в кустах все девки одинаковы, особенно со спины.
Кейна? Отличалась ли она от остальных?
Женщины редко мне отказывают, а если такое и происходит, то чаще всего это из-за их неприятностей с календарным циклом. Дело не в том, сколько времени затратить на окучивание очередной шлюхи, главное — как просить и еще более существенный момент — кто просит.
С первой встречи лидер этой сумасшедшей компании вызывала у меня не больше заинтересованности, чем любая вооруженная деревенская баба. Слышал, что ее воспитывал отец. Остроухий, по всей вероятности, не делал особых различий в воспитании что сына, что дочки - вот и выросло оно. Кейна.
Она коротко стригла волосы, как и подобает воину. Ухватить девку за патлы во время сражения и проволочь по земле означает мгновенно вывести ее из строя, и у Кейны хватало мозгов, чтобы понимать такую простую истину. Она носила мужскую одежду, обладала грубоватыми манерами. Никакого изящества и томно закатанных к потолку глаз: пацанка. Гибкая, довольно субтильная — смотреть было не на что, мужчин не привлекают подобные девушки. Вот и меня не привлекали, пока в одной таверне, где мы остановились во время беготни за пропавшей фермершей, Кейну не угораздило напялить нормальное платье. Тогда я с удивлением обнаружил, что у нашего лидера даже есть грудь! Причем, довольно неплохая. Девочка носила узкий мужской доспех, поэтому раньше мне и в голову прийти не могло, что Кейне есть что показать.
Я клюнул на приманку. В этой придорожной ночлежке была мерзкая выпивка и еще более мерзкая хозяйка; словом, вечер обещал быть скучным. А бойкая девчонка и до этого бросала на меня изучающие, заинтересованные взгляды, когда думала, что я не наблюдаю за ней. Сейчас я был не против скрасить время обделенной мужским вниманием бедняжке, путешествующей в компании паладина, у которого при виде такой груди скорее возникнет желание бежать в свою комнату и неистово каяться за грязные мысли, возможно даже предварив молитву рукоблудием. Позор мужского рода, в таком окружении нашей общей знакомой суждено было умереть целомудренной девой. Оказать посильную помощь в сложившейся ситуации я воспринял едва ли не как вопрос чести и долга.
Словом, когда Кейна после ужина отправилась наверх, я уже был неподалеку, выжидая никем не замеченной тенью в темноте коридора. Пока она отпирала дверь, я бесшумно подошел сзади, остановился на расстоянии ладони за спиной девушки. Дальше начиналась обычная игра.
- Ты спешишь? - склонившись, прошептал на ухо, чуть тронув дыханием короткие пряди темных волос. Непроизвольно повел носом, ощущая приятный запах чистого, пахнущего травяным мылом тела. Кейна дернулась от неожиданности, замерла, но не повернулась. Рука с ключом застыла напротив замочной скважины. Я тоже не двигался — еще рано.
- У тебя красивая кожа. Жаль, что постоянно скрыта под доспехами, - произнес я, одним горячим выдохом шепчущих слов проследовав по ее шее, по неприкрытой вырезом платья тонкой ключице, не касаясь ее. Она слушала, не шевелясь: хороший знак. Кончики пальцев легли на узкие плечи, осторожно сжали, лаская, дразня, и в качестве награды я почувствовал пробежавшую по ее телу волну легкую дрожи. Мои ладони опустились чуть ниже, действуя уже смелее и настойчивей, начиная неторопливое исследование новой территории. Сейчас она обернется, стоит лишь направить ее тело руками, чуть нажать и развернуть напряженные плечи к себе... После этого можно действовать смелее и грубее. Накрыть ее губы своими, жадно и бескомпромиссно, не давая времени на раздумья. Напористо стиснуть в объятиях, не оставляя возможностей для отступления, вдавливая ее спиной в стену, вжимаясь всем телом, недвусмысленно демонстрируя свое желание... А дальше незамысловатый танец сплетенных фигур: шаг к двери, несколько скомканных па внутрь комнаты и завершающий пируэт на кровать.
Но игра пошла по другому сценарию. Почувствовав усилившееся давление на плечах, Кейна действительно развернулась, но при этом вырвавшись из моих ладоней. Резко отшатнулась и с размаху врезалась спиной в дверь. Со стороны такое поспешное отступление выглядело довольно комично, если бы только я не был непосредственной его причиной.
- Бишоп, отойди, - дрожащий, испуганный голос. Словно загнанный в угол трясущийся зверек.
- В чем дело? - недоуменно спросил я, разведя руки в стороны, открывая ладони.
Раунд номер два, дьявол ее забери, придется затратить чуть больше времени. Жаль — завтра вставать на рассвете, и еще неизвестно, окупит ли в постели эта ломающаяся девка мой недостаток сна. Ну почему с ними всегда так сложно?
- Кейна... - я продвинулся чуть вперед, стараясь не нервировать резкими движениями. Она сейчас как напуганное животное, ее важно успокоить. Еще один маленький шажок навстречу, взгляд в глаза, низкий, проникновенный голос:
- Ты видишь, что я хочу тебя. Ты... волнуешь меня.
Еще немного банальностей, главное — говорить, говорить, а самому подойти еще ближе, вплотную, усыпить внимание. Впрочем, и эта тактика была ошибочной. Кейна уже взяла себя в руки, первый шок прошел.
- Бишоп, не надо этого, оставь свое красноречие для кого-нибудь другого, - она довольно холодно усмехнулась, эта резкая перемена почти смогла резануть по моему самолюбию. Почти. Ну что же, придется исключить из сценария пользующиеся успехом среди сомневающихся барышень баллады: «В лесах я был лишен доброго слова и женской ласки», несомненный хит для воительниц: «Эта ночь может стать для нас последней» и рассчитанную на совсем недалекую аудиторию: «Ты мне нужна». Неприятно, но и такое бывает. Она отвернулась от меня, прервав зрительный контакт, наконец-то попала в замочную скважину и провернула ключ, дернула дверь на себя. Я остановил ее, резко оперевшись ладонью о дверное полотно и захлопывая его.
- В чем проблема? Я мужчина, ты женщина. Ты нравишься мне, а я знаю, что нравлюсь тебе.
При последних словах она сконфуженно отвела взгляд, и я мысленно поздравил себя с точным попаданием предположения в цель. Я осторожно дотронулся до ее щеки, разворачивая лицо так, чтобы наши глаза встретились, и вкрадчиво, медленно спросил, пытаясь поймать ее взгляд в ловушку:
- Кейна? Это ведь так?
Ее грудь порывисто вздымалась; тело напряжено, словно натянутая тетива, вот-вот готовая сорваться и метнуться прочь, разрывая контакт с пальцами. В любую секунду могла бежать, скрыться в комнате, отделяя свое личное пространство тяжелой дверью.
Я позволил себе провести ладонью по ее лицу, в ожидании ответа, отклика тела на риторический вопрос. Наученный предыдущими ошибками, теперь уже действовал наверняка. Я и без того знал, что эта девка хочет меня, просто слишком боится. Осталось лишь перебороть барьер ложной скромности.
Она снова ускользнула, не вынося ни единого моего прикосновения, отшатнулась, словно бесовское отродье от паладина.
- Ты не понимаешь, Бишоп. Я не шлюха на одну ночь. Мне нужно большее.
Мое альтер-эго с размаху врезало себе ладонью по глазам и с мучительным стоном медленно сползло по стене. Еще одна «особенная»! Откуда берутся эти недоделанные принцессы? Успев познакомиться с упертостью этой девчонки, можно было понять, что этой ночью мне ничего не светит.
Впрочем, эта уже заведомо тупиковая ситуация начинала меня забавлять:
- В самом деле? И что же «большее»? Руку и сердце? Серенады под окном?
Между нами все еще было очень мало свободного пространства. Я видел, как она краснеет, пытаясь не смотреть на меня, и насмешливо продолжал:
- Ммм, а может быть папочка запретил до свадьбы любые поползновения под юбку? Хотя, вероятно... Да, я почти уверен в этом - ты просто ждешь чистого и светлого чувства. Взаимной любви?
Девочка действительно растерялась от такой смены тона. Да и у меня запал уже прошел, хотелось просто поставить эту дуру на место. Она ответила грустной улыбкой, протянула руку вперед и постучала указательным пальцем мне по груди:
- Мне нужно больше. Секс на одну ночь меня не интересует. Все или ничего. Мне нужен ты. Весь. А любовь — штука проходящая...
Ее тон был убийственно серьезен: «Ты весь» - будь Кейна некромантом, я бы даже начал всерьез опасаться за собственную шкуру. Ради девяти адов, откуда берется подобный гонор в сельской бабе? Вроде бы показалась сначала башковитой, а теперь лезет эта убийственная принципиальность.
- Девочка, пора повзрослеть: либо ты берешь то, что тебе предлагают, либо остаешься одна. С твоей внешностью я бы сорок раз подумал о целесообразности твоего решения — так и старой девой можно помереть. Если это и был твой выбор, то я пошел.
Я развернулся и молча направился в свою комнату, тщетно ожидая, что она одумается и побежит за мной или хотя бы незаметно проскользнет ко мне ночью.
Разумеется, она не пришла.


Кейна.
Надо отдать должное паладину. Если Бишоп ковал лезвие клинка, то Касавир создал эфес, способный служить эффективным противовесом острозаточенной ярости. Если бы не он — неизвестно, хватило бы мне сил зайти так далеко, выдержать весь этот путь, чтобы в итоге столкнуться лицом к лицу с Королем Теней. Соблазн свернуть в сторону, бросить все из чистого эгоизма, жить ради себя без оглядки на остальных со временем становился слишком велик. Касавир служил своеобразным якорем: он был примером, ориентиром, да и как бы я смогла после предательства просто посмотреть ему в глаза?
Словом, он занимался тем, что с переменным успехом начал мой отец еще двадцать лет — наставлял бестолковую девчонку на путь истинный. Дейгун, разумеется, был более жестким в этом отношении: в большинстве случаев он позволял мне жить своей головой и набивать шишки, обучаясь на собственных ошибках, но когда я переходила все дозволенные границы и чаша его терпения переполнялась... мои бедные помятые уши горели весь день, и я всерьез полагала, что после таких трепок сама стану эльфийкой.
Бивилу, к слову говоря, всегда доставалось много больше, с его родителями не забалуешь — в ход шли розги или горох. А в детстве нам попадало частенько — чего только не натворят два шалопая, оставшиеся без родительского присмотра! В семье Бивила и так семеро по лавкам, за всеми не углядишь, а Дейгун в то время еще не брал меня с собой в лес — непоседливая шумная мелочь, то есть я, распугивала всю дичь в округе.
Излюбленным местом наших с Бивилом игр был мой родительский дом. В отличие от обиталища Старлингов, дом практически всегда пустовал и мы были предоставлены сами себе. Довольно рано я научилась взламывать отцовский ящик с оружием. В то время мы изображали благородных рыцарей и у нас даже наличествовала почти настоящая принцесса. Эми была на год младше нас и ей изрядно льстило, что старшие ребята зовут ее принимать участие в своих играх, пусть даже вся ее роль в общей забаве сводилась к одинокому торчанию в шкафу в моей спальне, пока храбрые воины не освободят принцессу из заточения.
Наши игры долгое время оставались незамеченными для взрослых, нам хватало ума не соваться с отцовским снаряжением за порог дома. Каким чудом мы с Бивилом не покалечили друг друга при «фехтовании», я не могу понять до сих пор.
Однажды отец вернулся домой чуть раньше и застукал нас с кинжалами, выкраденными из сундука. Тогда он ничего не сказал, вменив в вину самому себе то, что дети смогли добраться до оружия. Дейгун сменил замок на деревянном коробе. Впрочем, этой меры хватило не надолго. Я быстро смогла распотрошить механизм: знаешь один — значит, знаешь их все. Конечно, в мире существует великое множество разных способов запирания, но в Западной Гавани воровство не было распространено, да и не настолько это было богатое на торговцев место, чтобы можно было приобрести нечто небанальное для охраны своего имущества. Словом, вскрыть и второй, и третий замок, как и обнаружить перепрятанный в погреб сундук, мне не составило особого труда.
В конце концов, Дейгун начал ставить простенькие ловушки на вожделенный короб с амуницией. Теперь, возвращаясь домой, он часто позволял себе легкую усмешку при виде разочарованной, огорченной дочери, старающейся скрыть царапины от белошипа, ожоги от сумаха и крапивы или осиные укусы на пальцах и запястьях. Тревожиться Дейгун стал, когда травмы с моих ладоней полностью исчезли, а ловушки стояли непотревоженными, хотя кухонный стул (кровожадный дракон) был изрублен в щепки, а в старом плаще красовалась рваная дырка (мы немного переусердствовали, поражая злого колдуна).
Примерно с этих пор отец стал брать меня с собой в лес. Если уж есть избыток неугомонной энергии, то пусть хотя бы он будет направлен на полезное дело, да и всегда лучше держать ребенка на виду, нежели найти его однажды раскроенным надвое из-за дурацких игр. Так начались утомительные обходы настороженных силков, охота: от требующего терпения, нудного выслеживания дичи у водопоя до более увлекательного распутывания петляющих цепочек следов. Мало-помалу оружие перестало вызывать у меня притяжение, уроки фехтования и стрельбы из лука быстро отбивают желание хвататься без надобности за кинжал, поскольку увлекательная забава превращается в скучное обучение.
Что касается истории с сундуком — мы с отцом никогда не касались этой темы, не обсуждали ее. Но другое дело было с наглым, неприкрытым взломом.
Мы с Бивилом всегда умело заметали следы: к приходу отца оружие лежало на месте, словно никто его и не потревожил, замок был заперт, а мы с невинными лицами рисовали бесенят на стенке камина или тем же угольком облагораживали моих старых тряпичных кукол усами и роскошными бородами. Говоря условно, отцу придраться было не к чему. Но однажды наша страсть к приключениям завела нас в погреб, где находился еще один надежно запертый сундук. С кувшинами меда.
В тот день, благодаря моим стараниям, наша компания объелась сладкого на две жизни вперед. А вечером, когда вернулся Дейгун... Вот эту порку я буду укоризненно приводить в пример даже демонам в аду! Эльф накрепко вбил в меня одну простую истину о воровстве: ему нет и не будет места в моей жизни.
Многие годы спустя Дейгун обмолвился, что своей взбалмошностью я пошла в мать. У той тоже тяга к поиску на задницу приключений была не менее сильна и не утихала даже в зрелом возрасте. Он никогда не рассказывал подробностей их совместных похождений, но из тех крупиц почерпнутых мною сведений я сделала для себя вывод, что основное отличие между мной и мамой было в том, что она никогда столь сильно не жаждала, чтобы все оставили ее в покое. Думаю, ее образ жизни оправдывался ощущением свободы, которой была лишена я. Именно чтобы чувствовать себя хозяйкой своей жизни, мама всегда была готова на новые и новые авантюры, в то время как я хотела только оказаться подальше от этой суеты и хоть немного пожить сама, в свое удовольствие. Без постоянного чувства долга и все сильнее сгущающихся над головой давящих туч.

Продолжение

@темы: произвед, Невер

---

Приветственное

 Telfysa, велкам! Подозреваю, что по поводу Nwn? )



Располагайтесь с комфортом, со мной на "ты".

@темы: радости

---

Несправедливость

Они убили Кенни Логейна! Bastards!

@настроение:

@темы: вселенское зло, DA

---

Хмм...

Как все-таки переменчива жизнь. Только что ты пафосно мочишь убербоссов, с поднятым мечом ведя за собой воинов в атаку, спасенные люди падают в ноги и боготворят... а потом тебя прозаично напрвляют мыть ванну. =\

@настроение:

@темы: мысли вслух

---

Продолжаю следить за вегасом.

"Действие игры развернется в огромном неисследованном регионе виртуального мира Fallout — Нью-Вегасе — оазисе в постапокалиптической пустыне, за полный контроль над которым соперничают три крупные группировки. От того, какую сторону в этом конфликте выберет игрок, будет зависеть ход развития событий и, конечно, финал борьбы за власть. Fallout: New Vegas представит новую систему общения с компаньонами, а также систему репутации."

Опять разные концовки? И активный трындеж с компаньонами? У мну одной ощущение, что фол заметно "обобсиданился"?
Походу те из "старой гварии", кто ругал некогда Беседку за отступания от канона, теперь будут писать кровавым кипятком.

@настроение:

@темы: hurm..., Fallout

---

))

Вчера сделала инопланетный ужин. Похоже на яйца пришельцев - свиная рулька в фольге с картошкой в мундире. Фотка не блещет художественными красотами, поскольку торопились все сожрать.

@темы: hurm...

---

Фик. Выкладка вторая.

Эфес и клинок.

Автор: Rina Nettle.
Фандом: Neverwinter nights 2.
Из-за величины главы разбиваю ее пополам. Продолжение будет в конце недели.

читать дальше. 2 глава, часть 1.

Следопыт проснулся под вечер, продрогший от холода и голодный. Тусклое солнце завершало свой путь по небосводу, на лес опускался сумрак. Сырой болотный туман стелился по земле, деревья размытыми призрачными тенями поднимались из молочной мглы. Рыже-зеленые кочки, вспучившиеся из трясины холмики, поросшие жесткой сухой травой, казались висящими в бледно-сером мареве.
Паладин сидел у костра и сосредоточенно затачивал лезвие трофейного фальшиона, целиком погрузившись в это медитативное действо. Будто шестым чувством ощутив на себе чужое внимание, Касавир вскинул голову и встретился прямым взглядом с рейнджером; коротко кивнул, приветствуя, и вернулся к своему занятию. Бишоп медленно привстал, оглядывая припухшими глазами погруженный в белесый туман пейзаж, зевнул. Намереваясь плавно развести плечи, следопыт выгнул спину и тут же скрутился в болевом спазме, хватаясь за правую руку. Лицо искривилось мучительным оскалом.
Касавир отложил меч и пристально посмотрел на следопыта, но так ничего и не сказал. Бишоп уже пришел в норму и успел нацепить обычную подчеркнуто-отстраненную маску. Осторожно придерживаясь за предплечье, он подобрался ближе к костру, опустился по противоположную от паладина сторону и хмуро нахохлился. Касавир молча кивнул на вертел с насаженным копченым окороком, который следопыт стащил у людей-ящеров. Бишоп поджал губы и потянулся за флягой: пил долго, не особо экономя воду. Паладин вернулся к заточке фальшиона.
- В этих местах нет дичи, - произнес рейнджер, отщипывая кусочек мяса с вертела. - Кроме жуков и утопленников охотиться тут не на кого. И до нашествия нежити в топях было пусто, теперь же жрать совсем нечего... Все же я уверен: эти разведчики ящериц рассматривали нас как пищу, а этот окорок, возможно, тоже когда-то носил доспехи и разговаривал.
Паладин хмуро покосился на следопыта. Тот, встретив его обеспокоенный взгляд, криво усмехнулся и отправил очередную полоску мяса в рот. Касавир поджал губы и глухо произнес:
- Нужно осмотреть твою руку.
Бишоп согласно кивнул и сделал круговое движение ладонью с зажатым куском еды:
- После ужина, - проговорил с набитым ртом и задумчиво добавил: - Хм, а парень довольно вкусный, хоть и жестковат.
Касавир ничего не ответил и вытряхнул из рюкзака пузырьки с зельями, найденными у ящеров. Откупорил пробки, пытаясь определить на запах и вкус содержимое каждой склянки. Большая часть, применительно к ситуации - бесполезны, но в трех бутылочках содержались способствующие заживлению составы.
Бишоп тем временем насытился и отстегивал ремни, пустые ножны, наручи, кожаные перевязи. Касавир приблизился, помог следопыту стянуть доспех: медленно и осторожно, стараясь не задеть поврежденную конечность. Это заняло немало времени: рука распухла, и Бишоп раздраженно шипел от причиняемого неудобства, пока паладин возился с кольчужным рукавом.
Наконец, освобожденный от тяжелой защиты рейнджер закатал рубаху и сам не без интереса взглянул на свое предплечье: посиневший отек пониже локтя, по всем признакам перелом.
Касавир уселся перед следопытом и чуткими пальцами пробежал по травмированной руке, ощупывая поврежденную область. Несколько раз сильно нажал, спровоцировав зубовный скрежет Бишопа. От его движений исходила уверенность; рейнджер, несмотря на болезненность осмотра, не высказывал протестов и язвительных комментариев.
Касавир, наконец, оставив руку следопыта в покое, задумчиво почесал бровь и постановил:
- Перелом. Довольно нехороший: кость раздроблена, нужно немедленно зафиксировать. Не будешь дергаться лишний раз — через неделю снова сможешь пользоваться рукой. Если найдем нужные лекарства, то четырех дней хватит.
Рейнджер вздохнул и сжал губы в узкую полоску, недовольный диагнозом. Конечно, без паладина срок излечения увеличился бы многократно, но целая неделя в полубеспомощном состоянии выглядела угнетающей перспективой.
Касавир срубил пару тонких веток и изготовил шину из ремней. Рука рейнджера была холодной и неестественно бледной, жилистое широкое запястье чуть заметно подрагивало. Грубые пальцы с обломанными ногтями болезненно сжимались, когда паладин накладывал жесткую перевязку. Касавиру не раз приходилось иметь дело с более опасными и сложными ранениями, Бишоп реагировал на процедуру довольно остро. Низкий болевой порог? Хотя, вероятнее, это просто нервы — им обоим изрядно досталось за последние несколько суток.
Плечо кольчуги пришлось отрубить, шина не проходила в узкий рукав. Незамысловатая сцепка четыре в одном поддавалась ударам фальшиона неохотно, но растаскивание колец заняло бы еще больше времени.
Устроившись возле ног раненого, паладин осторожно поместил ладони на предплечье следопыта и, прикрыв глаза, сосредоточился. Эту практику они уже проходили не раз, обычно Бишоп и не думал благодарить, считая подобное целительство общественной обязанностью. Сейчас Касавиру было откровенно безразлично любое выражение признательности: следопыт нужен ему, чтобы вывести по болотам к руинам храма, что с ним станется дальше — не его забота.
Молодой, здоровый организм справится и сам, магия лишь ускорит процесс, но даже сейчас, способствуя излечению не самого приятного ему человека, Касавир ощущал желание облегчить, разделить, убрать страдание. Под ладонями пульсировала чужая боль. Слишком сильная, чтобы игнорировать, оставить без внимания.
- Нужно выдвигаться, - отстраненно произнес рейнджер, когда паладин покончил с лечением. Бишоп тщательно осмотрел повязку, ни единым словом не выдав своего мнения по поводу тугой перетяжки, но судя по тому, что знал о следопыте Касавир, подобное молчание свидетельствовало скорее о одобрении.
Затушили костер, сняли остатки мяса и старательно уничтожили следы человеческого пребывания на прогалине. Рейнджер поднялся на ноги, жестом приказав следовать за собой.


Темный силуэт двигался почти бесшумно, легкой тенью скользил меж древесных стволов, Касавиру пришлось прилагать некоторые усилия, чтобы держать темп, который задал следопыт. Казалось, тому не составляло особой разницы, передвигаться ли в ночной тьме или при дневном свете, он ставил ноги столь уверенно, будто шел по мощеной тесаным камнем городской мостовой. Касавиру путь сквозь чащу давался отнюдь не так легко. Серебряного мерцания половинки растущей луны, местами пробивающегося сквозь нависшие кроны могучего леса, едва хватало, чтобы разглядеть очертания проводника. Неуклюжий болотный вепрь — именно так ощущал себя паладин, проламываясь за Бишопом сквозь низкий кустарник и бурелом. Оставалось лишь слепо доверять своему спутнику и надеяться, что под ногами не окажется ни глубокой ямы, ни поваленного ствола.
Никаких магических артефактов, которые могли бы стать источниками света, в наличии не было, чертовы ящеры растащили все самое ценное. Особенно жаль было лишиться зачарованных на регенерацию колец, сейчас они пришлись бы как нельзя кстати. Касавир помнил, как однажды Кейна обнаружила в запечатанном сундуке одно такое кольцо; долго раздумывала, кому из спутников отдать находку. По логике такой артефакт пригодился бы воинам ближнего боя, большинство травм получают именно они, но Кейна, избегая прямого взгляда в глаза, вручила кольцо лучнику. Этот жест говорил о многом. Сам лучник скривился в довольной усмешке, торжествующе, с ощущением собственного превосходства взирая на остальных. Ему лучше было не знать, что несколькими днями позже Кейна остановила Касавира в темном коридоре таверны Порт-Лласта и протянула ему похожее кольцо.
- Стоит целое состояние, - заметил паладин, осмотрев артефакт и вернув его обратно. На эти деньги можно было прожить безбедно целую жизнь, простая с виду безделушка содержала большую мощь, чем кольцо, полученное рейнджером.
- Ты считаешь, что деньги, добытые нашей командой, принадлежат мне только потому, что я таскаю кошелек с золотом? - тихо прошипела девушка, прищурив глаза. Взяв паладина за руку, она буквально навинтила ему на палец кольцо. - Тебе нужнее.
Касавир вздохнул и сдался.
Оба артефакта остались у ящеров, как и множество прочих уникальных, полезных, памятных вещей. У каждого предмета своя история, каждый вызывал прилив воспоминаний о пережитых приключениях. Все утрачено.
Неожиданно идущий чуть впереди рейнджер застыл как вкопанный, Касавир едва не налетел на него. Бишоп подал знак оставаться на месте и прислушался. Паладин уловил негромкий шелест, приблизительно в сотне футов к северу. Темнота мешала разглядеть источник шума, но следопыт, как уже выяснилось, обладал более острой сенсорикой. То, что слышал паладин, ему не нравилось: было что-то жуткое в этом потаенном, вкрадчивом шуршании. По спине непроизвольно побежали мурашки. Поблизости тихо передвигалось нечто огромное, массивное, но при этом проворное и ловкое.
Паладин взялся за меч, осторожно высвобождая лезвие дюйм за дюймом, но Бишоп жестом остановил его, продолжая вслушиваться во тьму. Затем пальцы следопыта неожиданно сомкнулись на плече паладина и он медленно потянул мужчину за собой, осторожно отступая назад. С прикосновением передалась его нервозность, Касавир пытался ставить ноги как можно мягче, чувствуя, что от каждого движения зависят их жизни. Шаг за шагом они продвигались назад, прочь от зловещего звука. Отойдя на достаточное расстояние от вселяющего страх места, Бишоп склонился к спутнику и быстро шепнул:
- Бежим. Тихо.
И легкой рысью метнулся в сторону, не выпуская локтя паладина, ведя его вслед за собой. Касавир передвигался почти вслепую, без посторонней помощи он давно влетел бы в куст или запнулся о поваленный ствол, поднимая шум на весь лес. Следопыт уверенно двигался меж деревьев, крепко сжимая пальцы на чужом предплечье. Наконец, он замедлил бег и Касавир тут же не преминул приглушенным шепотом спросить:
- Что это было?
Бишоп помолчал с минуту, тяжело дыша, и, когда паладин уже перестал рассчитывать на ответ, следопыт произнес, не оборачиваясь:
- Точно не знаю. И будет лучше для нас обоих, если мы этого так и не узнаем.
Короткий остаток ночи прошел без приключений. Касавир не знал, попадались ли еще какие-нибудь существа у них на пути: возможно, после опустошающего нашествия и резкого упокоения нежити топи остались мертвы и безжизненны, а возможно, и что более вероятно, рейнджеру удавалось избегать всех нежелательных встреч, вовремя сворачивая в сторону. За час перед рассветом они вышли к руинам иллефарнского храма. Над развалинами висела серая поволока клочковатого тумана.
Хаотичное нагромождение обломков, рухнувшие перекрытия, в беспорядке наваленные блоки. Кое-где выстояли покореженные остовы несущих стен, чудом сохранившиеся колонны в шаткой сети трещин. В остальном — тысячи футов каменного крошева. Паладин, глядя на масштаб разрушений, вынужден был признать, что и за несколько недель растаскивания завалов они смогут обнаружить тела напарников разве что благодаря чистому везению. Рейнджер указал участок, где ящеры обнаружили Касавира. Арка до сих пор держала свой искрошившийся свод; это место заставляло заново переживать волну панического ужаса, осознания собственной беспомощности, оно словно усиливало боль во все еще саднящих ушибах и гематомах. Будто бы вернулся на свою разрытую могилу, откуда его чудом выдернули с того света.
Именно с этой точки стоило начинать поиски.
Паладин принялся передвигать камни, превзнемогая навеваемые руинами негативные ощущения, выжженный в памяти, в подсознании отпечаток смертельного страха за себя и, еще больше — за друзей. Работа продвигалась медленно. Единственный потенциальный помощник, даже возникни вдруг у него такое эксцентричное желание, не смог бы толком подсобить из-за травмы. Рейнджер давно растворился в тяжелом предрассветном тумане, не сказав ни слова.
С момента обвала прошло более полутора суток: шанс, что кто-то выжил, еще оставался, но Касавир и сам прекрасно понимал, насколько призрачной, нереальной была подобная вероятность. Но он с маниакальным упорством, зная, что время дорого, продолжал ворочать осколки блоков. Взмок от напряжения; пот заливал глаза, холодные капли осевшей на камнях росы пропитали одежду почти насквозь.
Камни, снова камни. Хоть бы клочок ткани, хоть блеск покореженного доспеха — все тщетно.
Возможно, здесь до него хорошо поработали ящеры, но куда они подевали найденные тела? В подземной тюрьме лежали вещи Гробнара и Сэнда - вариантов объяснения появления этих предметов было не так много, но где, в таком случае, трупы?
Неожиданно Касавиру вспомнился найденный Бишопом кусок мяса и предположение по поводу его происхождения. Обломок известняка выпал из резко ослабевших пальцев и к горлу подступила выворачивающая внутренности волна тошноты. Тут же паладин успокоил себя тем, что копчение — не такой скорый процесс, а следопытские догадки могли являться всего лишь очередной злой шуткой.
Выпавший из рук камень паладин так и не поднял. Дыхание сбилось. С тоской он оглядел обширное поле беспорядочных нагромождений. Слишком много работы. Слишком мало времени.
Мужчина устало опустился на массивный обломок и обхватил голову ладонями, остекленевшим взглядом уставившись в одну точку перед собой. Накатило глухое отчаяние. Хотелось то ли выть по-звериному, круша выстоявшую арку до сбитых в кровь кулаков, то ли лечь неподвижно прямо здесь и уже не двигаться, чтобы руины забрали то, что было у них вырвано.
Всходило солнце, болезненно-розовые лучи пронзали стелящийся по земле туман. От камней тянуло влажным холодом, сидеть и дальше на одном месте, жалея себя, было противно и не имело никакого смысла. Он мог просить помощи у Тира, только молитва не создавалась, не находила истока из сердца. Не сумел подобрать слова, не смог зацепиться за самую суть, не желал вывернуть перед божеством израненную, утратившую надежду душу.
Упираясь ладонями в колени, Касавир тяжело поднялся. Успокоиться, прекратить психовать, еще не все потеряно. Паладин нагнулся и откатил в сторону очередной блок.
Со спины послышался хруст мелкого щебня, из мутной дымки показался силуэт следопыта. Лавируя между развалин, перепрыгивая с камня на камень, Бишоп проворно приближался к арке.
- Хватит тягать булыжники! Решил заново восстановить храм, паладин? - выкрикнул рейнджер издали, бодро скача по руинам.
- Твой сомнительный юмор неуместен. Особенно здесь и сейчас, - ровно ответил Касавир, не отвлекаясь от своего занятия.
- Уже что-нибудь нашел? - поинтересовался следопыт со скользкой усмешкой, обеспокоенно заглядывая под камень, который только что отодвинул в сторону паладин. Касавиру потребовалось некоторое усилие воли, чтобы сдержать метящий в ухмыляющееся лицо кулак. Бишоп не мог не заметить настрой паладина и сбавил обороты, уселся на вертикальный обломок стены и начал говорить, внимательно разглядывая перевязку на своем правом предплечье:
- Осмотрел землю вокруг развалин. Отпечатки затоптаны бестолковыми ящерицами, но кое-какие цепочки расплести можно. Эта каменоломня за последние сутки стала центром скопления половины Берега Мечей, самые разные твари сбегаются отовсюду! На деревенской деревянной площадке для танцев проще взять след! Тебе повезло, что я здесь, паладин. Никто другой не смог бы распознать некоторые... очень интересные детали.
Касавир оставил в покое завал; сдул налипшие на лоб пряди и, скрестив руки на груди, сосредоточил внимание на следопыте. Бишоп продолжал говорить, все так же не поднимая глаз и ведя монолог со своей перевязкой:
- Видел татуированного колдуна, - заметив движение дернувшего вперед паладина, грустно усмехнувшись, пояснил: - Не его самого, конечно, а след. Отпечатки старые, как минимум день давности. Ранен слабо или вообще выбрался без царапин, трасса четкая, уверенная. Путь резко обрывается в двух полетах стрелы к югу, трава в том месте обуглена. Не знаю... Тот самый фолиант или портал... Он просто исчез, а по воздуху следы я читать не умею.
- Что еще? - спросил Касавир, стараясь не выдавать свое нетерпение.
- С запада приходили люди. Двое. Возможно, друиды или маги — на простых охотников или наемников не похожи. Я теряюсь в догадках, что они делали в этих краях - какой идиот добровольно полезет в самое логово свихнувшегося некроманта...
- Я знаю одного такого, - мрачно заметил Касавир, пристально рассматривая следопыта. Рейнджер понял намек. Бросил колючий взгляд на собеседника и с кипящей в голосе злобой произнес:
- Исходя из того, что ты знаешь, я бы на твоем месте вообще не открывал рта.
- Продолжай, - сухо кивнул паладин, пропуская мимо ушей выпад Бишопа. Тот, скривив в горестной усмешке губы, опустил голову, взъерошил короткие волосы на затылке, словно раздумывая, игнорировать ли затронутую тему или же наказать паладина дальнейшим молчанием и сокрытием остальной информации. Касавир холодно ждал окончательного решения.
После длительной паузы рейнджер, наконец, коротко выдавил сквозь зубы:
- Не знаю, зачем приходили те люди, они здесь появились ближе к утру, когда ящеры были уже далеко. Гном ушел с ними, но следы нечеткие, затоптаны. Потом... это далеко не конец. Странные отпечатки, трехпалые, прерывистые, видел такие всего один раз в... кхм, неважно. Готов поклясться, это горгульи.
Касавир удивленно вскинул брови. Следопыт пожал плечами, снова помолчал; затем, взглянув на паладина, неторопливо произнес:
- Есть еще кое-что.
Касавир почувствовал напряжение в его голосе.
- Эти лапы я не спутаю ни с чем, - продолжал следопыт тягуче-медленно, глядя паладину в глаза. - Гит. Были здесь сразу после обвала. Много следов, много зеленых тварей. А теперь попробуй предположить, что им было нужно?
- Меч?
- Верно: меч, - кивнул Бишоп. - И еще - его обладательница.
- Она... Кейна жива?
- К сожалению, о состоянии нашего бывшего лидера я ничего сообщить не могу. Следов ее ног нет, есть отпечаток тела, засохшая кровь. Не вытекшая на землю - именно облупившаяся засохшая кровь на траве. Гитиянки соорудили носилки, на них можно переносить как раненого... так и труп.
Касавир молчал, переваривая услышанное. Следопыт рывком поднялся с камня:
- Если ты прекратил строить свои башенки из обломков, то хватай рюкзак и идем за гит. Времени мало.
Но паладин не спешил двигаться с места.
- Я не понимаю твоих мотивов, Бишоп, - произнес он, пристально глядя в ярко горящие нетерпением глаза рейнджера. - Сначала ты бросаешь Кейну в Крепости перед решающим штурмом, переходишь на сторону врага... теперь ты торопишь меня ее спасать. Если ты пытаешься таким образом загладить свою вину за предательство, то знай, что тебе в любом случае не удастся избежать наказания.
Рейнджер тяжело вздохнул, широко раздувая ноздри.
- Послушай, паладин... Когда ты уже научишься не лезть не в свое дело? То, что произошло между мной и твоим командиром, касается только меня и ее. И наши дела не должны тебя волновать.
- Думаешь, она простит тебя и на этот раз? - ровным голосом поинтересовался Касавир. - Ты перешел черту дозволенного, а она... она вечно была слишком лояльна к тебе. Ты всегда беззастенчиво пользовался ее расположением.
- Я? Пользовался? - Бишоп взвился, повышая тон. - А ты не задумывался, что могло быть и наоборот? Эта девка сама с легкой руки заставит кого угодно плясать под свою дудку!
На этот раз в речи паладина появились стальные нотки:
- Сколько раз я говорил тебе не называть ее так? У тебя нет никакого уважения к...
- Не лезь не в свое дело, - раздельно чеканя слова, оборвал его рейнджер.
Касавир ощущал, что вот-вот готов сорваться. Внутри накопилось столько злости на этого ублюдка! Паладин поймал себя на том, что судорожно сжимает и разжимает кулаки, стараясь унять дрожь в руках. Усилием воли он подавил вспышку гнева. Ну, предположим, врежет он сейчас раненому человеку, который и защититься толком не способен, выместит собственную ярость, сотворенную не столько Бишопом, сколько обстоятельствами, событиями трех безумных дней. Станет легче?
Повод ничтожен, и виной этой кипящей внутри злости отнюдь не следопыт. Их противостояние и раньше накалялось до готового заискрить электрическими разрядами воздуха, но ни один из них не переступал за черту, считая кулачную потасовку ниже своего достоинства. Так было и на этот раз.
Они все еще в одной упряжке. Паладин нужен рейнджеру: один, с травмированной рукой, без лечения, тот с трудом выберется из Мерделейна, но говоря уже о сколь бы то ни было серьезном преследовании гитиянки. Следопыт нужен паладину, потому что без опытного проводника тот быстро потеряет след, а с ним ускользнет и единственный шанс их лидера на спасение. Если она, конечно, все еще жива.
- Мертвым ты уже не поможешь, паладин, - произнес рейнджер, выждав, пока Касавир обуздает свою ярость. - Признай, что вдвоем у нас больше шансов. Если ты будешь меньше болтать и больше действовать, то эти шансы увеличатся многократно.
Он развернулся и зашагал прочь, бросив через плечо паладину:
- Идем. Третий раз звать не буду.
Была ли альтернатива у Касавира? В настоящей ситуации следопыт был вправе указывать и ожидать подчинения, чем с удовольствием пользовался. Иногда можно наступить на горло собственной гордости, если это сделано во имя благого дела. Девочку нужно спасать, а Бишоп... ему еще зачтется. Он предстанет перед судом и понесет заслуженное наказание, чего бы то ни стоило.

продолжение

запись создана: 28.06.2010 в 23:27

@темы: произвед, Невер

---

Безобразие

Какие все-таки невнятные мужики в DA ((( Моя хрупкая ГГ в окружении не менее хрупких мужчинок производит впечатление альфа-самца.
К Алистеру никакие эпитеты помимо уменьшительно-ласкательных buddy и puppy не клеятся.
Пришел Зевран. Убил акцентом. Наповал до падения под стол с нервным тремором - иногда лучше молчать, чем говорить.
И что самое страшное - все блондины! Это уже верх несправедливости.
Походу скоро я переметнусь в лагерь фоннаток Логейна. Не смотря на его ужасный нос.

@настроение: ушла гаматься

@темы: вселенское зло, DA

---

Флэшмоб. Осалила .Maddy

1) Список из 5-ти вещей, которые вы видите, не вставая из-за стола?
Наушники. Гора лаков & прочие маникюрные радости. Сандаловое масло. Скинутые сережки. Печать мужа (опять, подлец, на мою территорию влез).

2)Как вы причёсываетесь?
Расческой.

читать дальше необычайно увлекательные подробности моего потрясающе разнообразного внутреннего мира (высокодуховного, неповторимого, непревзойденно раскрытого этим высокоинтеллекутальным флэшмобом) =\

3) Что на вас
надето?
Футболка размера xxl, труселя с готишным пауком & гольфы. И тапочки.

4) Чем занимаетесь по жизни?
Сакральный вопрос. Ммм... по жизни я обычно живу.

5) Ваше самое большое достижение в жизни на данный момент?
Определенно эти вопросы призваны заставить работать мой уставший моск. Собственная передача на тв, наверное.

6)Кого вы обняли последним?
Кошку.

7)Ваше нынешнее хобби, увлечение?
Маньячество - так и называйте вещи своими именами. Dragon Age.

8) Что вы съели последним перед заполнением этого опросника?
Шашлык.

9) Содержание последней полученной смс-ки?
Какая-то хрень от мобильного оператора.

10) Какие сайты вы всегда посещаете, даже во время небольшой интернет-сессии?
Дайрь, мыло, контакт.

11) Последняя вещь, которую вы купили?
30 литров дизельного топлива.

12)Что вы сейчас слушаете?
Храп мужа.

13) О чём вы думаете вечером, перед тем как лечь спать?
Последние полгода думала о фике. Сейчас по инерции о нем же.

14) Последний CD, который вы купили?
Oomph! "Monster" года 4 назад. И то за чисто символические 30 рублей на мороженое, потому что подруга решила от этого диска избавиться.

15) Что вы сейчас читаете или перечитываете?
Все еще колупаю "Темного эльфа", но на чтение времени вообще нет.

16) Если бы вы могли играть на любом музыкальном инструменте, что бы вы выбрали?
НИЧЕГО! Как человек, люто ненавидящий оконченную музыкалку, я предпочитаю музыку слушать, а не воспроизводить.

17) Как ваше общее самочувствие?
Сытая, слегка пьяная, одуревшая от морского воздуха.

18) Что бы вы сейчас хотели кому-нибудь сказать?
Дрон, твою мать, харэ храпеть!

19) Скажите что-нибудь про осалившего вас?
КАРРР-ТОШ-КА (с)

20)Осальте следующую пятёрку.
Я сегодня добрый, сальтесь самостоятельно и по добровольному порыву!

@темы: флэшмоб

---

О свадьбах

Надумалось вот после принятия непосредственного участия в церемонии бракосочетания друзей (в качестве водителя - неожиданно, да ). Друзья хотели организовать свадьбу из серии "затрат по минимуму" - без платья "баба на чайнике", без торжественных бла-бла-бла в ЗАГСе с кучей плачущих родственников и без фальшивящего оркестра, вынужденного с 8 до 18 волынить одну и ту жу мелодию каждые 15 минут. Без ресторана с тамадой, цыганами и медведем, а так же без клоунов, парашютистов, фейерверков и без живой музыки by Дважды Краснознаменный Хор Российской Армии. В общем, скромно посидели в баре в количестве 9 человек, включая брачующихся, без присутствия родителей. Обычный вечер, ничем не отличающийся от обычной питницы, разве что полувечерним платьем невесты, вялыми "горько" и чуть более богатым столом. Футбол смотрели, вот что!
Короче говоря, моя имха.

читать, если я еще не утомила.

Свадьба должна быть свадьбой и запомниться на всю жизнь. С цыганами и медведем. С драками (можно сделать предзаказ рестлеров по прейскуранту) и рваным баяном (ну накрайняк с колонкой разбитой что ли). Тратиться на лимузины, фейерверки, срущих в руки голубей и прочую хрень - это, конечно, глупо, но вот сам праздник должен иметь место быть. С рестораном и толпой родственников со всех концов света и оравой друзей. Не превратиться в очередную посиделку в узком кругу самых близких. Все эти дебильные караваи с хлебом-солью на самом деле потом очень ржачно вспоминать. В конце концов - первый танец (под Металлику), гонки с букетом за нежелающими ловить его девчонками, бабуля, в ходе поздравления новобрачных начинающая втирать про свою хлебопечку, пробка в двухстах метрах от ресторана, где застряли жених&невеста, слэм под Раммштайн, несчастный роман свидетельницы с братом жениха... На самом деле это все и есть свадьба. Именно эти воспоминания, а не "пришли, поставили росписи и окольцевались" и красивый фотоальбом в качестве довеска на долгую память.
Расходы прекрасно окупаются самими гостями - толковый тамада всегда сдерет с гостей у.е. за сборы "на ребенка", первый кусок торта и прочую хрень - после свадьбы народ нехило поднимает семейный капитал, особенно если пригласить отдельным столом "пару дяденек с папиной работы".
Кстати, о тамадах - только не бабки-кликуши! Боже упаси! Выдержанный, интеллигентный конферансье, способный завести публику. Знающий, когда посадить бухую тетю Маню из дерёвни обратно за стол, в то время как она рвется плясать, и умеющий вытащить из темного угла чопорную замороченную селедку Эльвиру Германовну участвовать в дебильном конкурсе. Так, чтобы никому обидно не было.
Есть тут среди моих ПЧей (не буду показывать пальцем) те, кто хотел устроить тихую-мирную церемонию росписи "чисто для себя". Чисто для себя вам предстоит жить еще дохренадцать лет, а вот праздник будет только один. Не ленитесь в организации, врубите фантазию! Короче, think about it.
Все, наболталась, пойду играть в DA.

@настроение: недовольное вселенской несправедливостью

@темы: мысли вслух

---

Checking in

 Арис, добро пожаловать!



Подозреваю, что привела невервинтерская тема? В ближайшее время этого добра здесь будет много. )
Btw cо мной на "ты".

@темы: радости

---

Фик. Выкладка первая.

Эфес и клинок.

Автор: Rina Nettle.
Бета: нет.
Фандом: Neverwinter nights 2.
Размер: макси.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: action, romance, angst.
Персонажи, пейринг: Касавир; Бишоп/ГГ.
Предупреждения: незначительные элементы AU, без которых соббсно никак не обойтись в пост-эндовой истории. Ну и вполне ожидаемо присутствуют кровь, трупы, пытки и сцены насилия.
Аннотация: Действие фика начинается с того момента, где завершились события основной кампании, без учета MotB. Под завалами храма остались далеко не все.
Примечания:  Касавир, огромное спасибо за помощь, поддержку и вправление мозга. Без тебя этот текст не был бы написан!

Сознание возвращалось рывками. Словно пловец, стремящийся достичь тонкой пленки реальности наверху, сильными гребками он пытался разогнать туман небытья, пробиваясь к пробуждению.
Судорожно вдохнув, вырвавшись из вязкой пелены, Касавир распахнул глаза. Темнота. Озноб. Тупая, ноющая боль.
Осторожно приподнял голову, упираясь в холодный пол плечом, от щеки с тихим хрустом открошилась прилипшая корочка засохшей крови. Внезапное головокружение породило спазм в желудке, паладина вырвало желчью. Череп раскалывался, приступ рвоты забрал последние силы, с тяжелым стоном Касавир вновь откинулся на пол. Тело как чужое, не слушается, не подчиняется: размокшая тряпичная кукла, ни намека на тот тщательно заточенный тренировками и закаленный в многочисленных битвах тяжелый клинок, коим он привык себя ощущать. Грудная клетка саднит от ушибов, конечности словно ватные, пальцы онемели: кисти рук крепко стянуты за спиной.
Накатила слабость, зовущая снова прилечь, опустить голову в лужу собственной высохшей крови, смешанной с рвотой, и вновь забыться в тяжелом небытье. Касавир сосредоточился, крепко зажмурив глаза, его аура на мгновение заискрилась кобальтово-синей вспышкой.
Полегчало.
С каменного пола тянуло холодом; помутнение в глазах постепенно рассеялось. С низким горловым хрипом Касавир приподнялся мощным рывком, попытался сесть: тело мгновенно отозвалось взрывной волной боли. Пройдет — главное, в голове появилась ясность, и больше не будет рвать.
Стиснув зубы, сдерживая стон, паладин осмотрелся: сырое подземелье, каменный мешок шагов тридцать в длину и столько же в ширину. Трепещет неровными тенями чадящий факел, отблески мечутся по скользким от плесени и сырого мха позеленевшим стенам. Неровная кладка с широкими щелями напитана холодной влагой, местами по камням медленно сбегают к полу тускло поблескивающие капли воды.
Последнее, что помнил — рушащийся потолок. Паника, липкий страх, горькое сожаление, что все закончится именно так, сейчас, в одном шаге от триумфа невозможной, до сих пор не осознанной победы. Ноющая боль многочисленных ран, истекающие кровью товарищи, осознание собственной беспомощности перед буйством крошащегося на глазах камня. Неуклонно разбегающаяся по потолку сеть трещин, которую не скрепить, не остановить ни заклинанием, ни безнадежной молитвой. Оборванный последний рывок к свободе.
Пытался удержать обваливающийся проем, зная, как в сущности бесполезна эта попытка: до выхода так далеко, на каждую арку не поставишь по паладину. И все же верил, что шансы на спасение остальных были вполне реальны. Их лидер выживет. Должна была выжить, с ее-то невероятным, дьявольским везением! Эта иррациональная надежда утешала Касавира в рваные, краткие секунды перед тем, как мир погас, а из глубины подсознания возникло стойкое понимание: «Всё. Вот оно». Последняя связная мысль, прежде чем камни обваливающегося проема погребли мужчину под собой.
Сейчас, сгорбившись, со скованными руками, он медленно приходил в себя в обросшей грязно-зеленой плесенью сырой камере. На теле ни единого живого места, каждое движение доставляет новую вспышку боли... и уже сомневаешься, ад ли это, или что похуже.
Глаза постепенно приспособились к тусклому освещению, Касавир внимательно осмотрелся. Шестое чувство неожиданно пробудилось, подавая тревожный сигнал чужого присутствия. Неуклюже развернувшись, морщась от боли в затекших, связанных за спиной руках, мужчина встретился взглядом с тем, кого меньше всего желал видеть в данный момент.
Свистящий выдох сквозь зубы:
- Бишшшоп.
- Да уж не посланник Тира.
Этот тягучий, размеренный голос. В выдержанно-спокойных переливах тона скользит насмешка:
- Чего ты шипишь, паладин? Того и гляди ядом закапаешь!
Следопыт стоял в темном углу возле двери, расслабленно опирался плечом на стену: неподвижная размытая тень, черный силуэт, который Касавир узнал бы из тысячи. Смутные, золотисто-желтые отблески факела на лице, взгляд свысока на скорчившегося перед ним в неудобной позе Касавира, но в глазах нет злорадства победителя. Обычный налет высокомерного презрения и смертельная усталость.
- Что ты здесь делаешь? - произнес пленник, стараясь придать своему голосу жесткость и силу, которых было лишено израненное тело. Это удалось - Бишоп вздернул подбородок и криво усмехнулся, забавляясь неосведомленностью собеседника:
- А какие у тебя есть идеи по этому поводу?
- Ты предал нас, перешел на сторону врага. Умудрился повторно предать — уже своих новых хозяев. Жалкий трус... сбежал с поля боя, - сквозь зубы прорычал паладин. В тусклом полумраке мимолетная реакция Бишопа на его слова осталась незамеченной.
- И теперь я должен гадать, в какую игру ты ввязался на этот раз? На чью сторону снова успел переметнуться?- презрительно выплюнул Касавир, с отвращением разглядывая следопыта. Тот все так же грустно, снисходительно улыбался; после краткой паузы покачал головой:
- Ты видишь слишком много интриг там, где их на самом деле нет. Давно пора было уяснить — у меня нет хозяев, кроме самого себя.
- Мне безразличны твои убеждения, если они вообще у тебя есть. Просто убирайся отсюда, - глухо произнес Касавир и отвернулся от собеседника, давая понять, что не настроен на дальнейший диалог. Бишоп вдруг наигранно расхохотался, Касавир брезгливо поморщился, отстраненно рассматривая дальний угол своей тюрьмы.
- О, паладин, паладин... Твоими бы молитвами...
Рейнджер сделал шаг, отрываясь от стены, подвинулся ближе к свету. Краем глаза проследив за этим передвижением, Касавир осознал, что руки Бишопа тоже крепко скручены, но не за спиной, а впереди.
- Да, мой дорогой друг, увы, мы в равном положении. Не считая того, что я чуть больше владею ситуацией.
Касавир выжидающе посмотрел на Бишопа, надеясь, что тот не станет и дальше разыгрывать свой фарс и просто выложит факты. Следопыт продолжал упиваться своим сомнительным преимуществом информированности, и Касавир вынужден был направить диалог в иное русло, пытаясь рассуждать вслух:
- Мы уничтожили Короля Теней, Гариуса и Пожирателей, теперь...
- Но не избавились от удивительного многообразия прочих врагов, - тут же перебил его рейнджер. - А их у нашего дорогого лидера было всегда гораздо больше, чем она сама могла вообразить.
Касавир терпеливо ждал продолжения речи. Бишоп, чуть заметно припадая на правую ногу, прошелся по помещению и остановился перед собеседником. Паладин разглядел, что к старым шрамам на лице следопыта прибавились недавние глубокие порезы. Потеки засохшей крови покрывали правую сторону головы.
- Ящерицы. Примитивные дикие твари. Жалкие реликты, думающие спинным мозгом. Эта ваша потасовка с Королем Теней, похоже, не вписалась в их картину мировосприятия. В общем, особо не разбираясь, кто прав, кто виноват, а кто, - подчеркнуто выделил рейнджер, - просто мимо проходил, нас, мой дорогой паладин, притащили сюда и по всей вероятности намереваются сожрать.
- Насколько мне известно, люди-ящеры в топях не едят человечину, - резонно возразил Касавир. Бишоп неожиданно вспылил:
- Да мне плевать, что жрут конкретно эти ящеры, конкретно в этом болоте! Всегда могут поступить с нами гораздо более «гуманно»: принесут в жертву своим божкам, запытают ради удовольствия, освежуют на сапоги...
- Это... глупо! Война закончена. Бата должен был...
- Ты все еще веришь в этот... кхм, союз? Бата, ха! Эта тварь испугалась за свою чешуйчатую шкуру, когда мы прижали ее к ногтю. Он согласился выделить Невервинтеру пару отрядов ящериц на убой ради собственного спасения. Неужели ты поверил ему? - Бишоп презрительно фыркнул: - Как же, союз...
Прихрамывая, он отошел к беспорядочно сваленной груде вещей в углу камеры. Распинав ногами мелкий хлам, мужчина опустился на разодранный кусок выделанной кожи, в котором Касавир не без удивления признал собственный заплечный мешок. Поймав его вопросительный взгляд, следопыт пояснил:
- Только мусор. Что-то твое, что-то мое. Ящерицы растащили все ценное, оружие в первую очередь.
С показной скукой рейнджер принялся перекатывать носком сапога свою флягу в тканевом чехле. Паладин тоскливо наблюдал за его движениями: в горле пересохло, во рту все еще стоял отвратительный привкус рвоты; от глотка воды он бы сейчас не отказался. Бишоп был в более выгодном положении — связанные впереди руки предоставляли некоторую свободу, по крайней мере он мог напиться самостоятельно. Конечно, можно попросить следопыта помочь, в мозгу Касавира даже промелькнула картинка разыгрывающейся сцены и он тут же с омерзением выкинул ее из головы — смерть от жажды была предпочтительнее. Существовали и более насущные проблемы: на языке давно вертелся вопрос, который занимал паладина с первой секунды пробуждения. Он медлил, опасаясь услышать ответ, убивающий всякую надежду. Но какой смысл продлевать эту пытку - блаженную слепоту незнания? Он должен был спросить:
- Что с остальными?
Бишоп, продолжая монотонно греметь флягой, невнятно пробормотал:
- Мертвы. Видел, как тебя нашли под полуразвалившейся аркой. Похоже, ты единственный из вашей компании знал, что делать: дверные проемы — наиболее крепкие места в зданиях. Тебя завалило выпавшими блоками, но сама арка устояла, - в голосе следопыта можно было уловить нотки одобрения. Касавир не стал разубеждать его, что причина, по которой он оказался в дверном проеме в момент обрушения, была совершенно иной — рейнджер просто не поймет. А Бишоп продолжал:
- Вероятно, они просто оказались не такими сообразительными. Я видел у ящеров вещи Гробнара и эльфа. Если их барахло здесь, а самих их нет — это наталкивает на определенные размышления. Тел остальных я не видел, но не думаю, что кто-то уцелел. По крайней мере, мы - единственные, кого ящерицы притащили сюда.
- Надежда есть, - твердо произнес Касавир.
- Ничего другого я и не ожидал от тебя услышать, - устало вздохнул следопыт. В повисшей тишине потрескивал догорающий факел, капли воды с длинными промежутками ударялись о пол камеры. Алюминиевая фляга продолжала со звяканием перекатываться под сапогом рейнджера.
Изогнувшись всем телом, Касавир ловко поднялся на ноги. Медленно обошел помещение по периметру, осматривая стены. Внимательно изучил систему запирания двери: никаких магических ловушек или сигнальных заклятий. Довольно примитивный замок, заржавевшие петли, подгнившая древесина. Комната не была специально оборудована для содержания пленных, скорее всего когда-то давно, пока все не пришло в запустение и не покрылось осклизлым мхом, здесь был склад. При желании дверь можно высадить, Касавир определил, в какое место лучше направлять удар: замок еще крепок, а вот петли никуда не годятся. Но какой смысл в выбитой двери, если привлеченные шумом люди-ящеры обезвредят двоих мужчин со связанными руками, словно беспомощных калек?
Паладин подошел к своему растерзанному рюкзаку. Качнув головой в сторону, он обратился к Бишопу:
- Отойди, мне нужно кое-что найти.
- Я же сказал, эти твари здесь все перерыли, - раздраженно отозвался следопыт, и с тяжелым вздохом отодвинулся в сторону, продолжая наблюдать за паладином. Тот, согнувшись, пытался разглядеть при тусклом свете, что из его имущества осталось неповрежденным. Бишоп прекратил истязать металлический сосуд и с интересом созерцал процесс поисков.
Наконец, Касавир перестал сосредоточенно щуриться и поддел ногой небольшой деревянный футляр, толкая его по направлению к рейнджеру.
- Что это? - скептически поинтересовался Бишоп. Касавир внимательно посмотрел на него. Оценивающе. Он мог вложить в руки следопыта ключ к свободе, но если этот человек получит шанс, то вполне может использовать его так, как привык обычно поступать: спасет в первую очередь себя. Возиться с паладином, теряя время на его освобождение, развязывание веревок — Бишопу гораздо проще бросить его здесь. Сейчас Касавир пытался прочитать в глазах рейнджера ответ. Рейнджер демонстрировал свою обычную реакцию на повышенное внимание к своей персоне — презрительно ухмылялся.
- Эта коробка должна нас спасти?
Склонившись, Бишоп подобрал продолговатый ящичек и внимательно осмотрел. Совершенно малопримечательный на первый взгляд, но при подробном изучении становилось ясно, что вещь хоть и простая, но не дешевая. Теплый сандал, без всяких украшений и резьбы, узкие бороздки по бокам футляра, замысловатый замок — не сразу понятно, как открыть незатейливую гладкую коробку, очевидно поэтому она и не привлекла особого внимания ящеров. Бишоп повертел предмет в левой руке и вопросительно взглянул на паладина.
Касавир знал, что выбора у него нет. Ему придется довериться следопыту.
- Потяни вниз выступы по бокам, крышка должна открыться.
Зафиксировав коробку между коленями, рейнджер выполнил нехитрую операцию. Верхняя часть футляра легко слетела, открывая внутренности ящичка: походный бритвенный набор Касавира. Бишоп довольно усмехнулся, осторожно извлекая из форменного углубления складное клинковое лезвие. Обнажил острозаточенную сталь, любуясь ее бликами в свете факела.
- С тобой не пропадешь, паладин, - одобрительно заметил Бишоп. - Разворачивайся.
Касавир неторопливо повернулся к рейнджеру спиной, надеясь, что лезвие в этих руках все же перережет веревки, а не его горло. Надежда оправдалась: быстрым движением опытных пальцев следопыт изучил узлы, а затем довольно неуклюже принялся подпиливать толстые волокна. Наконец, Касавир почувствовал, что натяжение ослабевает. Напрягши мускулы и разведя локти в стороны, он с треском оборвал последние нити.
С наслаждением расправил затекшие плечи, до хруста потягивая позвоночник. Скривился от покалывающей боли в руках - кисти припухли от нарушения кровообращения, паладин попытался размять запястья, но руки все-равно казались чужими. Бишоп, склонив голову на бок, терпеливо ждал окончания этих гимнастических упражнений. Внимание Касавира тем временем все сильнее привлекала фляга на полу; в пересохшем горле словно скопился песок, до сих пор во рту стоял желчный привкус рвоты. Нестерпимо хотелось припасть к прохладному горлышку сосуда, пара живительных глотков — все, что ему сейчас было нужно. Собственную флягу паладин среди оставленных вещей не обнаружил: покрытая вычурной резьбой, она была слишком приметна, а ящеров привлекали необычные, замысловато украшенные предметы.
- Могу я... - начал паладин. Бишоп, не дав ему закончить, толкнул флягу к ногам Касавира и пробурчал:
- Я все жду, когда ты уже попросишь и перестанешь пожирать ее глазами. Оправляй свои естественные потребности и развяжи меня, наконец!
Касавир не ответил, выразив благодарность тактичным кивком. Напившись, он опустился на колени перед следопытом, тот неуклюжим жестом вытянул вперед запястья.
- Разведи руки, - попросил паладин, - нужно натяжение веревки. Почему они связали тебя таким образом, оставив свободными ладони?
- По-другому у них не получилось, - с неожиданной язвительностью отозвался рейнджер и движением головы указал Касавиру на свои путы, призывая не отвлекаться. Веревка все еще провисала промеж ладоней. Эта манера поведения не нравилась паладину; ну что же, Бишоп сам хочет играть по жестким правилам. Он в прямом смысле и пальцем не пошевелил, чтобы облегчить задачу другому человеку. Взяв следопыта за предплечья, Касавир резким движением развел их в стороны, фиксируя, чтобы обеспечить себе свободу движений с лезвием. Вдруг Бишоп издал низкий грудной стон и начал заваливаться назад. Паладин быстро отдернул ладони, вместе с тем подавив желание подхватить резко обмякшего рейнджера, неожиданная догадка пронзила его:
- Что с рукой?
Следопыт уже пришел в себя и, скривив губы, раздраженно отозвался:
- Ничего хорошего.
- Могу я взглянуть?
- Дьявол тебя забери, паладин! У нас нет на это времени! В конце концов у меня пока на месте левая конечность!
- И все же...
- Я сказал: нет, - отрезал рейнджер и протянул запястья вперед, по мере сил натягивая веревку. Касавир, стараясь не причинять дополнительную боль следопыту, с осторожностью принялся за работу. Страхуя, перехватил путы возле холодной кисти, но это не слишком помогало. Бишоп держался, стиснув зубы, на скулах ходили желваки. Лезвие, не рассчитанное на подобное использование, окончательно затупилось на последних волокнах.
Касавир остро чувствовал чужую боль, пусть даже это были страдания человека, которого он привык считать своим врагом. Мелкая противная дрожь пробегала по спине от каждого беззвучного, задавленного в горле стона. Мерзавец, трус, предатель — вся ненависть временно отошла на задний план. Паладин ощущал невнятное чувство вины, поскольку из-за его неуклюжих движений, едва слушающихся опухших рук, нервной спешки сейчас испытывал мучения другой человек.
- Готово, - произнес он наконец, аккуратно разматывая обрывок плетеного троса. Бишоп позволил паладину проделать эту операцию и стряхнул с себя ладони Касавира, как только веревка спала с запястий. Поднявшись на ноги, следопыт тут же отошел в дальний угол, паладин тактично отвернулся и принялся укладывать уцелевшие вещи в прорванный рюкзак.
Через пару минут Бишоп стоял возле двери; правая рука кое-как зафиксирована на перевязь, в левой — затупившаяся, но все еще смертоносная бритва. Готов.
Касавир переместил факел из ввинченного в стену кольца на пол рядом со входом. В последний раз прощупал подгнившее полотно в поисках слабых точек, и с разбегу всем своим весом принялся штурмовать дверь плечом. Третьего удара петли не выдержали, с глухим треском старая древесина подалась под напором, обваливаясь наружу, в коридор.
Впрочем, свято место пусто не бывает — в дверном проеме тут же появились два стражника. Вооруженный коротким мечом ящер сделал резкий выпад в сторону следопыта, Бишоп легко скользнул вниз из-под грубого засечного замаха, всаживая лезвие в живот противника. Коричнево-зеленая туша конвульсивно дернулась, бритва с обломанной рукоятью скрылась под ручьем крови. Воспользовавшись кратким замешательством, Бишоп провел подсечку, вдарив противника по тыльной стороне колена, сбивая его с ног. Отшвырнул сапогом меч в сторону; подскочив вплотную, саданул пяткой по горлу поверженного ящера, со звучным хрустом кроша гортань. В этот момент мощный хвост рептилии описал полукруг, врезаясь в правое предплечье следопыта. Бишоп пошатнулся, зарычав от боли. Впрочем, противник был уже выведен из строя и, лежа на спине, трясся мелкой дрожью, выпуская из раздробленного горла кровавые пузыри.
Сжав искалеченную руку, рейнджер отшатнулся в сторону и переключил внимание на паладина. Касавир тем временем отбивался факелом от второго стражника. Семифутовый гигант, размахивая внушительных размеров дубиной, теснил человека вглубь камеры. Искры сумасшедшими светляками метались по подземелью, паладин уворачивался от выпадов, пока, наконец, противник не обнажил брешь в обороне, слишком сильно замахнувшись для очередного сокрушающего удара.
Ящерица пронзительно завизжала, когда горящая головня врезалась в скользкую приплюснутую морду, в воздухе повисла вонь паленого мяса. Тварь инстинктивно потянулась к обожженной голове. Ударом ноги Касавир вышиб оружие из лап рептилии и, взмахнув несколько раз пылающим факелом, прекратил душераздирающие вопли.
Подобрав снаряжение стражников, мужчины выскользнули из камеры. К ним уже спешили четверо привлеченных шумом ящеров. Рейнджер и паладин переглянулись: быстрый взгляд, кивок головы, взметнувшиеся вверх два пальца, описывающие полукруг - отточенные командные жесты. Бишоп по привычке ориентировался на Касавира: в их когда-то едином, общем отряде тактиком ближнего боя был именно паладин. Советы, поручения, приказы: слова уже давно не нужны - столько битв пережито вместе, в одной связке, что лишние разговоры становятся просто ненужными - достаточно простого зрительного контакта. Касавиру придало сил неожиданное осознание, что рядом сражается человек, на которого можно полностью положиться в бою, пусть даже ему нельзя верить в любых других обстоятельствах.
Схватка была короткой. Следопыт прикрывал напарника со спины, обеспечивал защиту, пока паладин мощными взмахами окованной металлом дубины расшвыривал врагов. Не прошло и минуты, как все было кончено.
Тыльной стороной ладони Касавир вытер выступивший на лице пот, грудь тяжело вздымалась. Краткая передышка. Паладин бегло осмотрел снаряжение мертвецов, переложил в заплечную сумку перевязь с лекарствами, затем заменил свое оружие на тяжелый фальшион. Рейнджер тем временем настороженно застыл на развилке коридора: слушал, вынюхивал, пытался почувствовать верное направление. Наконец, определившись, он мягко, почти беззвучно побежал вдоль стены; Касавир следовал на некотором отдалении. Несколько раз им приходилось пережидать в глубоких нишах и темных ответвлениях коридоров, пока путь вперед не станет свободен.
Вскоре затхлая сырость подземелья начала рассеиваться под потоками свежего воздуха, выход на поверхность был уже рядом. Неожиданно рейнджер притормозил возле массивной двери, потянул носом, замер как будто в раздумье. Касавир плотнее перехватил рукоять меча.
Осмотревшись по сторонам, следопыт неслышно приоткрыл дверь и заглянул в образовавшуюся щель. После беглого осмотра помещения он сделал знак ждать его снаружи и, не говоря ни слова, быстро проскользнул за тяжелую створку. Паладин занервничал. Внутренний голос параноидально настаивал, что от Бишопа и на этот раз следует ожидать какую-нибудь подлость. Выход рядом, ничего их больше не держит вместе: с рейнджера станется натравить на бывшего соратника ящеров, и самому в суматохе беспрепятственно сбежать. Настороженно озираясь, Касавир старался подавить растущее беспокойство, убедить себя в необоснованности этого недоверия, но контраргументы находились слишком ничтожные.
Из-за притворенной двери раздалось приглушенное шипение, глухой стук; через несколько секунд на пороге появился Бишоп, стряхивающий капли с окровавленного клинка. Следопыт сиял, словно начищенный пятак: к его бедру был приторочен внушительный шмат разделанного копченого окорока.
Касавир развел руками, выражая неудовольствие вынужденной задержкой, на что рейнджер тоже развел руками, пародируя его жест, и махнул паладину мечом, предлагая следовать дальше.


Стража возле входа не ожидала нападения со спины. Напрасно охранники напряженно вглядывались в предрассветные сумерки перед входом в подземелье, они не успели среагировать, когда две черные тени беззвучно всплыли из мрака позади них, с кажущегося безопасным и защищенным тыла.
Путь к свободе был открыт: тихо, чисто и быстро. Впрочем, побег еще нельзя было назвать успешным: несколько часов рейнджер водил Касавира по болотам, запутывая следы. Паладин и сам имел немалый опыт в скрытном перемещении, но сейчас он готов был полностью положиться на своего спутника - тот находился в своей стихии. Касавир с молчаливым уважением наблюдал за петлями маршрута, хитрым приспособлением под особенности ландшафта, многочисленными замысловатыми уловками, часть из которых он рассчитывал перенять в дальнейшем. При прочих недостатках неоспорим был факт: как следопыт Бишоп незаменим.
Болота простирались гигантским безжизненным могильником под сенью древнего леса. Ни птиц, ни животных, лишь гнетущая тишина мертвых земель. Деревья нависали темным куполом; только редкие, хилые лучи солнца достигали поросшей мхом низины, блекло отражались в стылых топях.
Рейнджер разрешил остановиться на привал только к полудню, когда мшары остались позади. Силы окончательно покинули его, выглядел Бишоп и вправду неважно, едва волочил ноги, и украдкой, думая, что Касавир на него не смотрит, тер покрасневшие, опухшие веки.
Они выбрали для привала сухую возвышенность, скрытую черным кустарником. Наскоро установив охранные ловушки по периметру, следопыт без сил повалился на груду прошлогодних листьев и закрыл глаза.
- Бишоп!
- Мммм...
- Нам надо...
- Мне ничего и ни от кого не надо, - невнятно пробормотал рейнджер, всем своим видом показывая, что на разговоры он не настроен. Касавир обреченно вздохнул, повернул голову, задумчиво глядя на едва заметную нехоженую тропу - легкий просвет среди древних, поросших моховой бородой деревьев. Перевел взгляд на следопыта.
- Просто ложись и спи, паладин, не дергайся. Я выведу тебя к Мерделейну, - сонно произнес рейнджер, не открывая глаз. - Выдвигаемся через четыре часа, часть пути пойдем ночью, так что сейчас спи.
Касавир пристально разглядывал своего спутника, сжавшегося в комок прямо на земле. Следопыт поджал ноги к животу и ладонью осторожно придерживал раненую руку. Вымотанный, грязный, весь в засохших потеках крови.
Паладин в раздумье пожевал губами, непроизвольно дернул уголком рта:
- Зачем тебе это?
Бишоп чуть приподнял веки и издал тяжелый, вымученный вздох:
- Потому что там я могу найти лекарства, оружие и деньги. Ящерицы могли что-то проглядеть. Этот ответ тебя устроит?
Касавир устало растер пальцами лоб и ничего не ответил. Кого пытается обмануть этот парень? Являлся ли его ответ правдой, его единственным, истинным мотивом?
Касавир молча опустился на землю, поместив рюкзак в изголовье.



Касавир
Наша первая встреча была шальной, сумбурной, и, как следствие, первое впечатление получилось довольно путанным. Родник Старого Филина, запланированный трехдневный рейд, выслеживание патруля, бой. Море орочьей и человеческой крови. Я не ожидал, что во время стычки с отрядом орков какие-то случайные путники кинутся к моим людям на помощь. Эта компания смотрелась более чем странно: гном, тифлинг, рыжеволосая колдунья и щуплый паренек. Позже я понял свою ошибку: под слоем песчаной пыли, дымной копоти и потеками чужой крови я весьма опрометчиво определил пол, осознав это, только когда чумазый лидер разношерстной команды заговорил: «паренек» оказался девушкой.
Коротко остриженные темные волосы, туго перетянутая грудь под узкой мужской кольчугой, потрескавшиеся губы, загрубевшие пальцы... словом, далеко от образа рафинированой леди. Не разглядев как следует черты лица под слоем всепроникающего мелкого песка, ошибиться легко.
Помнится, я вызвался показать им путь к пещере Лограма; кто мог тогда предположить, что наше совместное путешествие не ограничится одним этим переходом. Судьба с первого момента связала нас крепко общим предназначением.
Странная команда смотрела на меня во все глаза. В ответ я смотрел на них с не меньшим интересом, мы определенно привносили в обыденную жизнь друг друга массу неудовлетворенного любопытства!
Кейна — так звали лидера группы — сразу засыпала меня вопросами. Спрашивала буквально обо всем: от политической обстановки в Невервинтере до анатомии уязвимых мест орков, попутно напросилась на урок фехтования и в итоге озадачила меня своей довольно необычной биографией. Она впитывала информацию, словно губка. Мне нравилась эта непосредственная и открытая жажда знаний, Кейна умела не только признать чужой авторитет, но и выжать из него для себя все плюсы.
В первой же стычке с орками девочка показала себя как толковый стратег, но неэффективный, робкий тактик. Предпочитала действовать с расстояния и с трудом могла постоять за себя в ближнем бою. Ее короткий композитный лук точно поражал цели с сотни футов, но с фехтованием у главы этой команды были серьезные проблемы: основательная защита и при этом никудышная атака. Если бы не выручка товарищей, орки прикончили бы девочку в два счета, ее длинный тонкий кинжал выглядел просто заточенным гвоздем против огромных орочьих боевых топоров. Я видел, Кейна изредка применяла боевое колдовство. Магических премудростей она успела нахвататься лишь поверхностно — без свитка едва ли могла сотворить даже простейшие заклинания: дело было, вероятно, в ее неусидчивости. Зато с прикрытым тылом и небольшим количеством времени на чтение подсказок с пергамента она могла воплощать довольно сложные магические формулы. Впрочем, Кара могла проделать те же операции в два раза быстрее и эффективнее, а пока чужие чары обескураживали орков на пару коротких секунд, лидер группы без промедления посылала смертоносную стрелу в уязвимого противника.
Словом, настоящей ударной силой отряда были гном и заносчивая колдунья, тем не менее, эти двое подчинялись приказам своего юного командира. Кейна фактически не давала разношерстной компании развалиться, была связующим звеном. У девочки были неплохие задатки лидера, организатора, но долгое время она не могла отделаться от постоянной оглядки на своих спутников: все ли я правильно делаю? Настроения в команде были истинно демократические, впрочем, до тех пор, пока не начинались конфликты между гномом и тифлингом. Кейне удавалось разнимать эти свары, проявляя редкостную выдержку, в то время как мне самому, утомленному этими криками, иногда от всей души хотелось окатить обоих ведром ледяной воды, словно шипящих друг на друга котов.
Позже я понял, как Кейна поддерживает свое влияние. Индивидуальный подход к каждому: где-то лесть, где-то показательная поддержка, совпадающие личные интересы и цели — она приспосабливалась к каждому отдельному случаю. Надо сказать, на этот крючок попался и я. Проникновенный голос и показная растерянность: она умела просить так, чтобы потом ты считал свои действия личной инициативой.
Кейна крепко уцепилась за меня, разглядев потенциального сильного союзника. В то время я и сам был готов в любой момент сорваться с места: ситуация на Роднике Старого Филина начинала стабилизироваться, люди прекратили панически разбегаться, научились давать достойный отпор. Мой отряд являлся убедительной силой, с которой оркам приходилось считаться, нападения на деревни практически прекратились. После смерти вожаков орочьих племен мне здесь было больше нечего делать, я готов был уйти. Кейна нуждалась в помощи, к тому же мне категорически не нравилась эта активность некромантов, их необычный альянс с орками, да и позиция Невервинтера по отношению к происходящему.
Окруженные крепостными стенами и далекие от реального положения вещей политиканы снова закрывали глаза на очевидные проблемы, пытались обойтись минимумом усилий — послали какую-то неопытную девчонку на поиски неизвестно как пропавшего посла в кишащие орками и багбирами горы. Кажется, Нашер растерял остатки здравомыслия - мелкие политические игры окончательно испортили некогда достойного человека.
С самого начала нашего путешествия я чувствовал некий подспудный интерес со стороны девочки. Случайно пойманный взгляд, чуть более близкая дистанция, застенчивая улыбка. Никакого намека на флирт, ни единым словом или действием она не выдавала своей симпатии: такое ощущается кожей, подспудно, на уровне инстинкта — я нравился Кейне. Не могу понять, что может привлечь в далеко не чистом мужчине в пыльных смятых доспехах, покрытых засохшей кровью, словно ржой. Конечно, после продолжительного пребывания в компании гнома и двух подружек, любое мужское общество сдиссонирует сильным контрастом. Многие не преминули бы воспользоваться ситуацией, завладев вниманием и мыслями впечатлительной юной особы, постарались бы раздуть вспыхнувшую искорку интереса. Я спустил ситуацию на тормозах. Незачем. Кто она мне и кто я ей? Случайные попутчики, чужие друг другу люди с огромной разницей в возрасте и в жизненном опыте. Тогда я не знал, как перекроятся наши судьбы в дальнейшем. В любом случае, будь у меня выбор все изменить, еще раз прожить заново — уверен, я поступил бы так же. Я был другим, она была другой, ситуация была другая. И, смею полагать, будь на моем месте любой сколь бы то ни было презентабельный мужчина, Кейна проявила бы к нему не меньший интерес. Словом, в сложившихся обстоятельствах я предпочел скинуть карты в пас. Отношения сами собой перетекли в иное русло.
А чуть позже появился этот альтернативный вариант «презентабельного мужчины», а вместе с ним и непрерывная головная боль для всей нашей команды.



Бишоп
Снова больно. Физический дискомфорт позволяет ненадолго забыть о присутствии саднящего комка внутри. Плевать на раны, завтра паладин вылечит. Больно совсем не от этого.
Только сейчас я начал осознавать, что произошло. Что натворил. Бежал от нее, хотя знал, что бегу от себя. Врать собственному «Я» по меньшей мере глупо, но я пытался. Сам виноват, сам дурак. Теперь приходится платить. Это тоже ожидаемо, это тоже привычно.
Нелепое прощание — я смутно помню детали. Что-то наговорил, довольно грубо, хотел укусить побольнее, чтобы уж наверняка сжечь все мосты. Она стояла, изо всех сил стараясь хранить достоинство, но ее нижняя губа предательски дрожала. Так и осталась на месте, не шевельнувшись, когда я уходил. Знала ведь, что если бросится вслед, будет умолять — тогда точно уйду без сожаления.
Дальнейшая история вывернулась не самым благоприятным для меня образом. Не дали даже шанса на оправдание, никто в нем не нуждался: там, в руинах Мерделейна, мое присутствие выглядело более чем однозначно. Откуда она могла знать, что я бы никогда... Но наработанная репутация продолжает влиять, даже когда в этом не нуждаешься. Сам виноват, сам дурак. Что теперь сделаешь — прожито. Жаль только, что не успел сказать... многое не успел сказать! Она не могла знать о том, что произошло на самом деле. Побежала плакаться к паладину, а он наверняка вправил ей мозги, представив картину в самом невыгодном для меня свете. Он всегда так делал, не привыкать.
Наверное, осознание того, что не успел, не договорил, не доделал, будут мучить меня еще долго. Может, год. Возможно, даже чуть больше. В любом случае, все пути заканчиваются одинаково, там уже никто не будет ни о чем сожалеть, да и сейчас уже поздно. Она мертва. Только какого дьявола я все еще стремлюсь попасть в эти проклятые развалины? Чтобы последний маленький червячок надежды подох при виде ее искалеченного, начавшего разлагаться тела? Паладину хорошо, он верит в чудеса, светится от собственных иллюзий - как ребенок, честное слово! Мне иногда тоже хочется побыть наивным идиотом, но рухнувшие призрачные мечты ранят намного больнее, чем их отсутствие.
Сейчас я просто хочу удостовериться, что она мертва. Возможно, прочитать короткий реквием над ее могилой. Патетика. Но если я поговорю с ней после ее смерти — вдруг она услышит? Это банальная дань моему самоуспокоению, по крайней мере я больше не буду мучить себя тем, что слова не были произнесены.
Все еще больно. Это значит, что я жив. Только зачем?



Кейна
Было бы ошибочно предполагать, что серебряный меч Гит, сразивший Короля Теней, выковала какая-то чересчур шустрая и не по годам способная сельская девчонка. На деле девчонка, то есть я, сама являлась грубой, сырой заготовкой для меча: клинок создало мое окружение, сам мир вокруг. И направляющей рукой, сложившей элементы воедино, была не гитзерай. Лезвие ковал Бишоп.
Под его болезненными ударами, стачивающими неровности, под постоянным прогибанием на прочность, доведением до белого каления рождалось острое оружие, способное хладнокровно сразить врага без сожалений и лишних раздумий. Грубое погружение в жестокий мир, циничные тычки носом в реальность: труп — это всего лишь труп, смерть — это всего лишь смерть. В этом нет ничего красивого, как и нет ничего пугающего, примитивный жизненный цикл. Родиться. Жрать, спать, бить, быть. Потом — смерть. Последний пункт лучше, по возможности, воплотить как можно позже.
Он выковал меч, во многом благодаря ему я стала тем, кто я есть. До конца он соблюдал технику мастера: после окончания трудоемкой работы окунул клинок целиком в ледяную воду, мгновенно остужая раскаленный, уже податливый руке кузнеца металл.
...Он развернулся и быстрым, чеканным шагом вышел за ворота крепости, не оглядываясь назад. Больно было только в первые несколько секунд, потом от жара ничего не осталось, только ощущение тяжелого, плотного, холодного куска стали без каверн и пустот внутри. Меч был готов.
Я плохо помню решающий бой за Крепость, когда орды нежити штурмовали внутренний двор. Существовали только долг и мое тело, способное исполнять команды для достижения поставленной задачи. После битвы я чувствовала, что единственный, кто сможет меня понять — это гробнаровский конструкт. Он сражается так же, на автомате, следуя заложенному приказу, с полным отсутствием лишних мыслей и эмоций. После боя металлический монстр снова уходит в свой угол и там отключается до новых распоряжений, разве что периодически нуждается в смазке скрипящих деталей, да в подновлении чар - и то лишь в случае, если кто-то посторонний этот недочет заметит: самому конструкту все-равно.
Я не виню Бишопа ни за его поступок, поскольку он привил мне собственный взгляд на вещи, ни за последствия этого поступка для меня. При ином раскладе я бы вряд ли смогла осознанно влезть в логово Короля Теней и хладнокровно искромсать эту гадину — куража бы не хватило на такое сумасшествие. А после той шоковой терапии стало безразлично все: просто нужно было доделать задуманное и в этом заключался единственный смысл существования. Другие цели отсутствовали.
Боли тоже не было — не было ничего, никаких чувств и эмоций, только гулкая пустота, заполняющая все внутри. Это помогало.
Наверное, спасением от Короля Теней мир все-таки обязан совсем не наивной девочке из Западной Гавани. Без моего «мастера» я бы просто не смогла.


Глава 2. читать дальше

@темы: произвед, Невер

---

Ну, поехали!

Сейчас будет выкладка первой главы фика многостраничного. Полгода писанного. По Neverwinter Night 2.
Товарищи, не знакомые с фандомом, но желающие с текстом энивей ознакомиться - пост для вас.

Краткий пересказ в общих чертах событий канона. По сути для фика они малозначимы, т.к. по большей части события в тексте развиваются после конца канонических действий. В общем, коротенькая спойлерная история:

жила-была девочка - сама виновата.

В болотной деревне под названием Западная Гавань обитает неуказанного возраста героиня - сирота, взращенная под попечительством приемного отца-эльфа. Одним отнюдь не прекрасным августовским днем на деревню совершается нападение тварей с Астрального плана (условно говоря - "параллельного" мира), именуемых гитиянки, коим нужен серебряный меч. Давным-давно этот меч кокнули на осколки в той самой деревне, и вот спустя энное количество времени гитиянки спохватились, когда осколки уже растащили по миру.
Заданием ГГ становится сбор осколков, вследствие чего она отправляется в длительное путешествие, встречая в пути массу разношерстного народа, который присоединяется к ней. Все это время гитиянки тоже продолжают свою охоту за осколками.
Так же стоит упомянуть о некроманте из "подонковско-разбойничего" города Лускан - Черном Гариусе, который решил оживить монстра по имени Король Теней, некогда созданного древней, уже исчезнувшей империей. Гариус постоянно гадит и без того запаренной этими осколками ГГ, поскольку девочка имеет свойство по счастливым совпадениям влезать куда не нужно, и это "куда не нужно" обычно является коварными планами некроманта. Гариус - персона влиятельная, гадит профессионально. Когда ГГ попадает в город Невервинтер и пытается делать там карьеру наемника, лусканский подлец и гад приписывает ей обвинение в кровавом расчленении целой деревни невинных жителей. Дефачку судят, и после окончаниях всех этих нашумевших разборок она начинает иметь некий стратегический вес в гос.политике. Далее от простого наемника она дослуживается до оруженосца, а там уж и до капитана "Крепости на Перекрестке" - развалившегося замка, который лорд Нашер (правитель Невервинтера) поручает ей восстановить с нуля. Позднее ГГ даже умудряется спасти Нашера, и в честь этого ее повышают по карьерной лестнице до рыцаря - хмм, неплохое достижение для сельской сироты.
Ну, вернемся к осколкам. После сбора этих шняжек выковывается серебряный меч Гит - единственное оружие, которым можно замочить Короля Теней. А Король Теней - это такой генератор Полного Писца и глобального дестроя. Вот когда Гариус, окопавшийся с армией поднятой нежити в болотах, воскресит этого Короля, то наступит фаллаут и армагеддец, и только ГГ со своими мечом в силах помешать этому. Гариус, кстати, не дремлет - насылает свою армию мертвяков на деревни и села, постепенно захватывая территорию, и в итоге подбирается к Крепости на Перекрестке. Ну, соббсно там и огребает люлей. Но это далеко не конец - Король Теней таки возродился и дефачке требуется его замогилить. Отряд ГГ & Cоmpany высаживается десантом в цитадель Гариуса в центре болот, где проводится ритуал, ну и далее следует не-хэппи-энд. Миссия выполнена, Король и Гариус замочены, но у весьма шаткого храма (веками без кап.ремонта!) от этого беспредела обваливается потолок. Последствия можно представить - больше половины отряда постигла примерно такая участь И вот с этого момента канон заканчивается и начинается действие фика.
Для общего развития следует упомянуть двух основных канонических персонажей, действующих в фике. Если образ ГГ отдается исключительно на произвол играющего, это может быть как баба с яйцами, так и трепетная эльфийка-гринписовка, беспринципная скотина или милая девочка в ярком ореоле нимба, с трудом способная поднять руку на комара, то с остальными героями против канона не попрешь. Оба нижеупомянутых мужика по сюжету испытывают нежные и трепетные чувства по отношению к ГГ (хотя в фике пришлось пойти на небольшой AU.) Естессно, такое противостояние не может не вызывать у обоих мужчин взаимную ненависть.

Касавир - паладин. Высокоморальный и правильный, эдакая каменная стена для любой самки. Фигура нон-грата в Невервинтере по причине неафишируемых принципиальных разногласий с властями.

Бишоп - следопыт. Антагонист паладина - эгоистичная наглая сволочь, классический badass. Перед боем за Крепость на Перекрестке, когда армия мертвяков осаждает замок, товарищ следопыт сваливает куда подальше, кидая ГГ-сотоварищей на произвол судьбы. В следующий раз Бишоп внезапно! появляется в храме Гариуса и атакует своих бывших спутников вместе с некромантом. В случае высокого влияния, если таковое заработано на него в процессе игры, следопыт может после долгих уговоров свалить с поля боя, оставив обе стороны и приняв позицию нейтралитета. Но от рушащегося потолка это его энивей не избавит ((

Собссно, этой инфы должно за глаза хватить для прочтения начепятанного мной рандомного набора букв. Тем более, что вышеописанные события нужны только для общего развития и в ходе повествования будут упоминать вскользь. Any questions, господа?

@темы: фиконаписательное, Невер

---

DAшное, нид хелп.

Памагите, у мну мужик исходит какими-то странными языками красного пламени! Че это с ним? о_О Уже истыкала все параметры - как это лечится?
(походу пора заводит тег на эту тему)

@настроение: аааа, все пропааало!

@темы: вселенское зло, DA

---

Btw

Чьооорт, я поставила Dragon Age
Прощай, сон! Прощай, человеческое общество! Ушла в себя - вернусь не скоро.

@темы: прелесть какая!, шиза, вселенское зло, DA

---

Shit in the pot

Выгуливала на море подругу со шведом. Под дождем. =\
Швед прекрасно владеет английским и фотокамерой. На камеру делает отчеты о событиях. Ходили в кафешку - я, как самая умная, взяла курицу, а эти двое налопались жаркого в горшочках, которое было мегагорячим, водянистым и безвкусным. Швед начитывает на камеру впечатления, мы вставляем реплики (дается, естессно, в переводе):
- Сейчас ели мясо...
- Скажи, как его сервировали.
- Оно было в горшках.
- Ага, дерьмо полное.
Швед, глядя в объектив:
- Да, мама, я сегодня ел дерьмо из горшка.

@настроение: ыыыы

@темы: хе-хе

---

Нвн 2. Размышления на тему "Партийцы - злостные бухари"

Осенило данной логической цепочкой после размышлений о квесте Уэндерсневенов. Разумеется, можно пойти коротким путем и напрямую заподозрить Гробнара в злоупотреблении не только психотропными препаратами, но и пришить ему диагоноз "белочки". Но мысля про активные закадровые возлияния компании намного запутаннее.

Во время разговора двух "мудрецов" на поляне в Порт-Лласт Кара выдает, что их речи напоминают "пьяного Сэнда". Вряд ли Кара стала бы делать такое голословное замечание, если бы оно действительно не могло задеть и подколоть эльфа. То есть факт нажравшегося до заплетающегося языка Сэнда явно имел место быть. Выдержанного, флегматичного мизантропа Сэнда... Представили формат попойки, на которой он мог так ужраться и рассказывать нечто нечленораздельное в стилистике тех двух шизоидов с поляны? Красочная картинка рисуется, сочная такая... пляшущий ириданс на столе Касавир...
Я вот думаю, где в это время ГГ была?
Неужто спровадили всей Крепостью на прием к Нашеру и на радостях
ужрались? =\

@темы: мысли вслух, hurm..., Невер